Дмитрий Гаврилов - Олег Вещий – Орвар-Одд. Путь восхождения [litres]

«Отроци Свенельжи изоделися оружьемъ и порты а мы нази» (Лаврентьевская летопись, 945 год).

Что могло так обогатить «отроцей Свенельжих»? Древлянская дань? Ну так Игорь даней имел не меньше! А особо обогатить его дружину мог как раз заморский поход. Возвращение Свенельда из Бердаа ставит всё на свои места. Объясняя и богатство его «отроков», и высокий статус самого Свенельда, приведшего в Киев остатки дружины Олега II – «ал-Олванга», Хлгу вместе с добычей.

Напомним сказанное выше: «Истинных Королей древности роднит не только общественный статус и сверхчеловеческие, божественные могущество и мудрость. У всех Истинных Королей есть и другая общая черта: все они – Посвященные» (Платов, 2002). Посвящение достигается через странствие-поиск и преодоление таких препятствий, у которых иной бы остановился или повернул назад.

Выйдя живым из многих передряг, но потеряв любимых друзей и соратников, Одд решил в какой-то момент, что не должен рисковать более теми, кто его сопровождал в походах, раз это оборачивается такими утратами, и стал вести жизнь отшельника, путника, странника, а не викинга, направляясь «туда, не знаю куда, в поисках того, не знаю чего…».

Так, согласно саге, наметился переход Одда в новое качество, хотя, конечно, герой не растерял главных навыков и они ему весьма пригодились в будущем, после «пробуждения»:

«Поэтому он счёл разумным одной глубокой ночью скрыться прочь. Его подвозили, когда в том была нужда, а временами он то брёл по борам и лесам, то скитался по очень высоким горным дорогам. Колчан висел у него на спине. Он путешествовал по многим странам, и образ жизни у него стал таким, что одно он имел для себя занятие – стрелять птиц для пропитания. Тогда он обернул вокруг своего тела и ног бересту. Затем он сделал себе большой берестяной капюшон на голову. Он был не похож на других мужей, гораздо выше, чем все прочие люди, и весь покрыт берестой.

Теперь о нём не рассказывается, пока он не вышел из лесу и не увидел, что перед ним раскинулся какой-то край. Он увидел, что там стоит большой хутор, а недалеко оттуда – другой. Ему пришло на ум направиться к меньшему хутору, чего раньше он никогда делать не пробовал. Он подошёл к двери. Перед дверью был человек, который рубил полено. Он был маленького роста и седой.

Старик радушно поздоровался с пришельцем и спросил у него имя.

– Меня зовут Нэвраманн, – сказал он» («Сага об Одде Стреле», пер. Т. Ермолаева). Нэвраманн (Næframaðr) – «человек, одетый в бересту».

Меч Орвар-Одд обнажает редко, у героя совершенно архаическое оружие – палка, напоминающая то дорожный посох путешественника, то просто дубину, выломанную в ближайшем лесу, и исполинский лук с особыми стрелами, наконечники коих каменные, поэтому против таких стрел не устоит даже самая древняя нечисть. Этим авторы саги вольно или невольно обозначают, к какому времени и «сословию» принадлежит главный герой.

Кстати, сам лук Одда сойдёт за посох и, наоборот, посох – за лук, такая вот симметрия. Подобное тождество есть у копья бога Одина и посоха Странника (именно так, прежде всего, и называет себя Один-Гримнир).

Перед пиром у конунга Херрауда Одд (скрытый под именем Нэвраманн) показывает своё мастерство стрелка:

«– Сьольв и Сигурд – во всём ли они большие умельцы?

– Это было бы видно, – сказал Ингьяльд, – если бы кто-нибудь стал состязаться с ними.

Вот они пришли в горы, и мимо них побежали звери, братья натянули свои луки, но, как они ни пытались подстрелить дичь, у них ничего не получалось.

Тогда Нэвраманн сказал:

– Никогда я не видел, – сказал он, – таких неуклюжих, как вы двое! Почему вы так неловко действуете?

Они сказали:

– Мы говорили тебе, что мы более неловки, чем другие люди, но сегодня утром мы не готовы и не добудем теперь зверей, которых вспугнули и растревожили другие.

Нэвраманн сказал тогда:

– Не может быть, чтобы я был более неуклюж, чем вы. Дайте сюда лук, я тоже хочу попробовать.

Вот они так и сделали. Одд натянул лук, и они предупреждали, чтобы он не сломал его, но он тянул стрелу до наконечника и разломал лук на две части.

– Ты плохо сейчас сделал, – сказали они, – и для нас это большое горе. Теперь нет никакой надежды, чтобы мы сегодня подстрелили зверя.

– Надежда ещё не потеряна, – сказал он. – Как вам кажется, мой посох похож на лук? И любопытно ли вам узнать, что у меня в мешке?

– Да, – сказали они, – это нам чрезвычайно любопытно.

– Тогда расстелите свои плащи, и я вытряхну то, что в нём.

Так они и сделали, а он вытряхнул на плащи то, что в нём было. Затем он схватил свой лук, положил стрелу на тетиву и выстрелил над головами всех охотившихся людей. Весь день он занимался только тем, что стрелял зверей, которые бежали перед Сигурдом и Сьольвом. Он расстрелял все свои стрелы, кроме шести: каменных стрел старика и “Даров Гусира”. За день он ни разу не промахнулся, а братья бежали рядом с ним и находили очень забавным смотреть на то, как он стреляет.

А вечером, когда люди пришли домой и все стрелы положили на стол перед конунгом, каждый человек пометил свои стрелы, и конунг должен был увидеть, сколько зверей убил каждый в течение дня.

Теперь братья сказали:

– Подойди, Нэвраманн, к своим стрелам, они, должно быть, лежат на столе перед конунгом.

– Идите, – сказал он, – и заявите, что это ваши стрелы.

– Это нам не поможет, – сказали они, – потому что конунг знает наши умения и что мы стреляем хуже, чем остальные.

– Тогда пойдём все вместе, – сказал он. Вот они предстали перед конунгом.

Теперь Нэвраманн взял слово:

– Здесь стрелы, которые принадлежат нам с товарищами.

Конунг оглядел его и сказал:

– Ты великий лучник» («Сага об Одде Стреле», пер. Т. Ермолаева).

Но, как оказалось, Одд-Нэвраманн способен ещё и быть великим королём.

Если же теперь обратиться к герою уже современного нам художественного произведения Ю.А. Никитина из фэнтезийного цикла «Трое из Леса» Олегу Вещему, обнаруживается его разительное сходство с типологическим образом Одда.

Сквозь века, со времён, «воспетых Геродотом», этот варвар прошагал по разным землям и странам с волховским посохом в руке и верным луком за плечами.

Как и Одд, никитинский Олег отрешился от суетной жизни, поскольку, желая утверждать справедливость в собственном понимании, приносил не мир, но ещё большее разрушение. Отказавшись от использования магии, волхв Олег ушёл в пещеры и погрузился в вековой вещий сон, прозревая Истину.

Памятник Хольгеру Датскому в подземелье замка Кронборг, Дания