Адий Шарипов - На дальних берегах

Книга «Под руководством благородных идей» выпущена украинским товариществом «Кобзарь» и посвящена столетию со дня рождения В. И. Ленина.

Говоря о великом значении идей гения пролетарской революции, автор пишет:

«В. И. Ленин был не только основоположником советского государства… Он был вождем международного пролетариата… Для многих тысяч канадских украинцев имя В. И. Ленина было и остается дорогим. Его учение было и остается для них факелом на пути к лучшему и светлому будущему».

За свою сравнительно недолгую жизнь мне довелось побывать во многих местах. Это были места боев, где буйно и безрассудно гуляла смерть, и тихие леса в тылу врага, где спокойствие было так обманчиво и коварно; это были различные уголки нашей прекрасной Родины; наконец, это были далекие страны и континенты, волшебный мир чужих городов, о которых я мальчишкой-школьником лишь читал в учебниках географии.

Жизнь путешествующего полна неповторимого очарования. Преодолев огромнейшие расстояния, он, словно в сказке, наблюдает быт и нравы самых экзотических стран. И мне во время моих довольно частых и долгих отлучек за рубеж пришлось вкусить хлеб-соль в различных уголках земного шара, утолить жажду из диковинных речек, озер, ручьев, а главное встречаться и разговаривать с людьми, настолько не похожими друг на друга, что эти встречи и разговоры остались в памяти, как самые сильные, самые долговечные впечатления от поездок. Тут были государственные, общественные и религиозные деятели, представители искусства и литераторы, просто частные лица, люди большого достатка — мультимиллионеры и полуголодные оборванные бедняки, доходов которых не хватало, чтобы прокормить себя и свою семью.

Естественно, многое из того, что было увидено и пережито, под влиянием времени оказалось забытым, — человеческая память не в состоянии хранить все мелочи повседневной жизни. Однако самое разительное и яркое сохранилось. К тому же, как у всякого литератора, у меня имеется полезная привычка не расставаться с записной книжкой. Поэтому сейчас, заглядывая в свои давнишние записи, перебирая поблекшие фотографии, я как бы заново совершаю увлекательное путешествие, — настолько близко подступили к памяти полузабытые картины далекой экзотической страны, раскинувшейся в теплых тропических краях под созвездием неведомого нам, северянам, Южного Креста.

Делегация работников народного просвещения, в состав которой входил и автор этих строк, вылетела в Бирму в августе, — в сухой и в общем-то прохладный месяц. Однако в Рангуне, уже сходя с самолета, мы все почувствовали, что нас как будто разом сунули на верхнюю полку жарко натопленной бани, — настолько показалось нам и знойно и влажно. Но одно дело находиться в бане с прямой целью — париться и мыться, и совсем другое — в воротничках и галстуках, в обуви и костюмах, которые сразу же оказались тяжелым, мучительным бременем. И ощущение страдальцев, по ошибке попавших с улицы в натопленную баню, уже не покидало нас во все дни пребывания в этой тропической, чрезмерно влажной стране.

Нашу небольшую группу возглавлял директор Московского областного педагогического института имени В. И. Ленина — Матвей Петрович Сазонов. В состав делегации входили также сотрудник редакции «Учительская газета» Е. К. Прахова, директор ленинградской средней школы № 157 А. П. Исаев, директор одной из туркменских школ А. Малаева, заведующий Ярославским отделом народного образования А. В. Поройков и преподавательница английского языка одной из московских школ, а заодно и наш переводчик, Л. Ф. Семенихина. Группа, как видим, довольно разнообразная как по составу, так и по представительству.

Итак, Рангун, столица Бирманского Союза. Господин У Ба Джо, заместитель министра просвещения Бирмы, произносит любезную приветственную речь, после чего к нам подбегает стайка очаровательных девушек с цветами в руках. Девушки одеты в яркие, украшенные лентами платья. На шее у них ожерелья из разноцветных камней. Под лучами палящего солнца ожерелья девушек сверкают, словно гирлянды вспыхивающих лампочек, и этот блеск еще более усиливает ощущение нестерпимого зноя. Видимо, самочувствие наше не ускользает от лукавых глаз девушек. Вручив нам живые, какой-то неправдоподобной величины и раскраски цветы, они с серебристым смехом разбежались в стороны.

Первые впечатления повергают нас в состояние почти прострации: эти красочные костюмы грациозных, шаловливых девушек, эти огромные цветы у нас в руках, источающие крепкий, вязкий аромат. А может быть, виной всему свирепое солнце, заливающее поле аэродрома убивающим всякие мысли и чувства зноем? У нас у всех такое впечатление, будто мы находимся на сковородке, а над головами не солнце, как отдельное, четко обозначенное светило, а какой-то могучий, ни с чем не сравнимый источник жары. Зной исходит от всего раскаленного неба. Совершенно одурев от жары, я думаю, что так, или примерно так, создается высокая температура в доменных печах.

С радостью нырнув в распахнутые дверцы машины, мы располагаемся на горячих сидениях. На ходу, думается нам, будет ощутимо встречное движение воздуха: хоть какая-то прохлада! Интересно, какое время года сейчас в Бирме: лето, осень, весна? А может быть, даже зима, если она бывает в здешних местах?

Машины, набрав ход, стремительно несутся по широкой магистрали в густом потоке транспорта. В опущенные окна задувает ветерок, но не приносит прохлады, — воздух горяч, как из калорифера. Повсюду, куда ни глянешь, глаза режет сияние щедрого солнца.

Неожиданно картина меняется самым волшебным образом. Только что мы подставляли исстрадавшиеся лица под теплую струю врывающегося в окна ветерка и щурили от нестерпимого блеска глаза, как вдруг все вокруг потемнело, словно на землю опустили плотный полог. Солнце исчезло, небо заволокли черные лохматые тучи. Откуда они взялись? Ведь только что, сию минуту, на горизонте не было видно ни облачка! А чернота вокруг сгущается, и создается впечатление, что мы незаметно пересекли грань дня и ночи.

В довершение всего пошел дождь. Собственно, название «дождь» будет чересчур неточным для такого водоизвержения. Это был даже не ливень, каким мы привыкли его видеть. В быстро сгустившейся мгле с неба на землю обрушился настоящий водяной поток. Говорят: дождь льет, как из ведра. Нет, то, чему мы стали свидетелями, напоминало опрокинутую бочку, огромную, бездонную. Вода падала с неба неудержимой лавиной. Это походило на потоп.

Наши спутники, встречавшие в аэропорту, не выказывали по поводу ливня никакого беспокойства. Шум падающей воды сливался с шуршанием автомобильных шин. Машины неслись по залитой дороге, как глиссеры.