Уилбур Смит - Падение с небес

Но закрывавшая свет фигура наверху резко дернулась в сторону, Марк снова отчетливо увидел линию щели, а на помосте кто-то громко вскрикнул.

Хелена Макдональд успела досчитать до двадцати и прицелилась в группу солдат, которую заметила за одним из грузовиков. Она припала к пулемету и уже собиралась нажать на гашетку, как снизу в щель между брусьями к ней прилетела пуля.

Она задела брус из твердой древесины красного дерева, и этого хватило, чтобы оболочка пули раскололась, а кончик ее слегка расплющился, как шляпка гриба, и она вошла в тело, оставив отнюдь не аккуратную круглую ранку. Пуля грубо прорвала ее мягкую плоть в том месте, где соединяются ее слегка раздвинутые ноги, пробила брюшную полость, раздробила кость таза, отскочила и, сохранив достаточную инерцию, разорвала нисходящую часть аорты – большой артерии, идущей от сердца вниз, после чего застряла в мышце левой части спины.

Мощный удар подбросил Хелену в воздух и отшвырнул на помост лицом вниз.

– О господи! – закричала она. – На помощь! Фергюс! Фергюс! Я не хочу умирать одна!

Оба стоящих на лестнице мужчины отчетливо услышали ее крики.

Марк мгновенно узнал этот голос. Для этого ему не понадобилось, чтобы прозвучало имя.

Сердце его сжалось от ужаса перед тем, что он сделал. Марк чуть не выронил разбитую винтовку, но успел подхватить ее и сам вцепился в перила, чтобы не упасть с лестницы.

Хелена снова закричала, на этот раз без слов. Этот вопль в точности повторил тот странный, безумный крик, который вырывался из ее груди во время наивысшей точки страсти, когда они были вместе, и на мгновение Марку вспомнилось ее лицо, сияющее и торжествующее, пылающий взгляд ее темных глаз, раскрытый багровый рот и розовый лепесток мягкого трепещущего языка…

Большими прыжками Марк бросился наверх.

Крики жены пронзили Фергюса в самое сердце. Ощутив острую физическую боль, он опустил револьвер и, не зная, что делать, посмотрел вверх; он не понимал, что случилось, но ему было ясно одно: Хелена умирает. Он ни секунды не сомневался в этом, слишком часто в жизни он слышал крики умирающих. Прислушиваясь к звукам предсмертной агонии, он никак не мог заставить себя начать подъем, чтобы лицом к лицу встретить поджидающий его там ужас.

А Марк тем временем пробежал очередной виток лестницы и наткнулся на Фергюса. Тот никак не ожидал увидеть Марка, держа револьвер в опущенной руке; он подался назад и попытался вскинуть оружие, чтобы выстрелить в упор прямо в грудь возникшему перед ним человеку в военной форме.

Марк тоже оказался застигнут врасплох. Он совсем не ожидал, что столкнется еще с одним врагом, но, увидев в руке у того пистолет, с размаху опустил ему на голову разбитую винтовку.

Фергюс успел уклониться и выстрелил, однако пуля прошла мимо, всего в нескольких дюймах от виска Марка. Звук выстрела оглушил его, и голова Марка дернулась; винтовка с силой ударилась о железную ферму позади Фергюса и вырвалась у Марка из рук. Оба сошлись врукопашную. Марк успел схватить противника за запястье руки с пистолетом и изо всех сил пытался удержать ее.

Друг друга они не узнали. Фергюс сильно постарел и превратился в жалкую пародию на себя прежнего, вдобавок глаза ему закрывал козырек кепки. А Марк был в непривычной для Фергюса военной форме, к тому же весь покрыт пылью и кровью, да и сам изменился: юноша стал мужчиной.

Марк был выше ростом, но вес обоих был примерно одинаков, и Фергюс обладал мощным бойцовским духом берсерка, что придавало ему поистине сверхчеловеческую силу.

Он прижал Марка к перилам, и Марк повис над черным отверстием шахты, продолжая удерживать руку врага с пистолетом, – ствол оружия был направлен вверх, над головой Марка.

Напирая на Марка, Фергюс громко сопел и всхлипывал, его невероятно жилистое, закаленное тяжелой физической работой тело воодушевляли и подпитывали злость и отчаянное горе.

Сапоги Марка, подбитые гвоздями с широкими шляпками, заскользили по железной ступеньке, он еще больше перегнулся через перила и почувствовал, что черная бездна за спиной неодолимо тянет его к себе.

Сверху снова раздался крик Хелены. Этот крик пронзил мозг Фергюса словно острой иглой; он задрожал, по телу его прошла мощная судорога. Сдерживать натиск Марк больше не мог. Он перевалился через перила, но не выпустил запястья Фергуса с револьвером, а другой рукой успел обхватить его за плечи.

Слившись в карикатурном любовном объятии, оба полетели бы в пустоту, если бы Марк не успел обеими ногами, словно циркач-акробат свою трапецию, обвить перила, и падения не получилось: они повисли над шахтным провалом головой вниз.

Силой толчка Фергюс перевернулся, кепка слетела с его головы, и Марк больше не смог удерживать его за плечи.

Рывок оказался такой силы, что чуть не вывихнул Марку плечо, поскольку некий животный инстинкт не позволил ему отпустить руку Фергюса с зажатым в ней револьвером.

Они раскачивались над черной пропастью шахты; ноги Марка цеплялись за перила, а рука его крепко вцепилась в запястье Фергюса.

Фергюс приподнял голову и посмотрел на Марка; теперь он лишился кепки, и волосы свисали вниз, открывая лицо. Марк узнал своего бывшего товарища и от потрясения едва не выпустил его руку.

– Фергюс! – прохрипел он.

Но Фергюс смотрел на него безумными глазами, по-прежнему, видимо, не узнавая Марка.

– Попробуй достать до перил, – почти умолял Марк, раскачивая Фергюса, чтобы тот смог дотянуться. – Давай же, хватайся!

Он понимал, что долго ему не продержаться, еще несколько секунд – и все; и рука, и ноги его слабели, в перевернутом положении кровь приливала к голове, лицо словно разбухало, в висках больно стучала кровь, а черная дыра шахты вызывала в нем тошноту. Он ухватился за руку Фергюса другой рукой.

Фергюс изогнулся, но совсем не для того, чтобы схватиться за перила; свободной рукой он перехватил револьвер.

– Нет! – закричал Марк. – Фергюс, это же я! Это я, Марк!

Но Фергюс, видно, совсем уже ничего не соображал; проделав свой трюк с револьвером, он крепко сжал его в левой руке.

– Перебить гадов, – бормотал он. – Перебить всех предателей.

Он поднял револьвер и, раскачиваясь над провалом, наставил его на Марка.

– Не надо, Фергюс! – закричал Марк.

Но ствол револьвера уставился прямо ему в лицо. С такого расстояния выстрел снесет ему полголовы. Марк видел, как указательный палец Фергюса жмет на спусковой крючок, костяшка его побелела от напряжения.

И тогда Марк отпустил захват; запястье Фергюса выскользнуло.

Цепь разорвалась, и Фергюс быстро полетел вниз. Револьвер так и не выстрелил; до Марка донесся только жалобный крик.

Марк висел вниз головой и смотрел, как падает тело Фергюса, растопырившего вращающиеся, как колесные спицы, руки и ноги, быстро удаляясь и уменьшаясь в размерах, превращаясь в маленькое бледное пятнышко. Отчаянный, жалобный крик становился все тише; темный зев шахты вдруг поглотил его, и крика не стало слышно.