Адам Уильямс - Дворец райских наслаждений

— Скажите, сэр, мы можем пробиться к паровозу? — спросил он. — Если бы нам удалось запустить котел…

— Мне очень жаль, Боуэрс, но лагерь гудит, как растревоженное осиное гнездо. Капитан Фишер, следуйте за мной, ваше судно вот-вот пойдет ко дну. Пора оставить мостик. Крысам надо бежать. Немедля. Пока еще есть время.

Однако прежде чем мужчины успели выйти из шатра, они поняли, что опоздали.

Хирам все видел собственными глазами. Когда они с Фань Имэй увидели клубящуюся над холмом пыль и услышали грохот копыт приближающихся коней, девушка решила помчаться в лагерь предупредить Генри. Юноша пытался ее остановить, но Фань Имэй хлопнула кобылу по крупу и поскакала к палаткам. Хирам попробовал схватить лошадь девушки под уздцы, но его собственный конь рванулся, и мальчик выпал из седла. Теперь он лежал на земле, укрывшись за скалой. Хирам увидел, как вылетевшие из-за деревьев всадники в военной форме, быстро нагнав девушку, схватили ее лошадь под уздцы. Несшаяся неровным галопом кобыла встала. Офицер, командовавший солдатами, грациозный мужчина с жестоким ястребиным лицом, рысью направил белого жеребца к девушке. Остановив коня, мужчина уставился на Фань Имэй бесстрастным взглядом. В выражении глаз девушки причудливом образом мешалась покорность и пренебрежение. Резким движением мужчина хлестнул девушку по лицу, оставив на ее щеке красную отметину. Потом он прорычал приказ, и двое солдат тронули с места лошадей, встав по левую и правую руку от Фань Имэй, так, чтобы она не могла убежать. Девушке ничего не оставалось, как проследовать вместе с отрядом в лагерь.

Всадники исчезли среди палаток, и пыль постепенно улеглась. Уже давно, играя на улице с голытьбой, Хирам научился двигаться тихо и незаметно. Со всей осторожностью, держась в тени палаток и преодолевая открытые пространства ползком на брюхе, юноша двинулся по тому же самому пути, что и Меннерс. Мальчик укрылся за грудой пустых жестяных бочек из-под дизельного масла. Оттуда Хирам мог ясно разглядеть шатер, в котором находились Меннерс, Боуэрс и Фишер. Как раз у этой палатки и остановили лошадей солдаты, направив стволы карабинов в сторону входа. За их спинами сгрудилось несколько сотен рабочих, желавших поглядеть на происходящее. Офицер с ястребиным лицом спешился и сейчас разговаривал с седым железнодорожником, которому, по всей видимости, подчинялись рабочие. Седой сперва показал на вход в палатку, потом ткнул пальцем в трех голых носильщиков, которые застенчиво сидели на земле и потирали ушибленные головы. С чувством облегчения Хирам разглядел Фань Имэй, которая по-прежнему сидела в седле под охраной двух солдат. Один из них держал над ее головой зонтик, прикрывая девушку от палящего солнца.

Офицер направился к шатру и, остановившись у самого входа, громко выкрикнул:

— Ma На Сы!

Вслед за этим последовал диалог, но слов Хирам так и не разобрал. Офицер подошел к сидевшим на лошадях солдатам и рявкнул приказ. Один из всадников пальнул из карабина в воздух. Прогремевший выстрел разорвал повисшую над лагерем тишину, эхом отразившись от стен палаток. По рядам рабочих пронесся ропот. Офицер подождал еще одну минуту и снова прорычал какой-то приказ. На этот раз солдат выстрелил в самый верх палатки. Пуля задела металлический опорный шест и, звякнув, срикошетила.

Сдвинув полог шатра в сторону, наружу выбралось трое мужчин в одежде китайских крестьян. Одним из них был мистер Меннерс, вторым — мистер Фишер, а третьим — высокий бородач, которого Хирам прежде никогда не видел. Все трое сжимали в руках ружья, и на мгновение юноше показалось, что мужчины вот-вот пустят их в ход. Он вытащил из-за пояса револьвер и снял его с предохранителя.

Вдруг Меннерс рассмеялся и бросил ружье на землю. Двое других последовали его примеру. К мужчинам тут же бросилось шестеро солдат, чтобы связать им руки.

Офицер, повернувшись к толпе, обратился к рабочим с речью. Хирам сумел различить два слова: «охрана» и «защита».

Мистер Меннерс беспечно улыбался солдатам. Увидев Фань Имэй, Генри замер. На его лице отразилась тревога, он что-то крикнул, но что именно — Хирам не смог разобрать. Мистер Меннерс попытался вырваться из рук двоих державших его солдат.

Офицер с ястребиным лицом неспешно перевел взгляд с Генри на девушку и медленно растянул губы в кривой ухмылке. Не обращая внимания на волочившуюся по земле саблю, он подошел к Меннерсу, выхватил ружье из рук одного из солдат и со всей силы двинул Меннерса прикладом в живот. Когда Генри согнулся, последовал еще один удар — по голове. Не торопясь он принялся со всей силой избивать Меннерса прикладом.

Хирам почувствовал, как глаза застилают слезы. Он выставил вперед револьвер, целясь офицеру в спину, но рука задрожала, дуло заходило из стороны в строну, и юноша опустил оружие. Мальчик едва сдерживался, чтобы не разрыдаться от стыда и бессилия, и, не в силах отвести глаз, продолжил наблюдать за происходящим.

Офицер бросил приказ своим подчиненным. Двое солдат, подхватив мистера Меннерса под руки, рывком подняли его с земли, а крепкий сержант принялся наносить удары. Покрытое ссадинами лицо Генри было залито кровью. Меннерса били долго, сержант не остановился даже после того, как Меннерс потерял сознание. Толпа взирала на происходящее в молчании. Тишину прерывали лишь глухие звуки ударов и плач Фань Имэй, бившейся в руках солдат. По лицу офицера блуждала сардоническая улыбка.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем офицер приказал сержанту остановиться. Солдаты отпустили окровавленного Меннерса, и он упал на песок. Генри не подавал признаков жизни.

Двое иностранцев с ужасом смотрели на лежавшее у их ног изломанное тело Меннерса. Офицер подошел к Фишеру и Боуэру и, поклонившись, приказал солдатам отпустить их. Подвели двух лошадей, и иностранцы в сопровождении небольшой группы солдат поскакали в сторону Шишаня.

Некоторое время офицер беседовал с бригадиром. Затем, приказав рабочим разойтись, он отправил солдат к железнодорожной станции. Примерно через час солдаты вернулись и стали седлать коней. Через седло одной из лошадей перебросили окровавленное, безжизненное тело Генри Меннерса. Офицер, на лице которого оставалось все то же бесстрастное выражение, поскакал прочь из лагеря. Солдаты последовали вслед за ним. Он не удостоил и взглядом Фань Имэй, которая ехала в хвосте кавалькады в сопровождении двух воинов. Она уже давно перестала плакать, и теперь ее лицо было таким же равнодушным, как и у офицера.

Когда Хирам решил, что в лагере больше никого не осталось, он бесшумно вылез из укрытия и выбрался из лагеря тем же самым путем, которым он воспользовался, чтобы туда попасть. Лошади у юноши не было, поэтому он мог держаться подальше от тракта. Через несколько минут он уже пробирался через просяные поля, двигаясь по направлению к городу.