Ян Вильям Сиверц ван Рейзема - Информатика социального отражения. Информационные и социальные основания общественного разума

Анализ этих работ под информационным углом зрения, включая особенности стиля исследователей, их аргументацию, мотивы, шире, – их убежденность в государственной полезности нового направления, отложившегося от политической экономии и политической арифметики в «информационную» отрасль, представляет насущный интерес.

Анализируя теории Конринга, Ахенваля, Шлоцера, русские статистики раздвинули рамки комментария до самостоятельного определения предмета и задач статистики. На отбор и систематизацию социальных фактов они смотрели с широкой историко-философской и науковедческой базы. «История, – писал В. Порошин, – дает времени высшее, нравственное значение, без которого оно было бы только бесконечною сменою дня и ночи в природе. Она есть память всего великого, чему покорилось внимание современников, будет ли то один человек или великое общество, или живое дело, событие. Сохранить в правде и целости навсегда и для всех, есть долг истории. Мы, позднейшие, ничего не хотим убрать из общего родового наследия подвигов и страданий, волновавших сердце человека; хотим знать все как было. И поэтому, не только общее, но малейшие, случайные подробности драгоценны, хотя бы они только дорисовали неделимость лица или события, в отличие их от других подобных.

Историк не должен стирать печать их самовольно, не должен вне их искать общих законов отвлеченно. Каждое порознь тем замечательно, что оно в то же время есть явление и закон, иначе: явленный закон» [55] Порошин В. Критические исследования обоснованиях статистики. СПб., 1838. С. 45. .

«Предмет статистики, – указывает В. Порошин, – человек, она – есть наука нравственная» [56] Там же. С. 38. . Истоки науки статистики опираются на общую концепцию развития общественного процесса как на развертывание различий в степени силы и совершенства исходящих от человека воздействий на окружающий мир.

Политэкономия, подчеркивает В. Порошин, исследует пробуждение человека среди чуждых ему сил природы, его стремление создать себе приличную, достойную себя сферу бытия, развить и обосновать свою свободу, усвоением вещественного. Здесь не место доказывать, что сим путем развитие человека, от него исходящее, достигает полного, стройного выражения. В слове «развитие» необходимо заключается постепенность, т. е. различие в степени силы и совершенства, и это не отрицается в политической экономии. Подобные качества, по суждению Порошина, образуют понятие необходимости. «Однако настоящий такт движения определяется условиями извне, свидетельствующими о действительном положении человека в мире, ибо они, – продолжает Порошин, – образуют понятие высшей необходимости, основное в статистике, однако, и полнота развития исчезает в несходствах и направлениях частных. Наука приводит их к главным причинам, стремится истолковывать их. Она есть… познание человека. Принимая высшую степень развития за единицу, она измеряет его низшие. Ни одно явление ею не пренебрегается: каждая форма общежития, самая слабая, до нее назидательна; все времена без различия, все народы платят ей дань свою» [57] Там же. .

Такова, согласно Порошину, мера самой статистики как науки. В этом определении содержится глубокая мысль о внутреннем единстве общественных наук, исследующих взаимодействие эндогенных и экзогенных факторов социального бытия человека. Роль статистики отнюдь не в простом собирании фактов, но в рассмотрении их в рамках политэкономических и социокультурных закономерностей. Оперируя сопоставительным анализом текущих социальных процессов, статистик представляет их также в соответствии с глобальными закономерностями развития культуры. Таким образом, он производит ведомые лишь статистике измерения их качества.

Подход В. Порошина не только свидетельствовал о глубоких познаниях автора в современной ему мировой статистической литературе, но выдвигал его в ряд ученых, непосредственно подошедших к рассмотрению статистики как социально-информационной дисциплины. Порошину принадлежит мысль о причастности измерения всем формам социального исследования, включая утопию, которая, по его словам, осуществляет «опыт философской статистики».

Понятие «философской статистики» как нельзя лучше указывало на направление его поисков. «…Материалы (не только новые), – пророчески писал он, – уже оставленные, бесплодные для прежней статистики, воскреснут при новом о ней понятии и озарят ее» [58] Порошин В. Критические исследования об основаниях статистики. С. 51. .

Плодотворное развитие статистики в России в начале XIX века имело глубокое историческое основание – реформы Петра I. Современное прочтение контекста петровских реформ позволяет рассматривать эти реформы, особенно в области образования, как революционные по своему социальному существу.

Петербург оказался не просто «окном в Европу», но прежде всего в Европу – носительницу идей нидерландской и английской промышленной революции. В результате этих реформ Россия заняла по уровню инфраструктуры науки одно из первых мест в Европе, а по уровню учебной подготовки в высших заведениях, возможно, первое место.

Видную роль в этом культурном обновлении России стала играть статистика, вошедшая с 1804 года в состав учебных программ широкого круга просветительных учреждений – от академии наук до гимназии. Например, в императорской Академии наук, основанной Петром I еще в 1724 году, наряду с высшей математикой, механикой твердых и жидких тел, химией, ботаникой, астрономией – «традиционными» предметами фундаментальной науки, исследовались технология, история, политическая экономия и статистика; преподавалась статистика и в императорском Царскосельском лицее.

Преподавание и изучение статистики осуществлялось в сложившейся системе научного знания, охватывавшей соответствующие учреждения разных рангов. Сравним учебные программы образцового учебного заведения – Царскосельского лицея и гимназии [59] См.: Зябловский Е. Статистическое описание Российской империи в нынешнем ее состоянии с предварительным понятием о статистике и с общим обозрением Европы в статистическом виде. СПб., 1815. Ч. I. С. 147. .

В Царскосельском лицее преподавались священная история и закон божий, история, логика, психология, нравоучение, география, статистика, древности, минералогия, наука государственного хозяйства, римское, естественное, частное, уголовное право, математика, артиллерия, фортификация, гражданская архитектура, опытная физика, естественная история, русский, латинский, немецкий, французский, английский языки, рисование, ритмика, фехтование, строевая подготовка [60] См.: там же. С. 163. .