Уилбур Смит - Падение с небес

– Вот бедняга… – пробормотал Марк.

Хотя рана бедного жеребца выглядела пустячной, сочувствие Марка было вызвано унизительностью самой процедуры. Старому жеребцу приходилось выносить все эти удары и укусы, пока он не уговорит капризную кобылку согласиться. Тогда его работа будет сделана, и жеребца уведут.

– Не тратьте сочувствия на неудачников, оно пропадет впустую, – посоветовал ему Дирк. – В нашем мире их слишком много.

А на посыпанной опилками арене тем временем действие продолжалось: кобылка подняла длинный лоснящийся хвост, на котором блестящие мягкие волоски образовали высокий раскачивающийся султан, и пустила мощную струю мочи – явный признак того, что она уже возбудилась.

Завернув верхнюю губу и обнажив зубы, жеребец обошел ее сзади; мышцы на плечах его судорожно дрожали; кивая головой, он решительно потянулся к ней.

Теперь она стояла спокойно, все еще приподняв хвост, и трепетала от мягкого любовного прикосновения его морды, готовая наконец принять его.

– Отлично! – крикнул Дирк. – Убирайте его.

Для того чтобы оттащить жеребца от кобылки, потребовалась сила обоих конюхов. Они с трудом с этим справились и увели беднягу через распахнутые Дирком высокие ворота.

– Странное дело, мне что-то не очень верится, что вы один из этих неудачников, – небрежно заметил Дирк, стоя рядом с Марком возле ворот. – Наверно, поэтому вы сейчас здесь. Меня интересуют люди только определенного типа. Те, кто обладает либо талантом, либо силой, либо проницательностью – или всеми тремя этими качествами. Мне кажется, вы из таких людей.

Марк понимал, что все это тщательно продумано и подготовлено: и неожиданная встреча с Питером Боутсом, зятем Марион Литтлджон, возле ледибургского почтового отделения, и приглашение срочно явиться во владения Дирка Кортни, так что у Марка не было возможности сообщить об этом Шону Кортни и обсудить с ним ситуацию, а теперь вот это эротическое представление со спаривающимися лошадьми. Все было спланировано с единственной целью – смутить Марка, выбить его из колеи, лишить душевного равновесия.

– Я думаю, вы больше похожи на этого, – продолжал Дирк, глядя, как конюхи ведут в загон другого жеребца, гораздо более ценного, чтобы рисковать, подвергая его опасности получить удар от строптивой кобылки.

Этот черный как вороново крыло, веселый и гордый жеребец обладал высоким ростом; он выступал, взрывая мягкие опилки гладкими, словно отполированными копытами. Учуяв запах ждущей кобылы, скакун двинулся прямо к ней, дрожа и напрягшись на жестких ногах, и из живота его вырос огромный черный корень, длиной с руку взрослого мужчины и такой же толстый, с гордо пылающей головкой, пульсирующей собственной жизнью и нетерпеливо бьющейся о грудь жеребца.

– Неудачник в работе потеет, победитель добычей владеет, – усмехнулся Дирк.

А огромный жеребец уже взгромоздился на кобылку. Один из конюхов бросился вперед, чтобы помочь ему, а кобылка прогнулась, задирая зад и принимая длинную скользкую штуку.

– Кому все, а кому ничего, – продолжил мысль Дирк, наблюдая, как трудится жеребец, работающий блестящим крутым задом.

Красивое лицо Дирка густо покраснело, руки так крепко вцепились в столбики ограды, что побелели костяшки.

Когда наконец жеребец слез с кобылки и встал на четыре ноги, Дирк, вздохнув, снова взял Марка под локоток и повел его прочь.

– Помню, вы присутствовали при моем разговоре с отцом, когда я рассказывал ему о своей мечте.

– Да, я все слышал, – согласился Марк.

– Ну наконец-то! – радостно засмеялся Дирк. – Оказывается, вы умеете говорить, а то я уже стал сомневаться в этом. Но по моим сведениям, у вас и мозги неплохо варят.

Марк бросил на него пристальный взгляд.

– Ну да, натурально, я постарался узнать о вас все. Ведь вам стали известны некоторые подробности моих планов. Должен же я думать о том, как защитить свои интересы.

Они обогнули декоративный прудик возле дома, на водной глади которого плавали водяные лилии, и от них в дневной жаре шел тонкий сладковатый запах; прошли между аккуратно высаженных кустов розария. Оба хранили молчание, пока не оказались в кабинете с высоким потолком и массивной мебелью. Спасаясь от зноя, Дирк закрыл деревянные ставни, и в комнате сразу стало прохладно, сумрачно и как-то не очень уютно.

Он указал Марку на кресло напротив камина, а сам подошел к столу, на котором стоял серебряный поднос с бутылками и хрустальными бокалами.

– Выпьете? – спросил он.

Марк отрицательно покачал головой, и Дирк налил себе из черной бутылки.

– Вам известно, о чем я мечтаю, – заговорил Дирк, не отвлекаясь от темы, ради которой он позвал Марка. – Что вы об этом думаете?

– Замысел масштабный, – осторожно ответил Марк.

– Масштабный? – засмеялся Дирк. – Я бы не стал говорить об этом в таких терминах.

Он поднял перед Марком бокал и отхлебнул, не спуская с него глаз.

«Странно устроена жизнь, – думал Дирк, разглядывая его стройную, ладную фигуру. – Два раза я пытался избежать неприятностей, которые мог причинить мне этот человек. Судьба распорядилась иначе. Если бы мне удалось избавиться от него тогда, я не смог бы использовать его теперь».

Закинув ногу, он сел на угол стола и аккуратно отставил стакан в сторону, чтобы не мешал жестикулировать в разговоре.

– Ведь речь идет об освоении новых земель, об огромном шаге вперед для нашего народа, о работе для десятков тысяч людей, о новых городах, гаванях, железных дорогах – словом, о прогрессе! И всякий, кто пытается ставить палки в колеса прогрессу, хуже чем просто глупец – он преступник, предатель интересов своей страны, и поступать с ним следует как с таковым. Таких людей нужно без всякой жалости сметать с нашего пути любыми средствами, которые имеются под рукой.

Дирк замолчал, пристально глядя на Марка. Угроза оказалась выражена недвусмысленно – он и не пытался ее скрывать. Марк беспокойно пошевелился в кресле.

– С другой стороны, – неожиданно улыбнулся Дирк, и его улыбка просияла, как солнечный луч, прорвавшийся сквозь обложившие небо свинцовые тучи, – каждый, кто упорно работает, чтобы исполнить этот огромный замысел, будет в полной мере вознагражден, имея право на свою долю грядущих благ.

– Чего же вы хотите от меня? – спросил Марк.

Неожиданный вопрос застал Дирка несколько врасплох, руки его застыли в воздухе, следующий залп красноречия застрял у него в горле. Он опустил руки и выжидающе посмотрел Марку в глаза, словно считая, что Марк чего-то недосказал.

– И о каких благах вы говорите? – продолжил Марк.

Дирк радостно рассмеялся: именно этих слов он и ждал – каждый человек имеет свою цену, за которую он согласен работать.