Илья Сушенцев - Слушая других

— Верно ли, что наша прошлая тема для вас неактуальна? — спросила Женя.

Меня передёрнуло от её манеры уточнять. Фраза «верно ли» виделась мне дословным переводом «is it correct?».

— Ну, да, — невнятно сказал я.

Хорошо, нужно было признаться себе, что я всеми правдами и неправдами сопротивляюсь обсуждению того, о чём на самом деле хотел бы поговорить. В ход шло всё: от отвлечения собственного внимания, до обесценивания Жени как специалиста.

— Массаракш, платить такие деньги за терапию и выделываться... — проворчал я.

— Илья, вас сегодня плохо слышно! — сказала Женя, не поняв моё бормотание.

— Я говорю: да, тема не актуальна!

— Окей, Илья, а о чём бы вы сегодня хотели бы поговорить?

Ох, это был сложный вопрос.

Я с облегчением подумал, что теперь мне не нужно будет рассказывать про домашнее задание, которое я не сделал (а ведь Женя задала мне его ещё две недели назад!). Однако тут же почувствовал себя крайне тревожно — мне было необходимо выбрать новую тему для психотерапии. И трудность была не в том, что у меня не было «проблем», а в том, что я не знал, которую из множества выбрать.

Что-то казалось мне мелочным и «недостойным» для обсуждения на терапии, а что-то наоборот казалось слишком грандиозным и сложным, чтобы начинать это в оставшееся время (да, похоже я полусознательно затягивал встречу). Какие-то проблемы сразу же нашли решения и потребовали удалить себя из реестра «проблем». Другие были настолько туманны и странны, что я не мог признаться в них сам себе не то, что терапевту.

Мне вспомнилась одна смешная картинка: дезинсектор звонит в дверь, а ему открывает гигантский таракан и говорит: «А у нас нет проблем с насекомыми...».

— Знаете... — неожиданно для самого себя начал я, но тут же замолчал.

Женя вопросительно подняла правую бровь, от чего её лицо на мгновение вернуло симметрию.

— Вообще-то есть кое-что, о чём я хотел бы поговорить...

Я замолчал, так как удивился мысли, возникшей в голове.

— Да? — подбодрила меня Женя.

— Я бы хотел написать книгу! — быстро выпалил я и тут же замолчал, ошарашенный признанием.

Женя выдержала паузу и улыбнулась мне:

— Мне кажется это интересной идей.

Я заметил, как у меня расслабились плечи — похоже, я ожидал что-то типа обесценивания от Жени, из серии: «Ха-ха, КНИГУ!» или «Книгу, ты ?». Хотя, определённо, к ней это отношения не имело, до сих пор она всегда поддерживала меня.

Я провёл ладонью по лицу — как же сложно было быть клиентом в психотерапии. Одно простое признание требовало очень много сил.

— Это интересная идея, — вновь повторила Женя, — но чем здесь могу помочь вам я?

Этот вопрос вновь погрузил меня в раздумья.

С одной стороны, Женя была психотерапевтом, а мне скорее была необходима помощь и поддержка более опытного автора — наставника. Я посмотрел в окно: слева вдалеке мне было видно кладбище, а справа выпирало серое здание завода с недописанной надписью «нацыанализм...». М-да, определённо, в этом городе я нем мог рассчитывать на наставника или сколько-нибудь поддерживающую группу начинающих авторов.

С другой стороны стоило признаться, что я испытывал неожиданные трудности в работе над текстом. Я перевёл взгляд назад на экран: Женя с лёгкой «правосторонней» улыбкой смотрела на меня, и её взгляд лучился теплом и принятием. Она вызывала доверие и желание раскрыться.

— Проблема в том, что я не знаю о чём писать, — вновь сказал я неожиданно для самого себя.

— Окей, а какого участия в решении этой проблемы вы ждёте от меня?

Мне захотелось воскликнуть: «Ты же психотерапевт, вот и скажи мне, чем можешь помочь!», но я понимал, что это капризная и требовательная реплика не помогла бы делу. Было глупо требовать от Жени, чтобы она выбрала за меня тему для книги.

Я явственно представил себе, как мы поменялись ролями.

В образе психотерапевта я предлагал Жене-клиенту различные варианты: «А почему бы вам не написать о...». Ну, а она, как порядочный человек в терапии, ассиметрично морщится и брезгливо отвечает: «Фу, нет, что вы? Какая дичь!».

Я усмехнулся про себя. Где-то на заре моего становления как психотерапевта, всё могло бы выглядеть именно так.

Женя была хорошим специалистом, она задавала правильные вопросы, одновременно выдерживая дистанцию и находясь рядом для поддержки. Но, похоже, я был «плохим» клиентом — мне нужны были ответы здесь и сейчас, я не был готов к длительной работе и расстраивался от того, что терапевт не находил верный путь сразу. Мои профессиональные знания, да и просто здравый смысл подсказывали мне, что в большинстве случаев это невозможно. Однако из другой части себя я использовал это для обесценивания Жени как специалиста. Если у неё нет ответов на ВСЕ мои вопросы, если она не знает ВСЕГО, то какой, к чёрту, она психотерапевт?!

Определённо, я был «плохим» клиентом.

— Я ожидаю, что вы просто поддержите любой мой выбор темы для книги, — выдавил, наконец, я из себя.

Не уверен, что мне было нужно именно это. Вероятно, я просто хотел, чтобы Женя выслушала меня и поддержала саму идею писать книгу и неважно о чём она будет. Без лишних возгласов и суеты, без дурацких идей и предложений, без обесценивания и критики (всего этого мне и так хватало у себя в голове).

Женя ещё мгновение помолчала, чтобы убедиться, что я ничего не добавлю и затем сказала:

— Окей, Илья, я поняла вас. Расскажите, о чём вы хотели бы написать?

Я уже успел убедиться, что Женя хорошо взвешивает каждую свою реплику. Не смотря на то, что с её стороны ни разу не было каких-либо «нетерапевтических транзакций», я вновь ощутил облегчение, когда она согласилась послушать меня. В тот же момент до меня стало доходить, что моё молчание по поводу всех этих переживаний связанных с личностью терапевта и ожидаемых реакций — важный материал для работы. И да, то, что я замалчивал всё это — было ещё одной формой обструкции. Возможно, скажи я хотя бы часть из своих переживаний вслух, моя терапия двинулась бы в совсем ином русле. Куда именно, представить было сложно, да и не очень-то хотелось.

— О чём я хотел бы написать?... — я задумчиво посмотрел в сторону. — О многом... Когда я был маленьким, то увлекался фантастикой с труднопроизносимыми именами. Это были времена, когда мы все ходили в школу с пакетами...

Я на мгновение вспомнил школу и ещё раз порадовался, что всё это уже закончилось.

— Так вот, мне интересны огромные стальные космические судна, лениво лупцующие друг в друга когерентными пучками света в бесконечном вакууме.

— Вам было бы интересно об этом писать? — спросила Женя.

Признаться, писать мне про это было бы интересно, да только

кто бы это стал читать? Я с досадой вздохнул и тут же покосился на экран — не заметила ли Женя перемены в моём настроении.