Эрин Хантер - Бескрайнее Озеро

В полосатом доме стоял жуткий холод.

«Спасибо, что стены защищают нас от дождя и ветра, — мрачно подумал Счастливчик. — Мы бы, наверное, замерзли насмерть».

Лапочка уже проснулась и умывалась. Бруно с негромким ворчанием чесал лапой за ухом.

Счастливчик мгновенно вспомнил Прыгушку, уплывавшую в Бескрайнее Озеро, ее мокрое, скачущее по волнам ухо… В горле сразу сделалось тесно, он заскулил от горя и закрыл глаза. Когда боль сделалась совсем невыносимой, он заставил себя вспомнить о зовущем на помощь Альфе. Отчаянные вопли полуволка до сих пор стояли в ушах Счастливчика «Злоба! Помоги мне, Злоба!» Но Гроза смотрела только на Сталь, равнодушная к призывам Альфы.

Счастливчик вздохнул. Если бы можно было похоронить тяжелые воспоминания… Он представил, как выкапывает когтями ямку, складывает туда самые страшные события вчерашнего дня и предает их Собаке-Земле.

«Нет, вряд ли она согласилась бы забрать их… У нее своего горя достаточно».

Счастливчик потянулся. Лапы так сильно затекли и окоченели, что даже разгибались с трудом. Шерсть, накануне насквозь промокшая, теперь слиплась и покрылась коркой высохшей соли. Но хуже всего была поселившаяся в животе зловещая пустота Вчерашний грызущий голод сменился тупой болью, от которой кружилась голова, а лапы отяжелели и плохо слушались.

Внезапно воздух прорезал оглушительный скорбный вой, от него у Счастливчика оборвалось сердце.

Собаки вскочили, непонимающе крутя головами.

— Что это? — пролаяла Лапочка.

Счастливчик нахмурился. Вой отражался от стен дома, он был чем-то похож на гудки, которыми клетки-гремелки перекликались в городе.

— По-моему, это дом воет…

— Воющий дом? — приподняла уши Белла.

Счастливчик посмотрел на сестру. Он прекрасно знал, что у домов нет голоса, ведь они не живые! Тогда он вспомнил о прозрачном шаре, который находился в комнате. Он был похож на те шары, которые Длиннолапые зажигают, чтобы освещать тьму ночи, только гигантский и погасший. Может быть, это глаз дома? Что, если полосатый дом видит Прыгушку и Альфу, которых похитила Собака-Озеро?

— Как грустно он воет, — прошептал Жук, прижимаясь к матери.

В тусклом утреннем свете глаза Луны казались серыми. Ее уши поникли, хвост уныло лежал на полу. Она открыла пасть и завыла, смешивая свой голос со скорбным плачем дома. Жук и Колючка присоединились к матери, их тонкие голоса звенели от горя. Вскоре вся стая выла вместе с домом, оплакивая ушедших и вознося мольбы к Собаке-Луне и Собаке-Солнцу, скрытым за тяжелыми тучами.

Счастливчик зажмурился и откинул назад голову.

«О Всесобаки, следящие за всем, что происходит в этом мире, пожалуйста, разыщите наших мертвых и позаботьтесь об их душах. Пусть они найдут успокоение в Собаке-Земле».

Когда он открыл глаза, то увидел парящих за прозрачным камнем птиц. Они выписывали петли в сером небе, и сердце Счастливчика вдруг заныло от тоски по утраченной свободе бывшего одиночки. Когда-то и он был таким, как эти птицы — мог бежать, куда хотел, и не думать ни о ком на свете, кроме себя.

Он обвел глазами стаю. Грязные, несчастные собаки, измученные усталостью, горем и голодом, безвольно сидели на полу. Счастливчик сглотнул и скривился от ненавистного вкуса соли. Пасть горела огнем, при одной мысли о глотке чистой воды у него начинало судорожно сжиматься горло.

— Мы не можем здесь больше оставаться, — решительно сказал он. — Здесь нет ни еды, ни воды.

— Собака-Озеро очень злая, — провыла Стрела. — Если она смогла забрать Альфу, то нас она проглотит и не заметит!

Солнышко пронзительно завизжала, тряся грязной челкой:

— Ой-ой! Что вы такое говорите, ой! Ведь чтобы уйти отсюда, нужно снова пройти по той ужа-а-асной дороге, а она такая скользкая, ой! Даже Свирепые псы испугались по ней бежать, а мы все упадем и утонем, ой-ой! Я не хочу уходить в Собаку-Озеро!

— Что, если Свирепые псы поджидают нас на берегу? — спросил Бруно.

«В самом деле, от них всего можно ожидать», — подумал Счастливчик.

— Давайте спустимся и проверим, там они или нет, — предложил он.

Собаки осторожно спустились по винтовой лестнице, стараясь не поскользнуться на мокрых ступенях. Добравшись до выхода, они выглянули наружу. Вчерашний туман превратился в неподвижно висевшее над водой непроницаемое белое марево.

Внизу шевелилось невидимое Бескрайнее Озеро. Судя по рокоту волн, оно немного успокоилось, хотя и не утихло совсем Волны мерно бились о скалы, но уже не перепрыгивали через них и не захлестывали дорогу.

Счастливчик первый обошел полосатый дом, продолжавший оглушительно выть в тумане. Припав животом к мокрой дороге, Счастливчик прополз несколько хвостов в сторону берега и всмотрелся сквозь туман. Он ждал долго, но на берегу все оставалось тихо — ни тени, ни движения.

— Там никого нет, — объявил он, вернувшись к стае.

Собаки скорбной вереницей побрели по дороге. Никто не говорил ни слова, все головы были опущены.

По пути Счастливчик несколько раз останавливался и оборачивался к озеру. Сейчас он был даже рад туману, милосердно скрывшему тела Прыгушки и Альфы от глаз стаи.

«Надеюсь, Собака-Озеро сжалится над ними хотя бы после смерти и вынесет на берег… — думал он. — Пусть положит их не на желтый сыпучий песок, а на рыхлую черную землю, где Собака-Земля с почестями примет своих детей».

Сердце его сжалось при мысли о храброй Прыгушке, которая так надеялась когда-нибудь снова увидеть своего брата Хромого, ставшего Альфой другой стаи.

«Никогда уже им не встретиться. И лучше бы мне тоже никогда больше не видеть Хромого, потому что я не знаю, как рассказать ему о смерти Прыгушки».

Собаки с трудом взобрались на утес. Свирепых псов нигде не было видно, но все были готовы к тому, что они в любой миг выскочат из-за скал.

Счастливчик шел впереди, то и дело оглядываясь, чтобы никого не потерять. Что за жалкое зрелище представляла собой их некогда сплоченная и сильная стая! Бруно тяжело припадал на одну лапу, Солнышко больше напоминала свалявшийся ком пыли, чем собаку, а огромная Марта едва волочила лапы, уткнувшись носом в землю.

«Она истратила все силы, спасая Жука и Колючку, — подумал Счастливчик. — И до сих пор винит себя в том, что не спасла Прыгушку». Все остальные были грязнее грязи и едва дышали от изнеможения.

Подъем оказался крутым и тяжелым. С Бескрайнего Озера задувал ледяной ветер. К счастью, между камнями нашлись лужицы солоноватой воды, где собаки смогли утолить жажду.

Добравшись до вершины, стая остановилась на плоской песчаной площадке с россыпью камней. Между большими гладкими валунами росла жесткая трава. Отсюда был хорошо виден полосатый дом, возвышавшийся на груде скал. Дом продолжал выть. За ним виднелось Бескрайнее Озеро. Оно все еще билось о скалы, но стало заметно спокойнее.