Уилбур Смит - Муссон

Но тут же выбросил из головы мрачные сомнения.

– Спасибо, – просто сказал он, когда они закончили работу. – А теперь пойдите переоденьтесь. Потом узнайте, не погасла ли плита нашего кока в такую погоду и сможет ли он дать вам какой-нибудь горячей еды и питья.

Уже в дверях Хэл остановил Дориана.

– Мы уже никогда не станем звать тебя малышом, – сказал он. – Ты доказал этой ночью, что ты мужчина во всем, кроме размера. Ты спас нам жизни.

Улыбка Дориана стала такой сияющей, а его лицо, даже с упавшими на него мокрыми прядями волос, таким прекрасным, что у Хэла перевернулось сердце.

Вскоре он уже слышал, как братья болтают в крошечной каюте рядом с ним, которая освободилась от дочерей Битти. Потом их быстрые шаги прозвучали в коридоре, когда они побежали докучать коку.

Хэл зажег две свечи и поставил их на крышку отцовского гроба. Потом опустился перед ним на колени и начал долгое бдение. Иногда он молился вслух о покое отцовской души и о прощении его грехов.

Раз или два Хэл негромко говорил с отцом, вспоминая случаи из их жизни, оживляя в памяти чудовищную агонию и смерть сэра Фрэнсиса. И хотя ночь была долгой, а Хэл устал и промерз, бдение продолжалось до тех пор, пока не наступил серый из-за бури рассвет.

Тогда он встал и вышел на палубу.

– С добрым утром, мистер Тайлер! Свистать всех наверх, готовить корабль к выходу! – прокричал он сквозь ветер.

Вахтенные выскочили на шаткую палубу. На баке мужчины взялись за подъемный ворот, его механизм щелкнул, и якорь пополз вверх. А мачтовые тем временем уже поднялись наверх, на реи.

Хэл приказал на мгновение развернуть фок-парус, чтобы придать кораблю толчок, когда якорь оторвется от песчаного дна, и тут же снова его убрать, как только корабль начнет двигаться. Он прислушивался к щелчкам кабестана – щелчок, еще один, потом недолгая тишина, затем снова щелк-щелк, все быстрее, и вот уже ворот загремел без перерыва, якорь оторвался от дна, канат быстро скользил сквозь клюз.

– Поднять паруса! – прокричал Хэл, и они тут же развернулись и подхватили штормовой ветер, надувшись, как барабаны.

«Серафим» с готовностью покачнулся, и как только Хэл приказал положить руль на курс, корабль помчался вперед. Матросы на реях радостно закричали.

Но через мгновение сверху донесся голос Тома:

– На палубе! Лодка!

– Откуда? – крикнул Хэл.

– Отходит от берега. Их уже две… три!

Хэл подошел к подветренному борту и поднял подзорную трубу.

В серой морской воде кудрявились белые барашки волн. Низкая туча пронеслась по небу и скрыла вершину горы. Хэл увидел три баркаса, боровшихся с ветром и течением и спешивших к «Серафиму».

– К нам гости, капитан! – сказал подошедший Нед.

Хэл хмыкнул и сфокусировал линзы. Он рассмотрел голландские мундиры и блеск штыков.

– Не думаю, что они скажут нам нечто такое, о чем нам захочется услышать, мистер Тайлер.

Он со щелчком сложил подзорную трубу. Конечно, в лодках сидели солдаты из форта. Схватка, случившаяся прошедшей ночью, встревожила их. Хэл повернулся спиной к далекой флотилии и улыбнулся, отдавая следующий приказ:

– Идем мимо «Йоркширца», и как можно ближе с подветренной стороны, будь любезен, мистер Тайлер.

В половине кабельтова от «Йоркширца» «Серафим» слегка повернулся, и с него спустили вельбот. В него опустили тиковый сундук, потом Хэл спустился по трапу и взялся за руль, прежде чем отдать приказ направляться к стоявшему на якоре «Йоркширцу».

Андерсон ждал у поручней, и Хэл, стоя в баркасе, приветствовал его.

– У меня есть для вас груз.

– Готов его принять! – крикнул в ответ Андерсон, и его команда тут же спустила с грот-мачты грузовую люльку. Баркас подошел под нее, и в ней быстро и ловко закрепили тиковый сундук.

– Поднимай! – крикнул Хэл, и гроб с останками его отца взмыл вверх, качнулся над палубой «Йоркширца» и опустился на нее.

– Я перед вами в долгу, сэр! – крикнул Хэл, глядя вверх.

– Рад оказать услугу, сэр! – ответил Андерсон. – Желаю попутного ветра!

Он коснулся полей треуголки, отдавая честь.

– До встречи! – отозвался Хэл.

Тут над поручнями появилась голова Гая. Его бледное лицо говорило о том, что его снова одолела морская болезнь. Но тем не менее он храбро улыбнулся и, сорвав с головы шляпу, помахал ею:

– Пока, отец, до встречи в Бомбее!

– Удачи тебе! – крикнул Хэл.

Он ощутил укол острой тоски при этом расставании. «Если бы судьба обошлась со всеми нами более благосклонно…» – подумал он. Но ободряюще улыбнулся Гаю, стараясь выразить свою любовь и надежду, но тут же был вынужден полностью сосредоточиться на том, чтобы снова подвести баркас к борту «Серафима».

Хотя отчаянная качка на таком ветру делала подъем на мачту делом хлопотным и трудным, Том и Дориан наконец-то оказались в безопасности в своем гнезде. Они могли любоваться сверху на палубу «Йоркширца», когда проходили мимо стоявшего на якоре корабля так близко, что видели выражения лиц пассажиров и команды, смотревших на них.

– Вон там Гай! – Дориан замахал брату шапкой. – Гай! Эй, Гай!

Гай поднял голову и посмотрел на братьев.

Но его руки остались сложенными за спиной, улыбка не смягчила суровое лицо.

– Почему он мне не отвечает? – жалобным тоном спросил Дориан. – Я же ничем его не обидел!

– Не думай об этом, Дорри. Ты тут ни при чем, он меня ненавидит, – негромко ответил Том и одарил близнеца холодным взглядом.

За спиной Гая выстроилось семейство Битти.

Они вместе с Гаем прибыли на борт «Йоркширца» несколько дней назад, оставив свое жилище в городе, готовые отправиться в Бомбей. Кэролайн стояла в нескольких шагах от остальных членов семьи, и Том внимательно взглянул на нее. Она являла собой очаровательную картинку: ее юбки развевались и играли на ветру, девушка одной рукой придерживала чепчик, но локоны выбились из-под него и подпрыгивали на ее порозовевших от ветра щеках; глаза Кэролайн сверкали, когда она смотрела на другой большой корабль.

– Кэролайн! – заорал Том. – Я наверху! Привет!

В него словно вселился дьявол, и он окликнул девушку скорее для того, чтобы позлить близнеца, чем по какой-то другой причине.

Кэролайн подняла голову и увидела его высоко, в гнезде на мачте. Она подпрыгнула на месте от волнения и помахала ему свободной рукой.

– Том! – Ветер уносил ее голос, но острый взгляд Тома мог читать по губам. – Попутного ветра!

Гай резко развернулся, услышав ее голос, потом быстро шагнул к ней и встал рядом. Он не прикоснулся к девушке, но выглядел как воинственный собственник, когда уставился на брата.

«Серафим» прибавил парусов и стремительно понесся по ветру. Фигуры на палубе «Йоркширца» уменьшились и вскоре исчезли из вида. Братья смотрели из своего гнезда на другой корабль, пока он не превратился в смутный силуэт на горизонте, почти сливавшийся с темным фоном горы и грядой раздувшихся темно-синих туч.