Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Примечание. Роскошь польских магнатов в домашнем быту особенно обнаруживалась в столе: на стол обыкновенно подавали четыре перемены, а каждую перемену составляли 50 и более блюд, как можно позатейливее изготовленных как по выбору материала, так и по способу изготовления: тут подавались чижи, воробьи, коноплянки, жаворонки, чечетки, кукушки, козьи хвосты, петушьи гребешки, бобровые хвосты, медвежьи лапы и т. п.

В Краковском академическом музее находится бердыш Хмельницкого, сделанный в это время в Замостье; он имеет на себе следующую замечательную надпись: «Под Замостьем я, Богдан Хмельницкий, с 80 тысячами казаков; и ляхам, и жидам, и попам (униатским попам и католическим ксендзам) – супостатам сим бердышом заиграю на их толстых шеях казака. Року 1648, месяца листопада (ноября) 11 дня». На другой стороне бердыша изображен архангел Михаил.

Замечательно, с кем бы русские государи ни вели войны – простой народ, чернь, той стороны, с кем велась война, всегда стоял на их стороне и льнул к ним. Это очевидно показывает, что русские государи сами глубоко проникнуты любовью к народу и демократическим духом.

Жена Яна-Казимира Ядвига хотела передать польский престол своему племяннику Генриху, французскому принцу, сыну Конде; но против этого восстал сенат, а особенно маршал и гетман коронный Любомирский, а это так оскорбило королеву, что она, помирившись с сеймом, уговорила сей последний лишить Любомирского чести и имения, как изменника отечества. Обиженный и раздраженный Любомирский собрал 12 000 войска и пошел войною против короля. Произошел целый ряд довольно крупных стычек, в которых остался победителем Любомирский, несмотря на то что имел вдвое менее войска.

При Яне-Казимире в 1652 г. вошло в обыкновение срывать сеймы. До 1652 г. на польских сеймах дела решались большинством голосов, хотя для формы в протоколах употреблялась фраза «по единогласному решению». Но в этом году на сейме в Варшаве пан Сицинский, депутат Упитского повета, первый употребил слово «не позвалям» (т. е. не соглашаемся с постановлением сейма) и этим приостановил определения сейма, или, как говорят поляки: «Разорвал сейм». Поступок Сицинского так понравился всем польским панам, что с тех пор слово «не позвалям» все более и более применялось на практике.

Говорят, что Сицинский, возвращаясь домой с сейма (дело было пред Рождеством Христовым), был убит громом. Тело его почему-то не разложилось, и до настоящего времени оно находится нетленным в Упитском костеле (Ковенской губ.), на хорах.

После Бучатского мира в Малороссии, по правую сторону Днепра, в качестве султанского наместника остался Дорошенко. Но положение его теперь было в высшей степени тяжелое и даже опасное: турки ему не доверяли, а христиане ненавидели его за союз с Турцией. Промучившись года четыре, Дорошенко вступил в переговоры с московским царем и просил его принять под «свою высокую руку» Малороссию правой стороны Днепра. Московский царь согласился на предложение Дорошенки, вызвал его в Москву и обласкал. Но Дорошенко уже не возвратился в Малороссию: его сделали воеводою, подарили село Ярополче (Волоколамского уезда) с 1000 дворами крестьян и поселили в нем. В Малороссии же русское правительство сделало гетманом обеих сторон Днепра (правой и левой) Самойловича. Между тем о действиях Дорошенки и русского правительства узнала Турция и объявила войну. Война эта продолжалась года три и известна под именем «Чигиринских походов». В 1681 г. в Бахчисарае (в Крыму) был заключен мир, по которому русские удержали за собою левую сторону Днепра, часть правой и Запорожье.

Примечание. После Самойловича русское правительство назначило малороссийским гетманом Ивана Мазепу. Последним казацким малороссийским гетманом был Разумовский. Екатерина Вторая в 1671 г. уничтожила отдельное управление Малороссии и отменила существовавшее там гетманское достоинство. Тогда же прекратила свое существование и известная Запорожская Сечь.

Всех православных епархий в Речи Посполитой в это время было пять: Львовская, Полоцкая, Перемышльская, Луцкая и Белорусская, но епископов было только три: Иосиф Шумлянский управлял Львовскою и Галицкою епар-хиею, Иннокентий Винницкий – Перемышльскою; в Луцкой же в это время не было епископа, последний ее епископ Гедеон Четвертинский избран был в киевские митрополиты; впоследствии эта епархия отдана была брату Шумлянского, когда сам Иосиф Шумлянский принял унию. Остается одна только отдаленная Белорусская епархия, в которой в эпоху Шумлянского действительно был епископ, но по своей старости и слабости он не казался опасным польскому правительству, а потому, когда велись переговоры с Шумлянским, о чем сейчас будет говориться, на него не было обращено никакого внимания. К этому нужно еще прибавить, что хотя Белорусская епархия и просуществовала до падения Речи Посполитой, но иерархи ее никогда не были руководителями дел православной церкви на всем пространстве Литовского государства.

Хотя польское правительство ввело унию в Речи Посполитой при Сигизмунде III, но тем не менее оно долго, по крайней мере до половины XVII в., не предпринимало ничего враждебного против православно-русской народности путем законодательных мер. Только с половины XVII в. или, лучше сказать, после заключения Андрусовского договора, польское правительство начало прибегать к этой системе, то есть издавать законоположения, направленные к стеснению православно-русской народности. Но при этом нужно еще заметить, что, издавая какое-нибудь законоположение против православных, польское правительство всегда выражало его, особенно на первых порах, темною формулировкою, замаскировывало какою-нибудь благовидною целию; но те, кому следовало понимать истинный смысл того или другого законоположения, направленного против православных, отлично понимали и знали, как действовать.

Первое сеймовое постановление, направленное против православных, относится еще к царствованию Яна-Казимира. Это первое законоположение издано было сейчас после Андрусовского мира; оно таково: «Духовенство религии греческой, пребывающей в единении, освобождается на вечные времена от всех воинских повинностей: постоя, выдачи провианта, добавочных квартирных взносов, дневок, подвод и всех вообще военных тягостей и взысканий» (Volumina Legum, т. IV, с. 474, и т. V, с. 300). То есть, освобождается от всех воинских повинностей только униатское духовенство, а не православное; православное же духовенство в отношении исполнения воинских повинностей сравнено было с крестьянами и мещанами. Но к этому еще нужно прибавить, что исполнение воинских обязанностей было в высшей степени тягостно, особенно если оно выражалось постоем войск. Вследствие полного отсутствия дисциплины в польском войске постой сопровождался бесчисленным множеством материальных и нравственных бедствий для народонаселения. Постой польских войск для хозяев был страшнее неприятельского нашествия.