Павел Волков - Дерево уккал

Однако все закончилось, не успев по-настоящему начаться. Шум и гам внезапно прекратились, людская волна схлынула, а возле подумывавших уже об отступлении близнецов появились два человека.

– Дедушка, – с облегчением вздохнул Елисей, а Адам и Сайхан застыли, раскрыв рты от удивления.

– Что за шум? – маленький сухонький старичок с совсем белой жидкой бороденкой, опираясь на сучковатую палку, проковылял в центр круга.

Народ расходился перед ним.

– Да, тут дело такое, – развел руками староста, – трогл этот мерзопакостный ночью к нам в избу залез да над Варькой поглумиться собирался. Но она у нас девка боевая, заорала вовремя, перебудила всех, да сластолюбца этого спугнула. Ну, мы его за полдня-то изловили и вот теперь судим.

– А чего рот у подсудимого заткнут, а, Голован?

– Так ведь это…

– Хорош с полоумным дедом трепаться! – прервала мужа старостиха. – Ты тут главный, вот и решай – в реку аль на костер!

Старичок с осуждением взглянул на нее, а затем обернулся к своему спутнику.

– Друг мой, не мог бы ты освободить несчастное существо, чтобы мы спокойно и без насилия выяснили у него все интересующие нас подробности?

Остававшийся до того вне зоны общего внимания мужчина вытащил длинный кинжал, чуть прихрамывая прошел к связанному веревками троглу и, не глядя на пытавшихся вяло протестовать Гурьяна и Лукьяна, разрезал путы.

Тут не выдержала Сайхан.

– Гри! – успела выпалить девушка, но пан Адам молниеносным движением зажал ей рот и оттащил за спину богатырю Елисею.

– Молчи пока, дуреха, – шикнул поляк, – не время.

Незаметным движением пальцев шляхтич снова развернул перстень с загадочной гравировкой рубиновым навершием вниз.

Освобожденное существо растерло огромными ладонями онемевшие руки и ноги, шмыгнуло носом и уставилось на деда.

– Не бойся, – ласково сказал тот, – если ты ничего плохого не натворил, то в обиду тебя никто не даст. Расскажи лучше, что ты делал этой ночью.

– Что делал, что делал? – неожиданно членораздельно, хоть и немного булькая толстыми губами, заговорил трогл. – Что ночью делают? Спят.

По толпе пронесся легкий рокот.

– Хорошо, – кивнул старик, – а кто может это подтвердить?

– У жуков спроси, или у кузнечиков, может, ответят. В поле ржаном я спал на просеке, никому не мешал. Я вообще никому не мешаю. Только немного колосьев и репы иногда беру. И что, из-за такого на костер? Да вот эти два здоровяка, когда меда переберут, ножищами своими больше давят, чем я съедаю.

– Успокойся и забудь ты про этот неладный костер. В дом к старосте то бишь ты ночью не лазил?

– Не имею обычая бродить во сне, – трогл обиженно надул свои и так пухлые губы.

– Я понял, – дед повернулся к старосте, – а что ты скажешь, Голован? Видел ты кого-то в избе?

Тот взглянул на жену, ожидая поддержки, но старостиха стояла, сложив руки на пышной груди, и смотрела куда-то вдаль.

– Вообще-то, – помялся Голован, – когда мы вскочили от Варькиного крика, уже никого не было.

– И ты, Василиса, тоже никого не видела?

Старостиха картинно отвернулась.

– Понятненько, понятненько, – крякнул старичок. – Ну а дочка ваша? Пускай она расскажет, кого так испугалась.

– Да, да, точно, пускай расскажет, – согласился староста. – Я ее дома оставил, очень уж она взволнована была. Но можно сходить, спросить у нее.

Тогда дед взял трогла за руку и два маленьких существа засеменили к избе Голована. Незнакомец с кинжалом двинулся за ними. Затем к процессии присоединились староста с женой, здоровяки Гурьян и Лукьян, отец Феофан, а потом и все поселенцы. Елисей, снова взяв подмышку тушу белого волка, со своими спутниками замкнул шествие. Сайхан хоть была очень зла на пана Адама, но, замечая странность происходящего, все же согласилась тихо понаблюдать со стороны.

Колонна шла медленно, приноравливаясь к неспешному темпу авангарда, будто совершая какой-то мистический ритуал. Для пущей таинственности не хватало только факелов. Впрочем, ночью их было сколько угодно. Так или иначе, толпа добралась до цели похода. Староста Голован отделился от колонны и пошел за дочерью. Через несколько секунд он показался в дверях.

– Ничего не понимаю, – удивленно произнес он, обращаясь к народу, – Варвара исчезла.

Три дня и три ночи поселяне искали пропавшую дочку старосты, но так и не нашли. Как в воду канула.

В тесноватой избе на самом краю деревни было совсем душно, что и не мудрено, так как за грубо отделанным деревянным столом посреди единственной комнаты сидело одновременно шесть человек. Точнее, людей-то было пятеро. Шестой – обиженный грустный трогл с белесой шерстью и большим реповидным носом.

Рядом на лавке лежала шкура белого волка, труп которого Елисей нашел в тайге.

Сайхан все еще не могла прийти в чувство от волнительной, но радостной встречи. Ведь спутником деда, освободившего трогла, был никто иной, как Григорий, которого княжна не видела с тех пор, как путешественники, сорвавшись с подвесного моста, упали в подземное озеро. Более прагматичный пан Адам тем не менее тоже искренне поприветствовал нашедшегося товарища. Трусливый поступок шляхтича, из-за которого все трое чуть не погибли на мосту, грек решил не обсуждать. Слишком много уже случилось с того времени.

– Дедушка Савелий, расскажи, что все это значит, – сгорал от нетерпения юный богатырь. – уккалы, машина, письмо, которое ты отправлял с гонцом. Кто множитель украл и зачем? Ведь ты мне никогда ничего толком не объяснял, говорил – рано тебе еще.

– Ладно уж, – ответил старик, – коли гости у нас такие ценные собрались, так и грех не рассказать. Тем паче, что тьма сгустилась и уже проникла к нам в деревню не опосредствованно, но самым прямым образом.

– Это как, дедушка?

– Помолчи маленько да послушай. Когда ты еще на свет не появился, да и тебя, милая девонька, не было в помине, жил здесь один парнишка. Касьяном звали. Жил-то он жил, но родился не в деревне. Нашел я его на острове прямо под деревом, где машина стоит, с которой множитель украли. Как там ребятеночек появился, ума не приложу. Хороший такой, разумненький, людям помогать хотел. Бегал за мной, когда я травы всякие целебные собирал, глядел, как лекарства готовлю да как применяю. Учился то бишь. А мне и хорошо подмастерье получить. Ты, Елисей, вот все больше по тем делам, где силенку применять надобно, а тот потоньше был, так сказать. Но о чем это я? Да, потом с болот какая-то зараза пришла. Народ чахнуть стал и помирать. Сколько я не старался, а помочь не мог, мерли и все тут. Так вот, дал я маху со всем своим опытом, а Касьян – лекарь без году неделя – дней через десять вдруг людей начал на ноги поднимать. И представьте себе, снял порчу. Как так? Только потом я узнал, что ему книжка особая попалась. Тут место одно есть за полем, где мы товарами меняемся с народцем болотным. Темные людишки, честно говоря, на глаза не показываются ни при каких обстоятельствах, но никогда еще не обманывали. Кладут они сначала под дерево свой товар и исчезают. Потом мы приходим, глядим, надо ли оно нам и, если надо, кладем рядом свой товар. Ну и тоже уходим, конечно. Затем они снова появляются и забирают наше, ну а мы уж то, что они принесли. Так Касьян и получил ту книгу, обменяв ее на свой глаз.