Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

Но главное, главное, что не давало сегодня спать настоятельнице — это полное непонимание того, как быть с Мими. Ей на днях исполнилось 16 лет, она вытянулась, еще больше похорошела, и если бы не постоянная печаль, сменившая былую настороженность, в прелестных прозрачно-карих глазах и не замкнутое выражение смуглого лица, была бы настоящей красавицей. Она казалась по-прежнему одинокой, и только веселая Зузу была ее собеседницей в свободное время.

Им осталось учиться еще год. Зузу — дочь успешливого винодела, по виду совершенного крестьянина, но с умным веселым взглядом и уверенным громким голосом. Он, правду сказать, немного теряется, навещая дочь в монастыре, и хорошо заметно, что сам он не слишком одобряет пребывание Зузу здесь, а просто полностью полагается на решение жены. Зузу тоже исполнилось 16, она постройнела и стала похожа на мать, круглолицую, хорошо одетую, с веселыми ямочками на щеках, вовсе не простушку, хорошо знающую, как надо жить.

Будущее не слишком заботит Зузу, оно ей известно: она выйдет замуж за сына владельца соседних виноградников, две семьи объединятся, это очень важно — их руссильоны так хороши в пинотаже, не стыдно будет и в Париж поставлять. С Огюстом она давно знакома, они нравятся друг другу, он уже кончил агрономическую школу и помогает отцу наладить уход за виноградниками по всем правилам современной науки.

Зузу музыкальна, любит петь, ее сопрано украшает монастырский хор. Зузу все любят за отзывчивость и за то, что она никогда не обижается. Эмилия рада их дружбе с Мими, та просто оттаивает в разговорах с Зузу. Иногда Эмилия смотрит из окна своего кабинета, как девочки прогуливаются по дорожкам или сидят на скамье под старой липой и как оживляется при этом лицо Мими.

Мими хорошо рисует, ее рисунки и этюды всегда выполнены в не совсем понятной матери Эмилии манере: на первый взгляд — яркие размытые пятна. Чтобы понять, что нарисовано, надо отодвигать рисунки подальше, тогда эти пятна складываются в залитый солнцем сад, или корабли с разноцветными парусами, или диковинных птиц на ветках.

— Где ты видела, Мими, такие рисунки?

— У художника, который написал мамин портрет, мне он очень нравился. Меня брали несколько раз в его мастерскую, и он рассказывал мне, как смешивать краски и как сделать так, чтобы на картине все казалось живым. Мы ведь не видим линии, контуры предметов складываются из разноцветных пятен, не правда ли, матушка Эмилия?

— Не знаю… Я привыкла к другим картинам, Мими. Но ты рисуй так, как нравится тебе.

— А сестра Луиза сказала, что это все от дьявола. Разве красота от дьявола?

— Нет, Мими, красота от Бога.

Мими благодарно улыбается матери Эмилии, а настоятельница с нежностью узнает и эту улыбку, и манеру быстро взглядывать от рисунка в глаза собеседнику. И уходит, погружаясь в многочисленные дела, стараясь отвлечься от воспоминаний.

В последнее время к Мими и Зузу стала присоединяться Дениз. Она казалась совсем взрослой рядом с ними. Эмилия знала, что Дениз живется нелегко. Она не живет в монастыре на полном пансионе и по выходным дням вынуждена помогать тетке, потому что осталась без родителей. Семья ее была когда-то богата и знатна, а сейчас ей приходится участвовать в добывании денег на собственную учебу. Дениз заметно тяготится жизнью в монастыре, ей, похоже, интересны только истории, которые пересказывает Мими. Она слушает их совсем не так, как Зузу: задавая бесчисленные вопросы и даже немного подпрыгивая от нетерпения. У Дениз лицо делается внимательным, она ловит каждую деталь рассказа, а когда Мими заканчивает, сумрачно оглядывает монастырский сад, окруженный каменной стеной.

Эмилия вздохнула: не знаю, хороша ли эта дружба. Пожалуй, надо поговорить с Дениз, узнать, как у нее сейчас складываются отношения с теткой. Сестра Луиза очень хвалила мадмуазель Жервезу за строгость по отношению к Дениз и за то, что она учит племянницу зарабатывать себе на жизнь собственным трудом. «Ну хорошо, — подумала Эмилия, — с Дениз я сегодня поговорю, она как раз вернулась от тетки. А Мими? Как с ней быть? И что случилось с Франсуа?»

Эмилия и не заметила, как позволила себе назвать по имени отца Мими. Много лет она себе этого не разрешала: все осталось далеко в юности. И только приезд Мими в монастырь два года назад, сдержанное объяснение причин этого приезда, белые розы, присланные Франсуа в подарок перед отплытием, оживили воспоминания. Когда розы начали увядать, одну она не смогла выбросить, заложила ею страницы томика Верлена, стихи которого он когда-то любил читать ей вслух во время прогулок по парку. Они жили по соседству и этот парк разделял поместья их родителей.

Вот уже полгода Мими не получала от Франсуа никаких известий. Секретарь Географического общества, куда Эмилия обратилась месяц назад, сообщил в ответ, что связь с экспедицией потеряна. Есть сведения, что в районе западного побережья Африки и Островов Зеленого Мыса в марте бушевал ураган, в котором погибло несколько судов. Их обломки до сих пор находят в этом районе Атлантического океана. Судьба французского экипажа и участников экспедиции неизвестна, но есть надежда, что люди могли спастись на многочисленных мелких островах. В ближайшее время в Дакар отправляются два торговых судна, которые зафрахтованы епископатом для миссионеров. Сейчас решается вопрос о включении в состав пассажиров поисковой группы, которая в Сенегале перейдет на крейсер. На согласование действий уйдет не более 2–3 недель.

Эмилия посмотрела в окно. Она и не заметила, как рассвело. И немудрено: сегодня за окном серело пасмурное небо и было видно, как ветер раскачивает верхушки деревьев. Теперь уже и не заснуть, скоро вставать. Ну что ж, еще есть время, чтобы принять окончательное решение относительно Мими.

Мадмуазель Клементина, гувернантка, приехавшая в первый раз с Мими, тогда обмолвилась о каких-то дальних родственниках Мими со стороны матери. С ними не поддерживали связи из-за очень давней, чуть ли не времен первой революции, распри, истинной причины которой уже никто не помнил. Темная история: побег красавицы из дому чуть ли не с морским разбойником, непризнанные, или умершие, или вообще не родившиеся наследники, долгая тяжба по поводу как будто очень большого богатства, которая закончилась ничем из-за смерти участников.

Все это прошло тогда мимо внимания Эмилии, воспринято было как сплетня осведомленной гувернантки. Да и сейчас важно только одно: Мими была оставлена на ее попечение, а теперь нужно самой решать ее дальнейшую судьбу. Во всяком случае, до 18 лет, как было оговорено отцом.

Почему Франсуа не хотел, чтобы кто-то знал о том, что Мими не уехала с матерью, а живет в монастыре? За эти два года девочку никто не навестил, значит, и друзья семьи думали, что ее нет во Франции. Пожалуй, надо будет осторожно поговорить с Мими относительно предстоящих в ближайшее время событий и решить вопрос окончательно.