Эмилио Сальгари - Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры

– Нет, потому что мой авторитет может оказать влияние на судебное решение, а я сделаю все возможное, чтобы получить для вас декрет, предписывающий изгнать вас из испанских колоний в Центральной Америке.

– Но вы забываете причину, по которой я оставил Европу. Уж конечно, не из жадности. У меня столько земель и замков на родине, что я уже не знаю, как с ними обходиться. Я пересек Атлантику, чтобы найти свою сестру, дочь Красного Корсара и внучку Великого кацика Дарьена.

Маркиз де Монтелимар нахмурился.

– Вы знаете, где находитесь? – спросил он после недолгого молчания.

– Да, вблизи Гуаякиля.

– А почему вы так интересуетесь этой юной метиской?

– Черт возьми!.. Это же моя сестра! – закричал граф.

– Вам известно, что я всегда обходился с нею, как с дочерью, что она меня любит, как родного отца?

– Она, вероятно, не знает, что ее отцом был граф ди Вентимилья, а в Европе у нее есть брат.

– Это верно, – согласился маркиз.

– Ну и что вы решили?

– Предпочел бы воспрепятствовать вашей встрече.

– Тогда мы будем сражаться, и я убью вас, – решительно сказал граф.

– Не торопитесь так, сеньор граф. В этом вопросе мы можем отлично договориться. Оставим девушке право выбора между мной и вами.

– Даете слово дворянина?

– Клянусь честью Монтелимаров.

– Этого достаточно, – сказал граф.

Он бросил шпагу и пистолеты. Этот жест повторили фламандец и Мендоса.

Маркиз обернулся к своим людям.

– Трех лошадей этим сеньорам, – приказал он.

Подвели трех красивейших вороных коней. Граф и его товарищи забрались в седла, а с обочины дороги приблизились два десятка хорошо вооруженных кавалеристов.

– Сеньор граф, – сказал маркиз, также садясь на коня, – прошу вас следовать за мной.

– Помните: я верю вашему слову, – ответил сеньор ди Вентимилья.

– Вы убедитесь в честности испанских дворян. Впрочем, лично к вам у меня нет ненависти.

– Что, однако, не помешало вам попытаться убить меня, – с иронией напомнил ему граф.

– Тогда у меня был повод для этого.

– А теперь вы передумали?

– Этого я не могу вам сказать. Но вы здорово расправились с тем задирой, который хвастался своей неуязвимостью. Ведь недаром мужчины из рода Вентимилья издавна славятся как истинные мастера холодного оружия.

В этот момент вдали послышались выстрелы.

– Кто бы это был? – опасливо спросил корсар.

– Верно, охотники, – ответил маркиз.

Он лгал. На самом деле это вела охоту за храбрым гасконцем часть его отряда.

Маркиз пришпорил коня, и полуэскадрон, уменьшенный на полдюжины всадников, рысцой направился в сторону Гуаякиля, внимательно наблюдая за пленниками.

Через четыре часа конный отряд въехал в город и остановился перед красивым дворцом, окруженным прекрасным садом, заполненным высокими пальмами и раскидистыми бананами, огромные листья которых отбрасывали освежающую, дарящую наслаждение тень.

Гуаякиль находился примерно в десяти лигах от Тихого океана и был в те времена знаменит своей архитектурой: его дома воздвигали на фундаменте, больше похожем на конструкцию мостов, что было своеобразной защитой зданий от частых наводнений. Город считался одним из богатейших в Центральной Америке, поскольку был центром обширного края, изобиловавшего рудниками золота, серебра и – прежде всего – изумрудов.

В городе жили несколько десятков тысяч человек, но защищали его три форта, считавшиеся неприступными; гарнизон каждого форта состоял из пятидесяти человек.

Маркиз, остановившись перед дворцом, спрыгнул на землю, знаком пригласил графа сделать то же самое и вошел в сад.

– Куда вы меня ведете? – спросил сеньор ди Вентимилья.

– На встречу с вашей сестрой, – ответил маркиз. – Вы же так стремились ее увидеть. Она любит свежий воздух и наверняка сейчас в саду.

Как раз в этот момент до них донесся нежный звук гитары.

– Это, должно быть, Неала, – сказал маркиз.

– Моя сестра носит такое имя? – спросил граф, казавшийся очень взволнованным.

– Да, граф.

Маркиз направился к маленькому павильону в мавританском стиле, приютившемуся в углу сада, в тени трех или четырех огромных веерных пальм, и показал графу на девушку шестнадцати-семнадцати лет, одетую в простенький халат из мелкого кружева, переплетенного серебряными нитями; в руках у нее была маленькая гитара.

Маркиз… показал графу на девушку шестнадцати-семнадцати лет, одетую в простенький халат из мелкого кружева, переплетенного серебряными нитями; в руках у нее была маленькая гитара.

Это было прелестнейшее создание: высокая, стройная девушка, с кожей светлого бронзового оттенка, с очень черными зрачками глаз, в глубине которых застыло диковатое выражение, с длинными волосами такого же безукоризненно черного цвета с вплетенными в них красными цветами.

Увидев маркиза, она поднялась, отложила гитару и грациозно улыбнулась.

– Дочь моя, – сказал маркиз, – ты не ожидала увидеть меня так скоро?

– Нет, – ответила молодая девушка, останавливая взгляд на сыне Красного Корсара.

– Я привел к тебе одного сеньора, который утверждает, что он твой брат и…

Граф резко прервал его:

– Маркиз, не говорите: «утверждает». Вы так же хорошо, как и я, знаете, что мой отец женился на дочери Великого кацика Дарьена, а следовательно, эта девушка приходится мне сестрой. Я рожден от белого отца и белой матери, но второй женой моего отца стала индейская принцесса.

Молодая метиска продолжала испытующе смотреть на корсара и даже сделала шаг вперед, как бы притянутая непреодолимой симпатией.

Разумеется, эту симпатию ей тайно подсказывал голос крови.

– Дочь моя, – продолжал маркиз, – этого сеньора зовут граф ди Вентимилья; он хочет разлучить нас и увезти тебя далеко-далеко, в Европу…

– В мои замки, где море голубее, чем Тихий океан, где воздух благоуханнее и чище, чем здесь, – сказал корсар. – У меня белый цвет кожи, у вас – смуглый, но вы – моя сестра; у нас один отец: Красный Корсар, граф ди Вентимилья, сеньор ди Роккабруна и ди Вальпента. Что говорит ваше сердце, Неала? Что подсказывает вам ваша кровь? Что советует разум? Я покинул Европу, чтобы найти вас, преодолел тысячи препятствий, сражался по всему Панамскому перешейку, чтобы только прийти сюда и назвать вас своей сестрой. Кого вы предпочтете? Маркиза де Монтелимара, воспитавшего вас как дочь, или своего брата? Выбирайте.

Неала некоторое время пребывала в молчании, потом внезапно бросилась к корсару и обвила руками его шею:

– Сердце и кровь говорят одно: я – ваша сестра, а вы – мой брат!