Александр Усовский - Кровавый Дунай

— Ну?

— Ось и ну. Ежели мы такой биля якого моста убачим — то будэмо знать, шо цэ воно.

— Зелёный толстый кабель? — Переспросил Савушкин.

— Он. Магистральный проводник. Он нам и нужен. Бо если перережем якись концевики — то выключим из сети какие-то отдельные заряды, а остальные всё равно сработают. И магистральный сапёрный проводник идёт отдельно от всяких телефонных проводов и прочего — лучше всего на шестах подальше от дорог. И от воды, бо электричество… Ну, или закопать его поглубже — но это вряд ли, тут камень везде, где ты той проводник зароешь…

— Ясно. Как это можно осуществить технически?

Костенко пожал плечами.

— Подойти до моста, осмотреться. Если убачим зелёный провод в отдалении от всех прочих, шо висит на шестах — дело в шляпе.

— И всё? — Изумлённо бросил капитан.

— И всэ. Берём сапёрные ножницы, какими спираль Бруно режут, и обрубаем. Беда в том, шо найдут разрыв и восстановят…

— То есть резать надо за час до взрыва, а то и меньше?

— Так точно. Да, и ещё. Если мосты заминированы — то провода до зарядов будут идти с нашей стороны. С Буды.

— Ну, это понятно… Некрасов и лейтенант, ваш выход.

— Что, все семь мостов проверить? — Озадаченно спросил Котёночкин.

Капитан пожал плечами.

— Зачем? Одного хватит. Посмотрите мост Сечени, до него тут меньше километра, глянете, есть ли те провода, про которые старшина гутарил, проверите, куда они идут — и всё, первую часть задания мы, считай, выполнили.

— А вторая какая? — спросил Некрасов.

— Установить, откуда идёт управление зарядами, и время подрыва.

Снайпер хмыкнул.

— Гитлера в плен взять было бы проще…

Савушкин кивнул.

— Проще. Но у нас другой приказ. И надо его выполнить. Лейтенант, собирайтесь. Сейчас на улицах в связи с нашим пришествием в Будапешт твориться полный аллес капут, поэтому вы спокойно, не торопясь, идёте до Цепного моста, и там осматриваете подходы к нему. Как только обнаруживаете искомый провод — идёте по нему в Буду, насколько позволит обстановка. Как только станет жарко — линяете. Задача ясна?

Котёночкин кивнул.

— Так точно, товарищ капитан. Если немцы мосты заминировали — мы эти сапёрные проводники найдём. И куда они ведут — определим. Пистолеты брать?

Савушкин хмыкнул.

— Конечно. Тут у всех оружие, вон, даже у вагоновожатых трамвайных…

— Може, лучше я замисто Некрасова? Я ж сапёр-подрывник, а он так, на подхвате? — спросил Костенко.

Савушкин усмехнулся, жестом успокоил готового вот-вот излиться желчью снайпера и ответил:

— Не, Олег, ты пока не ходок. Тем более — не бегун; а ну как хлопцам надо будет махом свистануть в кусты и бечь, пока не оторвутся? Не, ты давай, приходи в себя, если есть желание — посмотри, что там Некрасов из твоего имущества из Шорокшара привёз. Займись умственной работой…

Через пару минут лейтенант с Некрасовым, в фасонных пальто и шляпах, стояли у входной двери. Савушкин придирчиво осмотрел обоих, не нашёл никаких явных косяков и, вздохнув, промолвил:

— Ну, с Богом, хлопцы. Никуда не лезть, сделали своё дело — и до хаты. Остановит патруль — вы немцы, инженеры, здесь в командировке на заводе «Тунгсрам». Документов нет — оставили в гостинице. Повысится градус — открывайте огонь и в кусты. Мы вас ждём живых и с достоверными сведениями.

Котёночкин со снайпером, негромко обронив «Есть!» — вышли на улицу, под густой мокрый снег, перемежающийся мелким пакостным дождиком. Да, декабрь в Будапеште — скверное время… Савушкин проводил взглядом своих бойцов и, прикрыв входную дверь, уже двинулся было в гостиную — как быстро нарастающий шум автомобильного мотора привлёк его внимание. Он остановился, вернулся к входной двери, и, приоткрыв её, стал ждать источник шума. Не прошло и минуты — как из-за угла показался легковой автомобиль, в котором Савушкин очень быстро опознал «испано-сюизу» семейства Ясберени. Роскошный лимузин, донельзя грязный, но от этого не переставший быть шикарным — скрипнув тормозами, остановился у ворот. Из него вышла госпожа Ясберени, с места водителя выскочил офицер, судя по мундиру — Имре, а вот с заднего сиденья… С заднего сиденья на улицу выбрался человек, которого Савушкин меньше всего ожидал увидеть в Будапеште. Потому что одет этот человек был в форму немецкого военно-морского офицера…

— Lassen Sie mich mich vorstellen, Oberleutnant Tegethoff! [32] Разрешите представиться, обер-лейтенант Тегетхофф (нем.) — и немецкий моряк, щёлкнув каблуками, приложил ладонь к фуражке. Савушкин про себя ухмыльнулся — надо же, фрондёр… Вермахт с июля вскидывает руку в «партийном» приветствии, а в кригсмарине, похоже, манкируют приказом фюрера об отдании воинской чести… И, повернувшись к Имре, произнёс:

— Imre, Kumpel, stell mich unserem Gast vor. [33] Имре, дружище, представь меня нашему гостю (нем.) — Раз немец счел необходимым представится — значит, сын хозяйки говорил ему обо мне — или, может быть, даже о нас. Ну а поскольку немец при этом выказал определённое почтение — значит он, Савушкин, в этом доме никак не прислуга. Вот и послушаем версию молодого хозяина…

Имре, кивнув, произнёс, обращаясь к немцу:

–. Lassen Sie mich Graf Alexei Smolyaninov, vorstellen den Neffen meiner Mutter. Er verließ Berlin — sein Haus wurde bombardiert. [34] Позвольте представить, граф Алексей Смольянинов, племянник моей матери. Уехал из Берлина – его дом попал под бомбёжку. (нем.)

Савушкин церемонно поклонился. Тут в дом вошла Вера Антоновна, и, всплеснув руками, укоризненно произнесла:

— Имре, ты держишь гостя у порога! Это невежливо! Лёша, помоги мне накрыть на стол, мы обязаны напоить нашего спасителя хотя бы чаем!

Тут немец, откашлявшись, произнёс:

— Люче кофе… — И, смущённо улыбнувшись, добавил: — Йа говорю рюски, но ошень шлехт… плёхо… Ich muss anrufen. Wo ist dein Handy? [35] Мне необходимо позвонить. Где у вас телефон? (нем.)

— Имре, проводи гостя к телефонному аппарату. — Произнесла Вера Антоновна и, обращаясь к Савушкину, добавила: — А мы всё же на кухню. Кофе так кофе…

Оставшись наедине с капитаном, она продолжила:

— Алексей, вы даже не представляете, что с нами за эти четыре часа произошло! Ужас!

— Вера Антоновна, если можно — вкратце.

— Да, да! Вы знаете, что Эстергом оставлен венгерской армией? И там сейчас большевики?

— От вас впервые слышу.

— Немцы взорвали мост Марии-Валерии! Кошмар! И самое главное — как говорит Имре, совершенно бесполезный кошмар, ведь русские танки уже за Ипелем, вышли на верхневенгерскую равнину! Дорога на Пожонь… ну, то есть на Братиславу… и далее на Вену свободна!

Ого… Савушкин изумлённо покачал головой. Вера Антоновна, приняв это на свой счет, принялась жарко убеждать капитана в своей правоте: