Уилбур Смит - Муссон

Сев на скамью на корме, Том посмотрел на небо, чтобы оценить положение солнца, потом достал из кармана серебряные часы Томпиона и откинул крышку.

– Везите меня к южной оконечности острова, – приказал он.

Накануне вечером он уже сверился с картой и обнаружил, что руины монастыря иезуитов на ней отмечены. Маленькая бухта рядом с ними давала возможность подойти к берегу.

Пока гребцы вели лодку по проливу вблизи от коралловых рифов, высунувших зубы из-под волн, Том чувствовал, как его дурное настроение развеивается в солнечных лучах и при мысли о встрече с Сарой.

Впереди баркаса он уже видел волны открытого моря, с силой набегавшие на незащищенный южный мыс. Когда он встал и всмотрелся в берег впереди, он заметил течение пресной воды, отмеченное густой зеленью на его пути к лагуне. А там, где с суши шли такие потоки, всегда имелся проход сквозь рифы. И когда лодка поравнялась с пресным потоком, Том рассмотрел глубокую воду прохода и направил в него баркас. Берег здесь был пустынным, и ничто не мешало подойти к нему. Том выскочил на плотный белый песок, даже не замочив сапоги.

– Вернусь через час или около того, – сказал он Эболи. – Жди меня здесь.

Он нашел заросшую тропу, что шла вдоль потока, и зашагал по ней, раздвигая траву. Тропа вывела его в пальмовую рощу. Том увидел впереди руины монастыря и прибавил шагу.

Войдя в разрушенные стены, он окликнул:

– Сара! Ты здесь?

С верхних ветвей дерева хо с пронзительными криками взлетела стайка серых попугаев. Корни этого дерева вросли в рухнувшие камни стены.

Том прислушался, но ничего не услышал.

Он двинулся вдоль основания стен. Потом впереди послышалось конское ржание. Том бросился бегом, не в силах одолеть собственный пыл, и нашел кобылу, привязанную у рухнувших ворот. Но всадницы нигде не было видно.

Том уже хотел снова позвать ее, но передумал и осторожно вышел за ворота. Старое строение не имело крыши, все вокруг заросло травой и молодой порослью кокосов. Ящерицы с синими головами разбегались от него, бабочки сверкали яркими крыльями, порхая над цветами.

Том вернулся в середину древнего двора. Он помнил, как Сара любила проказничать. И понял, что она ничуть не изменилась и просто прячется от него.

– Я сосчитаю до десяти, – громко сказал он, как делал, когда Сара была совсем маленькой. – А потом иду искать!

Когда-то эта угроза заставляла Сару и ее сестренку с визгом бросаться на поиски укрытия.

– Один! – крикнул Том.

И тут же услышал где-то вверху ее голос:

– Гай говорит, ты насилуешь молодых девственниц!

Том резко развернулся и увидел Сару, сидевшую высоко на арке ворот. Ее длинные босые ноги свисали вниз, выглядывая из-под юбки. Том подошел ближе и встал прямо под ней.

– Гай говорит, ни одна порядочная христианская девушка не может чувствовать себя в безопасности, когда ты рыскаешь вокруг. – Она склонила голову набок. – Это правда?

– Гай дурак, – усмехнулся Том.

– Но ты ему не слишком нравишься. В его сердце нет братского тепла.

Сара принялась болтать ногами, и Том уставился на них. Гладкие и стройные, они поневоле притягивали взгляд.

– А Кристофер действительно твой сын?

Том чуть не пошатнулся, услышав такой бесцеремонный вопрос.

– Кто тебе такое сказал? – Он попытался вернуть самообладание.

– Кэролайн, – ответила Сара. – Она только и делает, что плачет с того момента, как увидела тебя вчера.

Том вытаращил глаза. Слова Сары привели его в смятение. Он не знал, что и сказать.

– Если я спущусь вниз, обещаешь, что не накинешься на меня и не сделаешь и мне тоже ребеночка? – ласково спросила Сара и встала на арке.

Том с опаской следил, как она легко балансирует на шаткой стене, и наконец обрел дар речи:

– Ты там поосторожней! Упадешь ведь!

Сара, словно не слыша, пробежала по узкому верху стены, спрыгивая с камня на камень, пока не спустилась до самой земли. Она была гибкой и проворной, словно акробат.

– Я принесла корзинку с едой для нас.

Сара прошла мимо Тома глубже в развалины, и он последовал за ней к одной из монашеских келий – хотя та не имела крыши, ее высокие стены, открытые в небо, защищали от косых лучей солнца. Девушка нашла припрятанную под грудой пальмовых листьев корзину. И уселась, подогнув под себя ноги. Изящно раскидывая вокруг себя юбки, она дала Тому возможность еще на одно мгновение увидеть свои лодыжки.

Открыв корзину и доставая ее содержимое, Сара спросила:

– Ты уже ходил к султану?

– Он меня не принял.

Том сел на землю лицом к Саре, скрестив ноги, и прислонился спиной к одному из камней.

– Ну конечно! Гай послал ему письмо, предупреждая, что ты явишься.

Сара тут же стремительно сменила тему:

– Я стащила бутылку вина из его погреба. – Она продемонстрировала ему свой трофей. – Французское, привезли на последнем корабле из дома. – Она вслух прочитала надпись на этикетке: – «Кантон Шарлемань». Оно хорошее?

– Не знаю, – признался Том. – Но звучит внушительно.

– Гай говорит, оно из лучших. Мой родственничек воображает себя большим знатоком. И ужасно этим гордится. Он просто взбесится, если узнает, что мы его выпили. Мне позволяется только половина бокала за ужином. Откроешь?

Она передала бутылку Тому и поставила на землю тарелки с пирогом и холодным мясом.

– Меня так огорчила весть о смерти твоего отца, – сказала она, и на ее лице отразилась печаль. – Он проявил такую доброту к нашей семье, когда мы плыли от мыса Доброй Надежды…

– Спасибо, – кивнул Том.

Он вытащил пробку из бутылки, отвернувшись при этом, чтобы Сара не заметила тень, набежавшую на его лицо.

Но она почувствовала его грусть и улыбнулась, чтобы взбодрить его:

– Если бы мой отец не устроил для Гая это место консула, Гай бы так и сидел клерком в Бомбее. Так что не такой уж он важный и могучий лорд, как сам воображает.

Она изобразила на лице надутую важность, и это вышло так похоже на его брата, что Том не удержался от усмешки. А Сара заговорила, подражая манере Гая:

– Я самый молодой консул на службе его величества! Я стану рыцарем еще до того, как мне исполнится тридцать!

Том расхохотался. Сара пришла в восторг.

Но тут же снова стала серьезной.

– Ох, Том, что же нам делать, я насчет бедного малыша Дориана? Гаю совершенно наплевать на него. Его интересует только торговля компании с арабами и мнение лорда Чайлдса в Лондоне. Он ни за что не сделает ничего такого, что может задеть султана и принца.

Том опять помрачнел:

– Я не позволю ни Гаю, ни оманцам меня остановить. У меня есть отличный быстрый корабль, и, если они попытаются, я им воспользуюсь.

– Я прекрасно понимаю, как ты переживаешь, Том. Я и сама чувствую себя так, будто Дориан мой собственный брат. Я сделаю все, что смогу, лишь бы помочь тебе. Но ты должен соблюдать осторожность. Гай говорит, что принц запрещает христианским кораблям заходить на север дальше Занзибара, грозит захватом их судов. Он говорит, что команду продают в рабство, если запрет нарушен.