Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

Поинтересовавшись, нет ли каких-нибудь новостей о беглянке и не надумала ли тетка обратиться в полицию, Эмилия спросила:

— Да, кстати, сестра Луиза, вы не знаете, кто были эти вчерашние спутники мадмуазель де Каркассонн?

— Понятия не имею! Какие-то дальние родственники, я полагаю. Они так бесцеремонно себя вели, а я была так потрясена известием, что, каюсь, почти не обратила на них внимания…

«Не столько потрясена, сколько обрадована», — грустно подумала Эмилия, а сестра Луиза продолжала:

— Но этот молодой человек — я его определенно где-то видела!

— Здесь, в монастыре? — Эмилия сама не понимала, почему мысль о том, что Луиза может знать об их родственных связях, была ей так неприятна.

— Нет-нет, конечно, не в монастыре. Мужчина в монастыре — это я бы непременно запомнила! Нет, где-то в другом месте, в городе… — глаза ее вдруг сверкнули — Я вспомнила! Ну конечно, это он! Это он!

— Сестра Луиза, успокойтесь, пожалуйста. Кто это «он»?

— Тот незнакомец, тот наглец, который вечно ошивался на набережной, так что нам даже пришлось на время прекратить прогулки!

Под зловещий шепот Луизы мать Эмилия вспомнила и прошлогоднюю историю с розой, и рассказы про настойчивость незнакомца. Так это был Николя! Не может быть!.. То-то он ее так упорно расспрашивал про Мими и про воспитанниц вообще, а она-то еще радовалась, что непутевый племянник заинтересовался делами монастыря.

Размышления ее прервала Мадлен:

— Мать настоятельница, извините, к вам мсье де Сансе.

— Это он, — тут же зашипела Луиза, — Сансе, он так и представился. Какая наглость! Явиться сюда…

— Но… — послушница удивленно посмотрела на настоятельницу. — Ведь он…

— Да, да, Мадлен, мы знаем, этот молодой человек приходил вчера вместе с родственниками Дениз, — перебила Эмилия. — Пожалуйста, проводите его в библиотеку, я сейчас спущусь.

Не желая признаваться сама себе, что она старается избежать встречи Николя и Луизы, Эмилия задержала монахиню какими-то незначительными вопросами, а потом вышла вслед за ней, заперев кабинет.

Николя разочаровано прохаживался по библиотеке. Он рассчитывал попасть опять в кабинет, и, может быть, ему удалось бы посмотреть давешнюю бумагу, но тетушка почему-то не пожелала принять его там. Что-нибудь подозревает? Да нет, ерунда, что она может подозревать… Тихо скрипнув, дверь отворилась, и вошла мать Эмилия. Она была недовольна.

— Николя, я же просила тебя не приходить в монастырь. Ты должен был позвонить мне.

— Тетушка! Простите, я соскучился, ведь мы же несколько месяцев не виделись! — обаятельная улыбка, нежный взгляд, искренний голос — на племянника невозможно было сердиться. Эмилия невольно улыбнулась, спросила:

— Скажи на милость, что привело тебя вчера сюда, какое отношение ты имеешь к Каркассоннам?

— К Карс… к кому? А, к этой старухе. Ни малейшего. Это все Полетт.

— Полетт?

— Та дама, что была здесь вчера, Полетт де Сен-Клер, моя дальняя родственница, она подруга мадмуазель Жервезы, мы встретились совершенно случайно. Тетушка, я ехал к вам, исключительно к вам, едва узнав про ваш отъезд…

— Мой отъезд?! — воскликнула Эмилия.

Настала тишина. Мать настоятельница сама узнала про свое новое назначение только три дня назад, и никому из родственников еще не успела сообщить. Николя просто не мог знать об этом. Как же так? Николя прошиб холодный пот. Он понял, что сболтнул лишнее. Надо было срочно что-то придумывать.

— Удивлены? — широко улыбнулся он. — Да, да, я все знаю. Сенегал! Крокодилы, пальмы, баобабы…

— Не паясничай. Какие баобабы? Откуда тебе известно про Сенегал?

— Тетушка, помните аббата Мюссона?

— Естественно. Разве ты с ним знаком?

— Мы познакомились три недели назад на благотворительном вечере мадам Бонне-Сюзо. Милейший старичок! Он, конечно, понятия не имел, что я ваш племянник. Он рассказывал про новую миссию, которую собираются открывать в Сенегале, про поиски подходящей руководительницы — и упомянул настоятельницу монастыря Святой Терезы как одну из возможных кандидатур. Одну из достойнейших кандидатур! — и Николя опять широко улыбнулся.

Эмилия казалась удовлетворенной объяснениями. Тем более что все это было недалеко от истины. Правда, с аббатом разговаривал Ланкре, да и разговор был не совсем такой, но в конце концов, именно от Мюссона они узнали про Сенегал, и не только… Николя оборвал свои размышления. С остальным они успеют разобраться, когда Эмилия наконец уедет. Сейчас есть более насущные вопросы. Во-первых, узнать точную дату отъезда. Во-вторых, воспитанница Амариллис. В-третьих, выяснить кое-что из истории монастыря. К этому Николя и перевел разговор, ловко свернув от вновь создаваемой сенегальской миссии к миссиям вообще, к монастырям и к монастырским школам.

Эмилия была рада, что Николя завел разговор на отвлеченную тему. Ей не хотелось выговаривать племяннику за повышенный интерес к воспитанницам, разговор такой не имел смысла, понятно, что молодой человек засматривается на симпатичных девиц, но она была бы обязана прочесть ему мораль, если бы он хоть заикнулся о Мими. Однако Николя выказал интерес исключительно к преподобной матери Филорене, основательнице монастыря, и указал на библиотечные шкафы как на предполагаемое хранилище старинных документов.

— Здесь довольно обычная библиотека, — объясняла Эмилия, — которой пользуются для повседневных нужд. Наш монастырь слишком молод, ему всего около 150 лет, он не хранит ни старинных рукописей, ни летописей, ни особых редкостей.

— Но ведь есть, наверное, какие-то уникальные документы? Полтора столетия — тоже немалый срок.

— Есть архивы. Это не здесь. Но и там нет ничего особенного. Если тебя интересуют тайны тамплиеров или францисканцев, то это не к нам, — улыбнулась Эмилия. — Есть, конечно, пара десятков редких книг, но в основном это записи о повседневных делах, вплоть до расписок в получении партий стульев и грифельных досок.

— И все это хранится больше 100 лет? — удивился Николя. — Интересно, а списки монахинь или, скажем, учащихся монастырской школы?

— Да, конечно.

Выяснив все, что он мог выяснить у настоятельницы, Николя спохватился, что они болтают о каких-то древних пустяках, в то время как дорогая тетушка уезжает в далекие страны, совсем уже скоро, и неизвестно, когда они увидятся снова, и увидятся ли вообще…

— Тетя! Если я сильно соскучусь, я к вам приеду? — смеясь, воскликнул Николя.

— Буду рада тебя видеть. У нас всегда найдется работа для пары крепких рук.

Николя невольно посмотрел на свои холеные руки и не стал развивать эту тему. Еще раз тепло простившись с тетушкой, он наконец собрался уходить. Эмилия сама проводила его до ворот монастыря, радуясь, что им не попалась по пути сестра Луиза.