Адам Уильямс - Дворец райских наслаждений

Затихнув, Элен погрузилась в сон. Покой девушки охраняла Нелли, которая, воспользовавшись временной передышкой, обратила всю свою заботу на перепуганных детей. Теперь они сидели у ног матери и слушали, как она им читает «Розу и кольцо» [43] Сатирическая сказка, написанная Уильямом Мейкписом Теккереем. — одну из немногих книг, которые Нелли успела схватить с полки, когда они в спешке паковали чемоданы, перед тем как покинуть миссию. Она надеялась, что этот роман, который дети любили больше всего, поможет им хотя бы на время забыть о тех ужасах, свидетелями которых они сегодня стали. С печалью в сердце Нелли заметила, что Дженни и Джордж едва ее слушают. Она понимала, что рассказа о приключениях принца Бульбо и принцессы Анжелики недостаточно, чтобы излечить раны, оставшиеся после всех напастей в памяти детей, однако все равно продолжала читать — лучшего лекарства под рукой не было.

Генри Меннерс, доктор Аиртон и Фань Имэй стояли за дверью в коридоре. Темнело. На город опускался вечер. За окном, в окрасившемся фиолетовым небе, мелькали летучие мыши. Генри позвал доктора и девушку, чтобы вместе подумать над планом дальнейших действий. Меннерс говорил тихо, так, чтобы его не услышали в комнате, где сидели дети и Нелли.

— Более отчаянное положение представить сложно, — сухо произнес он, — и все же не будем терять надежду. У нас по-прежнему есть шанс спастись. Перед тем как уйти, мандарин сказал, что подумывает о том, чтобы забрать нас отсюда сегодня. Если это правда, считайте, нам повезло, поскольку я сильно сомневаюсь, что нам удастся провести здесь еще целый день, сохранив наше присутствие в тайне. К сожалению, мандарин не раскрыл мне суть своего плана, однако я ожидаю, что около полуночи он пришлет за нами майора Линя. Доктор, у вас есть карманные часы?

— Несколько минут девятого, — резко бросил доктор, приглядевшись во мраке к циферблату.

— Значит, он придет часа через четыре. Может, через пять.

— Если он вообще придет, — пробормотал доктор.

— Именно, — кивнул Генри. — Если он вообще придет. Фань Имэй, как ты думаешь, кто-нибудь станет искать Матушку Лю или Жэнь Жэня в ближайшие несколько часов? Их могут схватиться?

— Жэнь Жэня — не знаю, — ответила она. — Матушка Лю примерно в это время выходит к клиентам в трапезную и распределяет девушек. Но иногда у нее случаются мигрени, и она остается у себя.

— Очень хорошо, — произнес Генри. — Значит, сегодня ее будет мучить мигрень. Что происходит, если она остается у себя?

— Девушек распределяет Жэнь Жэнь, а Матушке Лю подают ужин в комнату.

— А если Жэнь Жэня нет?

— Не знаю. Отдает распоряжения через девушку, которая приносит ужин.

— Ага. Более-менее все ясно. Раз Матушка Лю в трапезных не появится, значит, сюда заявится девушка с ужином.

— Думаю, да, Ma На Сы. Ужин вот-вот принесут. Уже темно.

— Ты знаешь, кто именно принесет ужин?

— Это зависит от того, кто сейчас свободен. То есть не занят с клиентами. Обычно еду Матушке Лю приносит Су Липин, ее любимица, но иногда это бывает кто-нибудь из новеньких.

— Значит, скоро появится девушка с ужином для Матушки Лю. Не исключено, что это будет Су Липин. А как же наш ужин? Кто-то ведь должен принести нам поесть? Девушка явится одна или придет кто-нибудь еще?

— Не знаю, Ma На Сы. Никто не знает, что вы здесь. Думаю, Матушка Лю и Жэнь Жэнь сами носили вам еду. Они бы не осмелились раскрыть тайну о вас. Если хотя бы одна девушка узнала о том, что вы здесь, новости в один день облетели бы «Дворец» и Железный Ван обо всем бы узнал.

— Отлично. Одной бедой меньше, — промолвил Генри. — Значит, ждем одну девушку с ужином для Матушки Лю. Мы сможем ее одурачить. Правда, Аиртон?

— Одурачить? Каким образом?

— Ma На Сы, я тоже вас не понимаю. Девушка должна доставить ужин в комнату. Она увидит Матушку Лю…

— Не увидит. Мы перехватим ее у самой лестницы и скажем, что Матушка Лю не велела ее беспокоить и приказала оставить ужин у двери. Скажем, что так она тебе велела передать. Девушка отправится вниз, и дело с концом.

— Ваш план, может, и сработает, если девушка у нас недавно. Но Су Липин мне не поверит. Если все, что вы сказали, передам ей я, она наверняка что-нибудь заподозрит.

— Значит, придется обратиться за помощью к самой Матушке Лю.

— Но как, Ma На Сы?

— Если я ей приставлю к башке пистолет, она скажет все, что угодно. За мной, доктор. Похоже, времени у нас мало, а нам надо успеть перетащить старую каргу в ее комнату.

— Вы что, Меннерс, рехнулись? — доктор едва сдерживал отвращение, которое испытывал к Генри. Памятуя о случившемся, Аиртон был далеко не уверен в том, что Меннерса надо слушаться и дальше. — Ваш план — безумие! А если Матушка Лю проговорится, что мы ее держим силой? А если девушка не поверит? Да если даже и поверит, пропал сын Матушки Лю. А если его хватятся? А если Железный Ван пошлет сюда за ним?

— В таком случае, Аиртон, скорее всего, нас обнаружат, и мы все умрем страшной смертью. У вас есть предложение получше? Если будем сидеть сложа руки, нас уж точно найдут.

— Мы даже не знаем, пришлет ли сегодня за нами мандарин. Он вам это обещал?

— Доктор Аиртон, я могу обещать вам только одно: покуда имеется пусть даже самый ничтожный шанс выбраться отсюда живыми, я не собираюсь сдаваться. Если Линь не придет, значит, будем думать, как отсюда спастись самим. Покуда внизу бражничают разбойники с Железным Ваном — это невозможно. В связи с этим нам остается выбираться из неприятностей по мере их возникновения. И первая неприятность на повестке дня — этот чертов ужин. Так вы мне поможете или нет?

Аиртон с неохотой кивнул, и, пока Фань Имэй ждала на лестнице, они вместе отправились в комнату Генри, где лежала привязанная к кровати Матушка Лю. Глаза женщины горели злобой, однако в целом она оставалась спокойной. Генри направил на нее пистолет, и доктор принялся развязывать Матушку Лю.

— Вставай, — приказал Меннерс, когда Аиртон справился с узлами. Матушка Лю подчинилась. — Свяжите ей руки за спиной, — доктор сделал, как ему велели. Взяв женщину за локоть, Аиртон повел ее к двери. За ним проследовал Генри.

— Одно неверное движение, и я всажу в тебя пулю, — пригрозил он Матушке Лю. Женщина послушно засеменила по коридору.

Уже почти совсем стемнело, и коридор погрузился во мрак. Фань Имэй предусмотрительно принесла из комнаты Матушки Лю фонарик и как раз вешала его на вбитый в стену крюк. Матушка Лю увидела лицо девушки, залитое желтым светом фонаря, и остолбенела, узнав ее. В гневе она уставилась на предательницу и что-то злобно забубнила сквозь кляп. Аиртон чувствовал, как женщина вся трясется от бешенства.

В ярости Матушка Лю заупрямилась. Она упала на колени, всем видом показывая, что дальше никуда не пойдет.