Александр Усовский - Кровавый Дунай

— Ну смотри. За язык тебя никто не тянул… Отправиться вам надо сегодня. Я дам вам свой «додж», через Шорокшар доберетесь до Чепеля, там — на переправу через Дунай, напротив Будафока. В Келенфёльде, на улице Цимош, найдёшь дом девять. Там сейчас разведотдел Третьего Украинского гужуется. Я свяжусь сейчас с ними, они вас встретят и на ночлег определят. Ну и ты или сегодня, если успеешь, или уж завтра утром обратишься к генералу Грязнову, начальнику разведки фронта, он тебе выделит батальон. А дальше… — Трегубов развёл руками, — дальше сам.

Через полчаса разведчики, внешне напоминающие новобранцев, в новеньком, с иголочки, обмундировании — загрузившись в «додж», двинулись на юго-запад. Водитель автобата штаба фронта, прикомандированный к подполковнику Трегубову, вёл машину осторожно, время от времени останавливаясь и убирая с пути разный опасный для шин мусор — в чём ему очень скоро начали помогать разведчики. Впрочем, отвлекаться на уборку улицы им пришлось раз пять, от силы — окраины Будапешта, по которым лежал их путь, представляющие собой частную одноэтажную застройку, при штурме пострадали не сильно — к тому же разведчикам постоянно встречались команды пленных венгров, занятых расчисткой редких развалин и уборкой дорог. В целом, можно было сказать, что Матьяшфёльд, Уйхедь, Кишпешт и Пештержебет от штурма почти не пострадали — чего никак нельзя было сказать о Чепеле. Остров лежал в руинах, некоторые заводы представляли собой просто груды камней. Да-а, накал боёв тут был — мама не горюй… Савушкин спросил у водителя:

— Коля, ты на той стороне уже был?

Шофёр кивнул.

— Бывает. В первый раз — ещё в декабре. Тогда возил зама по строевой сорок шестой армии. Которую потом соседям передали.

— На местности сориентируешься?

Водитель пожал плечами.

— А зачем? Нам прямо на КПП дадут мадьяра пленного, он нам дорогу и покажет…

Некрасов хмыкнул.

— Он покажет… Аккурат к своим.

Шофёр покачал головой.

— Не слышал о таком. Да у соседей сейчас мадьяры с немцами на промилуй Бог воюют — десятка два рот добровольцев!

— То есть как?

— А вы не в курсе? Мне хлопцы из нашего автобата рассказывали — уже неделю наши мадьяр пленных вербуют в добровольческие роты.

— И что, идут? — скептически спросил Некрасов.

— Ну, чтоб валом валили — так не сказать, но каждый день по два-три «студера» отвозят. А вчера так вообще колонна ушла, в дюжину машин…

На переправе им, после предъявления командировочного предписания, и в самом деле выделили какого-то венгерского унтера — с трудом и через пень-колоду, но всё же говорящего по-русски. Командировавший его сержант, заглянув в «додж», обратился к Савушкину:

— Товарищ капитан, как доберетесь до места — подпишите нашему Иштвану пропуск назад. И если есть какая банка тушёнки лишняя — выделите, Христа ради. По второй норме у них кормёжка, не забалуешь…

— Хорошо, подпишу и выдам! — про себя подвившись русской отходчивости, пообещал Савушкин. Впрочем, дело своё венгр знал туго, руководимый им водитель довольно быстро довёз разведчиков до расположения разведотдела Третьего Украинского — после чего унтеру Иштвану была выдана обещанная банка американского колбасного фарша и подписан пропуск для возвращения обратно на КПП у переправы.

Генерал Грязнов, начальник разведки фронта, уставший и небритый, встретил Савушкина, сидя за столом, разговаривая по телефону и одновременно карандашом правя какой-то документ. Услышав бравый рапорт капитана, генерал положил трубку, отложил в сторону карандаш и, подняв на него красные, воспалённые глаза, прокашлявшись, спросил:

— Ты, стало быть, приехал от соседей — эсэсовских генералов ловить?

— Я, товарищ генерал-майор!

— Ну-ну… Повезло тебе, капитан. Вчера ещё я бы тебе и роты не дал, но сегодня… Бери батальон мотоциклистов, они тут рядом, в цейхгаузе через два дома, отаборились — и чеши завтра утром в Будакеси. Комбат у них молодой, ражий, белорус из-под Гомеля, бывший партизан, старший лейтенант Янушкевич. Вы с ним ровесники, столкуетесь…

Савушкин насторожился. Неспроста генерал так этот батальон и этого комбата нахваливает, что-то тут нечисто…

— Извините, товарищ генерал… А чем этот батальон плох?

Генерал устало улыбнулся.

— Ишь ты… Переборчивый какой… Ничем не плох, отличный батальон! Техника вся новая, мотоциклы американские, по ленд-лизу полученные, пробег копеечный, до Берлина доедут без ремонта! А отдаю я его тебе с лёгким сердцем, потому что просто прибыл он под мою команду три часа назад из Кечкемета, местности не знает, сформирован две недели назад в Киеве, его сейчас по назначению использовать — задаром потерять… В общем, твоё задание — как раз для него. А так батальон хороший, полнокровный, шестьдесят семь мотоциклов с коляской, шесть броневиков, ротные рации, как ты просил у Коли, миномётная батарея, даже «сорокапятки» есть свои, не приданые… Двести десять штыков! В сорок втором иные полки были меньше…

— В сентябре в Сталинграде и дивизии, случалось, такими были…

— Сталинградец?

— Так точно. У Шумилова. Купоросное, потом Советское, Калач…

— Паулюса не ты? — улыбнулся чему-то своему генерал.

— Никак нет. Уже в госпитале к этому времени был.

Генерал кивнул.

— Ладно, ступай. Приказ батальону готов, возьми у адъютанта. Там у них и заночуешь, и поужинаешь со своей командой. И с Богом! Наловите эсэсовских генералов — хорошо, нет — моему батальону боевое слаживание не помешает…

— До восемнадцати ровно. Ни минутой больше! В восемнадцать ноль одну рота снимается и возвращается на прежние позиции… — устало произнёс Савушкин.

Усатый майор в кубанке радостно схватил его руку и от всей души сжал — у капитана едва не хрустнуло запястье. Майор, заметив гримасу боли на лице Савушкина — виновато промолвил:

— Прости, разведка! Не рассчитал… Мне твоя рота край нужна! Ты понимаешь, тут два переулка кривоколенных — от них до той стороны проспекта всего сто метров. Я там два пулемёта фланкирующих поставил, конечно, но сам понимаешь — сто метров… В восемнадцать ноль мне обещали две роты венгерских добровольцев подкинуть — я их вторым эшелоном за своими поставлю и эти переулки перекрою. Ну а ну как эсэсовцы раньше ломанутся?

— Да понял я, понял, товарищ майор.

— Ну вот и отлично! — Майор хлопнул Савушкин по плечу, и, оглядев два десятка мотоциклов, заполнивших маленький сквер, уважительно произнёс: — Ишь ты, всё новенькое, прям с завода… Когда, говоришь, с формировки?