Уилбур Смит - Падение с небес

Неделя до отъезда в Кейптаун оказалась заполнена более подробной разработкой деталей и общих ориентиров политики, подведению итогов деятельности законодательного совета провинции перед началом общенациональной работы в парламенте; здесь хватало тем для обсуждения, и, увлекаясь, они отдалялись в своих прогулках гораздо дальше от дома, чем прежде.

Они достигли вершины холма, и генерал натянул поводья; отсюда можно было уже видеть море и далекий силуэт горы, похожей на спину огромного кита над заливом, на берегу которого раскинулся Дурбан. Внизу, прямо под ними, в земле виднелся свежий шрам, словно чей-то решительный нож прорезал зеленый ковер растительности, обнажив красноватую плоть земли.

Стальные нити железных дорог добрались и сюда; сидя на беспокойно вертящихся лошадях, всадники видели, как туда, где обрывалась железнодорожная ветка, пыхтя, подъехал локомотив; он толкал перед собой тяжелую платформу, нагруженную стальными рельсами.

Оба не проронили ни слова, наблюдая, как рельсы сгружались с едва доносящимся звоном и крохотные, похожие на муравьев фигурки рабочих сгрудились вокруг них и стали вручную таскать их и укладывать на аккуратно разложенный ряд деревянных шпал. Потом застучали молотки, загоняющие костыли в отверстия рельсовых накладок.

– Одна миля в день, – тихо проговорил Шон, и по его лицу Марк догадался, что сейчас он думает о другой железнодорожной ветке, которая должна протянуться далеко на север страны, а также о том, что это может означать для континента. – Сесил Родс [17] Сесил Джон Родс (1853–1902) – южноафриканский предприниматель и политический деятель английского происхождения, организатор английской колониальной экспансии в Южной Африке, основатель непризнанного государства Родезия. мечтал о железной дороге от Каира до Кейптауна, и когда-то я тоже считал, что это великая мечта.

Он помолчал, покачав головой.

– Бог его знает… возможно, мы с ним ошибались.

Он развернул лошадь, и они шагом начали спускаться по склону холма. Тишину нарушали только звяканье уздечек и топот копыт. Оба думали о Дирке Кортни, но прошло еще минут десять, прежде чем Шон заговорил:

– Тебе известно такое место, как долина Бубези, по ту сторону Чакас-Гейт?

– Да, – ответил Марк.

– Расскажи, что с ней сейчас, – попросил Шон. – Я не был там лет пятьдесят, не меньше. Во время войны со старым верховным правителем зулусов Кечвайо мы преследовали в этих местах остатки его отрядов, гонялись за ними по всей реке.

– Я был там всего несколько месяцев назад. Как раз перед тем, как оказался у вас.

Шон развернулся в седле и, резко сдвинув черные брови, посмотрел на Марка.

– Что ты там делал? – отрывисто спросил он.

Марк хотел было уже выложить и все свои подозрения насчет Дирка Кортни, и странные обстоятельства гибели его деда, рассказать, как он отправился на поиски его могилы, а также чтобы разгадать тайну территории, лежащей за Чакас-Гейт. Но он чувствовал, что тем самым может оттолкнуть от себя Шона Кортни. Он уже достаточно изучил его и понимал, что генерал может сколько угодно обвинять во всех грехах своего сына и отрекаться от него сам, но не захочет терпеть обвинений от постороннего человека, не члена его семьи, тем более что подозрения Марка не подкреплены конкретными доказательствами. И Марк преодолел это искушение.

– Когда я был маленький, мы с дедушкой часто бывали там. Вот мне и захотелось снова там побывать; там так тихо, так красиво… душа отдыхает.

– Да-да, – генерал сразу понял, о чем он говорит. – А как там насчет дичи?

– Маловато, – ответил Марк. – Перестреляли… к тому же ставят капканы, охотятся по-всякому. Совсем мало дичи осталось, пусто.

– А буйволы?

– Немного есть, там, где болота. Думаю, по ночам выходят оттуда в буш попастись, но лично я их ни разу не видел.

– В тысяча девятьсот первом году Селус [18] Фредерик Кортни Селус (1851–1917) – британский путешественник, военный, охотник. писал, что буйволы в Кейпе совсем исчезли. После эпидемии чумы рогатого скота. Черт побери, Марк, когда я был твоего возраста, они паслись стадами по десять и двадцать тысяч голов, на равнинах вдоль Лимпопо было от них черно.

Он снова пустился в воспоминания. Эти рассказы могли бы звучать скучно, как нередко и случается, когда какой-нибудь старик принимается делиться событиями давно канувшей в прошлое эпохи, но Шон повествовал так ярко и живо, что Марк слушал с увлечением. Его восхищали истории о том, что человек мог по полгода путешествовать со своими фургонами по этой земле, не встречая белого человека.

– Все это уже в прошлом, – говорил генерал с налетом тоскливого сожаления о чем-то безвозвратно утерянном. – Железная дорога проходит прямо через медный пояс в Северной Родезии. Колонна Родса [19] Колонна Родса (Сесила Джона Родса) – вооруженный отряд добровольцев, «колонна пионеров», в дальнейшем составившая ядро частной полиции его компании. захватила землю между Замбези и Лимпопо. Там, где я когда-то останавливался и охотился, теперь выросли города, открыты шахты; земли, где прежде обитали слоны, распаханы. – Он снова покачал головой. – Мы думали, что здешняя природа будет жить вечно, а теперь от нее почти ничего не осталось.

Он снова печально помолчал.

– Мои внуки, возможно, никогда не увидят слона, не услышат, как ревет лев.

– Дедушка говорил, что, когда в Африке кончится дичь, он вернется в старушку Англию и будет жить в Лондоне.

– Да вот и у меня такие мысли, – согласился Шон. – Как ни странно об этом говорить, но Дирк, возможно, создал для Африки нечто поистине бесценное, да и для человечества тоже.

Имя сына, казалось, застряло у него в глотке, и он с трудом произнес его. Марк промолчал, отдавая должное его усилию.

– Он заставил меня думать обо всем этом так, как я никогда прежде не думал. На сессии парламента, Марк, мы собираемся подтвердить статус заповедника в долине Бубези, а также выделить средства, чтобы на государственном уровне осуществлять контроль над исполнением этого решения, чтобы никто и никогда не смог превратить эти земли в сахарные или хлопковые плантации либо затопить их с помощью какой-нибудь дамбы.

Марк слушал, и в нем росло чувство уверенности, что так все и произойдет, что намерения у Шона самые серьезные. Будто всю свою жизнь он ждал этих слов.

Генерал продолжал вслух размышлять над проектом, подсчитывая, сколько потребуется денег и людей, решая, к кому можно обратиться за поддержкой, на кого из членов правительства можно положиться, прикидывая, в какую форму лучше облечь законопроект; Марк записывал пункт за пунктом по мере их появления, торопясь поспеть за выхваченными наугад мыслями, не связанными одна с другой.