Нелли Шульман - Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая

— Неправда, — зло сказал юноша, всхлипывая, сжав руку в кулак. "Не все белые такие. Неправда".

— Вот Дэниел, например, — Джон спускался вслед за Онтарио, придерживая лошадь. "Хорошо, что я ему о Мирьям не сказал, о том, что в лагеря Кинтейла случилось. На нем и так — лица не было, ведь Кинтейл его лучшего друга убил, — Джон вдохнул запах еды. Догнав индианку, юноша смущенно спросил: "А у нас еще сушеная оленина осталась? Что-то я проголодался".

Он откусил большой кусок и звонко сказал часовым: "К капитану Вулфу, с посланиями от племени ленапе — миссис Онатарио и Большой Джон".

— Что-то ты не похож на индейца, — заметил один из солдат.

Джон вытащил из-за пояса томагавк. Приподнявшись в седле, раскрутив топорик, он метнул его в стену ближайшей избушки. Солдаты пригнулись. Юноша, легко вытащив томагавк из бревна, вздернув светловолосую голову, проехал мимо.

Он заметил легкую улыбку на губах Онатарио. Джон откашлялся: "Простите. Я больше так не буду".

Индианка только потрепала его по голове: "Я к женщинам, там наверняка — дети у кого-нибудь болеют. Вечером встретимся".

Джон кивнул. Прожевав мясо, он медленно поехал по широкому проходу среди шатров — к большому лугу, откуда доносились голоса офицеров.

— Бой штыком, — наставительно сказал сержант Фримен, поднимая ружье, — может решить исход сражения, господа. Мы слишком полагаемся на выстрелы. Когда враг атакует наши позиции, или когда мы сами идем в атаку — надо уметь пользоваться этим оружием.

Пара десятков солдат, выстроенных в шеренгу, что-то зароптали. Сзади раздался ленивый крик: "Да я ему кулаком по башке дам, он и упадет".

Натаниэль блеснул белоснежными зубами: "Рядовой, ко мне! Давайте попробуем".

Здоровенный детина вышел вперед. Дэниел, что стоял рядом с генералом, озабоченно подумал: "Он же на две головы выше Ната, и в плечах шире".

— Ты не волнуйся, — неслышно шепнул ему фон Штебен, — я это уже видел. Фримен молодец.

— Атакуйте, рядовой, — велел Натаниэль.

Детина метнулся вперед, раздался звон металла. Нат холодно сказал: "Если я сейчас нажму на свой штык, рядовой, то вы истечете кровью прямо здесь. Отделение, слушай мою команду! Сейчас будем упражняться на чучелах — Нат показал на соломенные тела, прибитые к доскам, — а потом разобьемся на пары. Шагом марш!"

— Еще всякие черномазые будут приказывать, — пробурчал кто-то из солдат. Дэниел увидел, как прямая спина сержанта чуть дернулась.

— Переведи, — велел фон Штебен. Дэниел замялся.

— Переведи, — раздельно, багровея, приказал генерал. Выслушав, он сочно выругался по-немецки и кивнул Дэниелу: "Говори, и без всяких обиняков!"

— В моей армии, — жестко сказал немец, — нет белых и черных, а есть солдаты, сержанты и офицеры. Кому это неясно, тот получит свой срок на гауптвахте прямо сейчас.

Дэниел перевел. Посмотрев в темные глаза Ната, он тихо добавил: "Мы же воюем за свою свободу, господа, так надо это делать чистыми руками".

— Ведите отделение, сержант, — буркнул фон Штебен. Расстегнув воротник мундира, генерал злобно подышал: "Четверть армии негры, проливают свою кровь, как и всякий другой, а эти свиньи…, - он махнул рукой и вдруг улыбнулся: "Смотри, тот индеец светловолосый, ты мне о нем говорил".

Джон сел на походную койку. Смотря за тем, как Дэниел складывается, он присвистнул: "Это такой договор длинный с ленапе?"

Юноша засунул тетради в суму, и, разогнувшись, улыбнулся: "Тут еще мои заметки, на будущее, Конституция и так далее. А что миссис Онатарио?"

— Сказала, меня в Бостон проводит, — Джон откусил большой ломоть хлеба. Дэниел подумал: "Он же мальчик еще совсем, шестнадцать летом будет. Пусть отправляется домой, нечего ему тут делать".

— Ты вовремя отплываешь, — Дэниел сел рядом и потянул к себе буханку: "Дай".

— Почему? — поинтересовался юноша.

— Потому, — сердито ответил Дэниел, раскладывая по тарелкам хлеб с мясом, — что летом король Людовик объявит вам войну, помяни мое слово. Твой дальний родственник, капитан Стивен Кроу, начнет топить вообще все французские корабли, без разбора. Ты не думай, у нас хорошие связи с Парижем.

— Да я и не сомневался, — Джон поднял бровь, и хмыкнул: "Странно, мы с тобой формально — враги, а на самом деле — друзья".

— Формально ты дезертир, приговоренный к смертной казни, — ядовито ответил ему юноша и тут же рассмеялся: "Хотя не думаю, чтобы тебя стали расстреливать. А вот Кинтейла мы заочно осудили".

Джон подпер подбородок кулаком: "В Бостоне снимешь с меня показания. Я хочу, чтобы наш парламент — тоже его приговорили. И чтобы оба приговора привели в исполнение".

— Ты не можешь убить его два раза, Джон, — мягко сказал Дэниел.

Светло-голубые глаза блеснули холодом: "Я могу убить его десяток раз, капитан Вулф, рассказать как? Только, — Джон поднялся и прошелся по палатке, — все это бесполезно. Никто не пойдет дальше озера Эри — ни белые, ни индейцы. А он там, я думаю".

— Вояжеры ходили, — заметил Дэниел, рассматривая карту. "Французы. И наши охотники тоже. Еще в прошлом веке с озера Верхнего вывозили меха в Квебек и Монреаль. И дальше на запад — тоже двигались, через Большой Волок. Мне мистер де Лу рассказывал, отец Марты, моей невестки, — его семья полтора века в Акадии торгует".

— Там леса, — мрачно сказал Джон, — а у Кинтейла — лошади. Он на равнине расположится, поверь мне, с суши к нему будет никак не подобраться.

— Значит, — спокойно ответил Дэниел, снимая мундир, надевая свежую рубашку, — мы к нему подберемся с воды, вот и все.

— У вас даже флота там нет, на озерах, — Джон поднялся и тяжело вздохнул.

Дэниел положил ему руку на плечо: "Появится. А ты езжай домой, ты у отца теперь один. Хотя, Меир должен был письмо уже прислать, с Кариб. Может, он и выяснит что-то о Джо".

— Да я ее и похоронил уже, — горько пробормотал Джон и буркнул: "Давай суму, я к лошадям отнесу".

— Плачет, — понял Дэниел, глядя вслед юноше. "Господи, никого нет — ни Мирьям, ни маленькой Мэри, ни девочки этой, индианки, Гениси. И Хаима больше нет, и Эстер вдовой осталась. И брат Эстер — тоже погиб, а Констанца круглая сирота. Господи, — он вдруг перекрестился, — не наказывай ты нас больше, прошу".

Он в последний раз посмотрел на палатку, и, задернув полог, пробормотал: "Вот я и штатский". Дэниел пошел к коновязи, откуда уже доносился веселый голос Фримена.

Бостон

Яркое, темно-синее море простиралось до горизонта. Белые барашки подкатывались к ногам девочки, — рыженькой, в шерстяной накидке.

— Так далеко, — подумала Констанца, бросая камушки, слушая плеск воды. "Какой мир огромный, даже представить себе не могу. Нет, могу, — она закрыла глаза и вспомнила карту, — Индия, — там дядя Питер, Африка, Новый Свет, Япония. И Ледяной Континент, только его никто еще не видел".