Евгений Бузни - Шпицбергенский дневник

Оноша — Конечно, но существует примат международного права. В некоторых странах, где режим жёсткой диктатуры, там временно не действует это право.

Хансен — Но бывают некоторые сомнения, то есть разные толкования международного права.

Оноша — Разные толкования международного права не могут быть.

Международные конвенции подписываются всеми странами мира с одним пониманием. Не было такого случая, чтобы дипломаты сами решали что-то.

Хансен — Но есть вопросы, которые решаются только на более высоком уровне.

Оноша — Ну, это естественно. Надо понимать, что ваше беспокойство вызвано ростом угрозы терроризма. Контроль, конечно, нужен, но я думаю, что дипломаты останутся в том же статусе. И, наверное, можно перейти ко второму вопросу.

Хансен — Разумеется, мы будем поступать в соответствии с Венской конвенцией.

Соколов — А будет ли установлен таможенный досмотр в Лонгиербюене?

Хансен — Нет, таможни в Лонгиербюене не будет. Следующий вопрос о предоставлении квартиры тресту «Арктикуголь» в Лонгиербюене. У нас говорят, что если говоришь о хорошем, то можно говорить бесконечно. Однако нам нужен результат. Вы, конечно, знаете из наших предыдущих бесед, что у губернатора нет своей площади в Лонгиербюене, но мы связались с государственной организацией, «Статсбиг Норд Свальбардконторет», которая распределяет имущество и здания. Они положительно относятся к этому. У «Статсбига» есть много квартир и домов и надеемся, что в скором времени решим окончательно этот вопрос. Госпожа Олсен была в Осло и встречалась с руководством этой организации. Так что я только довожу это до вашего сведения и думаю, что мы вернёмся к этому вопросу.

Оноша — Обсудим, когда будет что-то конкретное. Думаю, что трест располагает возможностями, чтобы предложить что-то и вам. Давайте перейдём к третьему вопросу.

Хансен — Мы, наконец, получили официальный перевод предписания о планировании участков в двух экземплярах и предписание по управлению запасами дичи на норвежском языке. Если у вас будут какие-то вопросы, то, пожалуйста, задавайте.

Оноша — Мы внимательно рассмотрим предписания. А в этом предписании об управлении запасами дичи есть все сроки, названы запрещённые и разрешённые к отстрелу птицы?

Хансен — Я ещё не читал, думаю, что сделаем перевод для вас.

Оноша — Что касается здесь российских граждан, то прессинга с их стороны на природу не наблюдается. Здесь охотится только консул да ещё пара человек. Я думаю, проблем у нас в этом отношении не будет. Но на всякий случай желательно всё же иметь перевод, чтобы знать, какие птицы не разрешены для охоты. Дело в том, что у нас даже охотничьих ружей нет. Есть только карабины, которые положено иметь по инструкции для охраны, когда выходишь за пределы посёлка.

Хансен — Мы уверены, что здесь никаких нарушений не будет, но мы обязаны информировать население.

Оноша — Всё правильно. Бывают разные недоразумения. Вчера, например, видели недалеко следы маленького медведя. Раньше медведица с медвежонком ходила. Нужно знать, как поступать. Для вашей информации скаажу, что у нас тут был недавно российский ледокол. Я был на нём и нам рассказали, что в прошлом году на одном из островов в долине они увидели с ледокола овцебыков. До этого у нас была информация, что овцебык прекратил существование на архипелаге. Сейчас мы видим уже, как прилетают утки, летят разведчики гуси.

Хансен — Следующий вопрос о встречах губернатора с жителями Баренцбурга и Пирамиды для знакомства с деятельностью губернатора. У нас уже были такие встречи, но давно. Если это не будет мешать вашей работе, то нам было бы удобно провести такие встречи 16, 17 или 18 июня.

Оноша — Думаю, в этом проблем не будет.

Соколов — Проблема только одна — время встречи. Желательно проводить встречу вечером, когда больше людей может придти после работы.

Лучше всего в 17–30, когда первая смена выезжает с работы. Такое же время удобно для Пирамиды.

Хансен — Тогда я предлагаю провести такую встречу в Баренцбурге 16 июня, а на Пирамиде 17 июня в 17–30.

И последним вопросом, которого нет в нашей письменной программе, хочу поднять вопрос об устранении обломков самолёта от аварии. В этой работе нам будет помогать компания «Стуре Ношке», потому что у них есть техника. Наши вертолёты не смогут поднять большие обломки. Эти обломки будут временно складироваться в Лонгиербюене, чтобы представители комиссии могли их увидеть и для вас, если вы захотите какие-то части использовать для памятника. Может мы обсудим это на нашей следующей встрече. С вехней части горы, с плато, обломки будут убираться летом, так как сейчас к ним нет доступа. Хочу подчеркнуть, что, если со стороны россиян или украинцев есть желание принять участие в этой работе, то пожалуйста. В пятницу начнут прокладывать туда путь для машин.

Оноша — У меня теперь есть один вопрос. Я уже о нём информировал до нашей встречи. Мы хотим выясмнить позицию конторы губернатора по этому поводу. Дело в том, что несколько лет тому назад мы обращались за разрешением на коммерческие полёты вертолётами и такого разрешения не получили.

На что МИД России дал памятную записку, указав в ней на грубейшее нарушение Парижского Договора, о равных правах на коммерческую деятельность стран-участниц Парижского Договора. Сейчас этот вопрос возник снова в связи с полётом нашего вертолёта. Естественно МИД занимается этим вопросом. Мы получили такое задание — выяснить отношение к нему конторы губернатора.

Дело в том, что закон двадцать пятого года может работать здесь в отношении стран, не являющихся участницами этого договора. И это нормально воспринимается. А для стран-участниц договора вообще-то не нужно спрашивать разрешения. Но мы, соблюдая нормы хороших отношений, обратились с просьбой и получили отказ. Я думаю, этот вопрос будет решаться на более высоком уровне, но наше отношение нужно выразить.

Хансен — Я вчера обсудил этот вопрос с госпожой губернатором, поскольку я уже был информирован о том, что этот вопрос возник. Я полностью согласен, что этот вопрос должен решаться на самом высоком уровне МИДов.

Но я сразу могу сказать, что госпожа губернатор и я не согласны с консулом, с его толкованием Договора. Я скажу только коротко о нашей позиции.

Губернатор, конечно, признаёт, что Парижский Договор даёт всем подписавшимся странам некоторые права в отношении коммерческой деятельности. И в этой области дискриминация, конечно, недопустима, поскольку Договор даёт всем одинаковые права. Но Парижский Договор ясно подчёркивает, что правила о видах коммерческой деятельности определяет Норвегия, поскольку Норвегия имеет суверенитет на архипелаге. И ситуация такова, что в таком случае требования, которые предъявляются для коммерческих полётов к норвежским вертолётам будут предъявляться к российским вертолётам, если они выполняют коммерческие полёты. И ситуация такова, что все норвежские законы, действующие на Свальбарде, на основе Парижского Договора и в части коммерческих полётов. Я думаю, что этот вопрос может быть решён только на самом высоком уровне. Письмо, которое было получено от управления гражданской авиации, выражает мнение и местного руководства.