Адам Уильямс - Дворец райских наслаждений

— Я уверен, что первым в драку полез не он.

— Не он, если уж на то пошло. Скажете, я повел себя плохо?

— Думаю, герр Фишер был несколько озадачен, когда вы запустили ему в голову бутылку со шнапсом. Шнапс для него святое. Впрочем, мне кажется, он не будет держать на вас зла. Все знают, вы были не в себе. После долгой разлуки увидели дочь, и вас тут же огорошили новостью о помолвке. Вы оказались в непростом положении. Он вас простит.

— В непростом положении? Это уж точно. В последнее время хвастать особо нечем.

— Да?

Дэламер помрачнел.

— Это я так. Зря я ляпнул. Превратности жизни.

— Если они каким-то образом связаны с вашими бдениями в этом отвратительном «Дворце наслаждений», я не желаю ничего слышать. Впрочем, может, вам нужна врачебная помощь? Вы уже не раз являлись ко мне на прием и, спустив штаны, просили ртути.

— Боже сохрани. Я совсем не о том. Умеете же вы ставить в неловкое положение. У меня были кое-какие неприятности. Вот и все. Вел себя глупо. Справляюсь помаленьку. Думаю остепениться.

— Очень вовремя. Рад это слышать. Все-таки к вам дочь приехала.

— Господи, Аиртон, иногда вы со своими нотациями становитесь невыносимы. Впрочем, вы правы. Последние пару дней я многое передумал.

Если Дэламер и собирался посвятить доктора в свои мысли, то ему пришлось отложить это на другой раз, поскольку в этот момент из дома показался Том с подарками под мышкой, и они втроем отправились в ресторан, где Дэламер заказал обед. Они прошли через переполненный зал и поднялись на второй этаж, где в отдельном кабинете их ждали торговцы Лу Цзиньцай, Тан Дэсинь и Цзинь Шаньгуй.

Доктор хорошо знал собравшихся торговцев. Лу Цзиньцай ему нравился. Несмотря на то, что Лу производил впечатление беззаботного человека, он был ответственным и искренним. «Такой не подведет», — думал Аиртон. Несмотря на относительную молодость, Лу, обладавший врожденным чувством такта и едким, но не злым чувством юмора, имел в купеческих кругах серьезный вес. Жуликоватый чудак Тан Дэсинь, сухонький мудрый старичок с пергаментной кожей и веселым изборожденным морщинами лицом, контролировал торговлю оловом. Он любил поговорить о своей диете и обожал пускаться в рассуждения, особенно в присутствии женщин, о влиянии любовных утех на долголетие. Рассуждения, по всей видимости, основывались на собственном опыте, поскольку, по прикидкам доктора, Тану было не меньше восьмидесяти лет. Старый торговец напоминал доктору озорного домового. Третьему торговцу, толстому и жизнерадостному Цзиню Шаньгую, было около сорока лет. Он постоянно смеялся, и глазки за стеклами очков казались маленькими щелочками. Когда он улыбался, полные влажные губы начинали подрагивать. Его елейная речь всегда была усыпана витиеватыми любезностями и комплиментами. Он торговал самыми разными товарами, повсюду запуская свои щупальца. Доктор ему не доверял: слишком льстивый и обходительный.

Но сегодня трое торговцев, принявшихся осыпать Дэламера и его нового помощника комплиментами, составляли чудесную компанию. Дэламер не стал скупиться, и вскоре стол был заставлен вкуснейшими блюдами северной кухни: жирным тушеным мясом, свиными ножками, рыбой, приготовленной на пару. Подали медвежью лапу, верблюжье мясо, горы пельменей и булочек на пару, капусту и толстую прозрачную лапшу в темном соевом соусе. Как только Френк заикнулся о помолвке дочери, торговцы потребовали подать бутылку гаоляновой водки. Доктор умоляющим голосом поведал о том, что ему еще предстоит оперировать больного, и только поэтому был избавлен от необходимости опрокинуть вместе со всеми рюмку солоноватой водки, вкус которой считал омерзительным (Аиртон знал, что если выпьет первую рюмку, то, согласно обычаю, не сможет отказаться и от второй). Дэламер, как, впрочем, и обычно, не имел ничего против выпивки. Тост следовал за тостом, комплименты становились все более вычурными и вздорными. Аиртон заметил, что Том умеет пить. По-китайски он говорил хуже, чем доктор или Дэламер, но его понимали, и вскоре молодой человек уже общался с Лу Цзиньцаем, который, поведав тихим голосом о намечающейся поездке в Цицихаэр, выразил надежду, что Том, как только освоится в Шишане, сможет его сопровождать.

— Том — как раз тот, кто нужен, — просиял Дэламер. — Он разбирается в производстве стиральной соды куда как лучше меня. Не сомневаюсь, что он произведет на господина Дина сильное впечатление.

— Я сказал господину Тому, что чем раньше мы отправимся в дорогу, тем лучше, — молвил Лу. — Путь неблизкий. Нам надо постараться доехать до первого снега.

— Первая партия будет готова через три недели. К тому моменту Том уже будет готов. Правда, старина?

— С нетерпением жду этой поездки, сэр, — произнес Том.

Цзинь Шаньгуй предложил тост за новое предприятие. Тряся подбородком, он поднялся на нетвердых ногах и воздел к потолку рюмку:

— За князя иностранных купцов Дэ Фалан-сяньшэна и за успех всех его планов. И за нашего друга Лао Лу. Пусть им покорится весь северо-западный Китай. И пусть удача не оставит их потомков на протяжении десяти десятков тысяч лет!

— Десять десятков тысяч лет [16] Автор дословно приводит китайскую здравицу, переводящуюся как «ура», «да здравствует». ! — закричал Тан Дэсинь, обнажив в хитрой улыбке беззубые десны. — И за помощника Дэ Фалана, этого юного жеребца, берущего в жены дочь Дэ Фалана. Пусть у них родятся дети, которые станут такими же сильными и богатыми, как Дэ Фалан! — он похлопал Тома по колену костлявой рукой.

— Ганьбэй! Ганьбэй! — Дэламер опрокинул рюмку. — Давай, Том, до дна. Они пьют за всех внуков, которых вы мне подарите.

Покраснев, Том выпил.

— Силен, — одобрительно кивнул Тан Дэламеру, сдавив рукой ногу Тома. — Твоя дочь родит настоящих силачей. Силачей! — откинувшись на стуле, он тоненько засмеялся и вдруг, как часто случается с пожилыми людьми, все так же улыбаясь, опустил голову на грудь и заснул. Со стороны он был похож на маленького воробушка, примостившегося на краешке стула.

— Лао Лу, разве вам не страшно? — Цзинь Шаньгуй вернулся к разговору о поставках щелочи. — Вам предстоит поездка через Черные холмы. Разбойники становятся все более и более наглыми. Если Железный Ван узнает…

— Один раз Том уже дал разбойникам отпор. Правда, Том? По дороге сюда, — Дэламер с гордостью посмотрел на своего будущего зятя.

— Да, я слышал об этом, — произнес доктор. — Это случилось в Черных холмах? Мандарин мне твердит, что беспокоиться не о чем, но разбойники продолжают нападать.

— Знаете, сэр, ЭФ, то есть мисс Дэламер, уверена, что на нас устроил засаду сам Король воров. Понимаете, после всех этих казней в Фусине и рассказов о боксерах мы немного нервничали, поэтому, когда натолкнулись на людей с ружьями за спинами… это было в еловом лесу, на прогалине, рядом с водопадами… так вот, эти ребята, их человек шесть было, показались из-за деревьев так неожиданно и они выглядели так зловеще, что мы, видать, сложив два и два, получили пять. Нам было немного страшно: шел дождь, кругом темень. Одним словом, Генри, то есть мистер Меннерс, выстрелил из ружья в воздух, и они словно сквозь землю провалились, а мы поехали дальше. Нам хотелось побыстрей убраться оттуда. Может быть, те люди были совсем не опасны — какие-нибудь охотники или путники, как мы. Они даже были не очень страшными, но Генри поступил правильно и выставил на ночь часовых. Вот, собственно, и все. Ничего особенно интересного.