Тинкай Кретова - Казтабан

– Вот и хорошо! – тот кивнул головой. – Мне ещё нужно навестить медведей, удостовериться, что они сытно едят перед предстоящей зимой. Обязательно попробуй бруснику, она в этом году особенно хороша.

Ульгень направился к лесу, но обернулся.

– Да, твоя роща… Она не в этих краях, а ближе к сердцу твоей земли, в долине жёлтых холмов. Ты знаешь эти места – там среди степи возвышаются скалы, а сосны растут прямо из камня, и плещутся чистые озёра, – Ульгень мечтательно улыбнулся. – На берегу одного из них и стоит священная роща. Она одна такая, ты найдёшь, если постараешься… Как же говорил Султан? «Сенемін еңбек қылсам, бақыт жақын» [55] «Сенемін еңбек қылсам, бақыт жақын» (каз.) – «Верю, коль тружусь, счастье близко». Отрывок из стихотворения Султанмахмута Торайгырова «Өмірімнің уәдесі» («Клятва моей жизни»). , да, пожалуй, это моё любимое… А ведь он как раз родился в тех землях. Удачи!

Хозяин верхнего мира скрылся среди деревьев. Он совсем не был похож на властного демиурга, каким я ожидал его увидеть. Мне не нужно было скрывать с ним своих несовершенств или стараться выглядеть светлее. Он был простым, и рядом с ним всё тоже становилось просто. Послышался шум рассекаемого воздуха, и с неба спустился мой верный тулпар. Я обнял его за шею, а затем вскочил верхом, отметив, как выросли его крылья. Кинув последний благодарный взгляд на священную вершину, я взмыл над изумрудными горами. Я знал, где искать казтабан.

В начале сентября, когда Алматы наполнился спешащими по утрам школьниками в нарядной форме и многочисленными студентами, неизменно в наушниках всех цветов и размеров, а поток машин стал ещё плотнее, чем летом, и взвинченные водители остервенело жали на сигналы, пытаясь силой звука исправить напряжённую дорожную ситуацию, мы покинули город, с облегчением вручив свои судьбы просторам Сары-Арки.

Мне впервые довелось отправиться в дальнюю поездку в компании друзей, и я по достоинству оценил такой способ путешествовать. Всё, начиная от составления маршрута и заканчивая закупом продуктов, включая совместные усилия по подготовке машин и подбору снаряжения, сопровождалось приподнятым настроением и предвкушением чего-то особенного.

В первый же день, двигаясь по астанинской трассе, мы добрались до урочища Бектау-Ата, южного форпоста Казахского мелкосопочника, одиноко возвышающегося над равниной Северного Прибалхашья.

Когда был раскинут быстрый лагерь и разожжён вечерний костёр, а в воздухе запахло репеллентами и жарящимся луком, появилось время для бесед.

– Я читал, что Бектау – это какой-то неродившийся вулкан, – сказал Денис, программист-фрилансер и инструктор по сноубордингу, с которым мы познакомились на Чимбулаке ещё много лет назад. – А по-моему, он наоборот больше похож на уже застывшую лаву.

– Ну, не знаю, лава – это вроде горы Катутау в Алтын-Эмеле, а они совсем другие, – возразил Айдос, поправляя ветки в костре.

– Алтын-Эмель – это вообще параллельная вселенная, – послышался голос кого-то из девчонок, переодевавшихся в палатке.

– Ага, вселенная, в которой каждый камень принято связывать с именем Чингис-хана, – Айдос рассмеялся. – Нет, серьёзно, я не сомневаюсь в могуществе монгольских армий, но история с Ошактасом [56] Ошактас (каз. «ошақ» – «очаг», «тас» – «камень») – каменное сооружение на территории государственного национального природного парка «Алтын-Эмель», считающееся подставкой для гигантского котла, накормившего войско Чингиз-хана. По другой версии, это заготовка для сигнального костра. – это же чистая уловка экскурсоводов! Он выглядит точь-в-точь как менгиры Бесшатыра [57] Менгиры – огромные, вертикально врытые в землю каменные столбы, установленные как одиночно, так и группами. Возраст таких камней – от 3 до 10 тысяч лет. Бесшатыр – некрополь, находящийся на территории государственного национального парка «Алтын-Емель» в 170 км от Алматы. Пo своей монументальности и сложности не имеет аналогов во всей Центральной Азии. Некрополь Бесшатыр (Пять шатров) был местом поклонения древних саков, живших на территории нынешнего Казахстана в первом тысячелетии до н. э. .

После небольшого спора началась оживлённая дискуссия обо всех необычных ландшафтах Алматинской области: в Алтын-Эмеле, кроме гор Катутау и Актау, это был Поющий бархан, а по другую сторону реки Или – каньоны Чарын и Тимерлик.

Беседа плавно перетекла на природные достопримечательности, и я не без удивления услышал, как много интересных мест, оказывается, знают мои друзья. Айдос перечислил с десяток горных ущелий на запад от Алматы: начиная от Большого Алматинского, где, как выяснилось, он бывает каждую зиму, любуясь замёрзшим озером; Кара-Кастека, где покоится, как он утверждал, его далёкий предок, акын Суюнбай Аронулы; и заканчивая Кастеком и Бесмойнаком, куда Айдос с родственниками иногда ездил на охоту. Девчонки вспомнили экскурсию в монашеский скит в Аксайском ущелье, а потом поездку в «шаманское» ущелье за бывшим Фабричным посёлком и долго хихикали, вполголоса обсуждая её между собой. Кто-то стал говорить о восточных горах, об Иссыкском озере и курганах, о Тургенских водопадах, о плато Ассы, Солдатском ущелье, Бартогае и многом другом. Я рассказал, как нашёл на Куртинском водохранилище наскальные рисунки, мы обсудили дорогу в святилище Тамгалы Тас и посмеялись, вспоминая прошлогоднюю поездку на регату по реке Или в одноимённое ущелье.

С каждой минутой меня всё больше наполняли радость и блаженство – рядом были активные и интересные люди, жадно познающие мир. Денис предложил следующей весной отправиться в Джунгарию [58] Джунгария – Джунгарский, или Жетысуйский, Алатау, горная цепь на границе Казахстана и Китая. , на водопад Бурхан-Булак, и все с радостью его поддержали.

На Бектау мы провели один день, фотографируясь на причудливых скалах и отыскивая целые кристаллы горного хрусталя и других самоцветов в старых раскуроченных ямах. Здесь был совершенно необычный ландшафт: уютные лиственные рощицы и лабиринты бледных кустарников, не смея переступить невидимую границу, остались далеко позади, а впереди, сколько хватало глаз, растеклись застывшие каменные волны, на фоне которых лишь изредка темнели островки земли.

Но настоящее путешествие по оазисам Сары-Арки началось только на следующий день: через исчерченные непроходимыми ущельями горы Кызыларай, где мы заехали к некрополю бегазы-дандыбаевской культуры, а я с несколькими ребятами даже поднялся с южной стороны на Аксоран [59] Аксоран – высшая точка гор Кызыларай (1565 м) в Центральном Казахстане, её также называют «Крыша степей». , мы приехали в горы Кент.