Юрий Шестера - Последний поход «Новика»

— Почему же тогда окончилась неудачей июньская попытка снятия крейсера с камней?

— Я, ваше превосходительство, дал характеристику капитану 2-го ранга Белобородову как старшему офицеру, а не как исполняющему обязанности командира крейсера.

— Логично. Тем не менее я все-таки хотел бы услышать ответ на свой вопрос.

«От командующего общими словами не отделаешься!» — уважительно подумал Андрей Петрович.

— Старший офицер Белобородов проявляет свои лучшие качества организатора при энергичном командире.

— Вы имеете в виду себя?

— В том числе, ваше превосходительство. — Адмирал улыбнулся про себя: «Такому палец в рот не клади — знает себе цену!» — При необходимости же принятия самостоятельных решений он, как мне представляется, испытывает чувство неуверенности в себе. В этом, по-моему, и кроется причина июньской неудачи.

— Пожалуй, я соглашусь с вами, — задумчиво произнес командующий. — Меня же, кстати, порадовало то, что вы не забыли отметить и горного инженера.

— Горный инженер Грызлов — ключевая фигура в успехе всей операции, — пояснил командир.

— Но, как мне докладывал Карл Петрович, идея подрыва верхушек скал, проникших в подводные пробоины, принадлежит именно вам? — испытующе посмотрел на него адмирал.

— Любая идея должна быть подкреплена расчетами, ваше превосходительство. — Тот утвердительно кивнул головой. — Однако у меня нет достаточных знаний как для расчета величины зарядов, так и по бурению для них скважин. В то время как для горного инженера это обыденная, можно даже сказать, каждодневная работа.

— А решение о перемещении боезапаса из носового порохового погреба тоже принадлежит ему?

— Не совсем так, ваше превосходительство. Проведенные горным инженером расчеты показали, что непосредственной опасности детонации боезапаса вроде бы и нет. Однако я, руководствуясь принципом: «Береженого и Бог бережет», принял решение о перемещении боезапаса на безопасное от места подрыва зарядов расстояние. Кроме того, тем самым я преследовал цель еще более облегчить носовую часть корабля и нагрузить корму. И это, надо отметить, оправдало себя, так как выступы скал, проникших в корпус крейсера, после этого уменьшились по высоте почти на полметра.

Командующий удовлетворенно расправил бороду.

— Еще одно замечание, — он поискал нужное место в тексте. — Вы представляете трюмного механика прапорщика Игнатьева к награждению орденом Станислава третьей степени. Я же, с вашего разрешения, припишу «с бантом и мечами».

Андрей Петрович вопросительно посмотрел на него — в соответствии со статусом этого ордена бант с мечами полагался лишь за боевые заслуги.

— Я рассматриваю снятие «Богатыря» с рифов как выполнение боевой задачи, — пояснил командующий.

— Нет вопросов, ваше превосходительство!

— У меня тоже, — заключил командующий, откладывая в сторону представления командира крейсера.

Андрей Петрович облегченно вздохнул.

— Однако, — адмирал взял еще один документ, лежавший на его столе, — контр-адмирал Иессен представил мне свое представление, касающееся уже лично вас. — Андрей Петрович напрягся. — Надеюсь, вас интересует его содержание?

— В некоторой степени, ваше превосходительство! — сдержанно ответил тот, хотя его сердце учащенно забилось.

— Выдержки вам, однако, не занимать! — улыбнулся командующий. — И все же я доставлю себе удовольствие ознакомить вас с этим документом. Вы представляетесь к производству вас в чин капитана 1-го ранга и к награждению орденом Владимира четвертой степени.

— Служу Отечеству! — взволнованно произнес Андрей Петрович, встав и приняв положение «смирно».

— Служите так, как служили и до сих пор! Однако я данной мне властью вношу в этот документ изменение.

Командующий взял ручку и зачеркнул в представлении Иессена «четвертой», надписав сверху «третьей».

— В соответствии с этим изменением вы будете представлены к награждению орденом Владимира не четвертой, а третьей степени. Теперь будете красоваться с крестом на шее!

— Благодарю вас, ваше превосходительство!

— Это я должен благодарить вас за то, что вернули в состав флота не миноносец или канонерскую лодку, а крейсер первого ранга! Кстати, по телеграфу на мое имя уже получены поздравления по этому поводу от государя императора и главнокомандующего.

Душа Андрея Петровича пела от радости и гордости за себя — он выполнил то, что было на него возложено! Это ли не счастье?!

Степан заскочил в командирскую каюту:

— Я на секунду, Андрюша. Хотел только выяснить у тебя, если это, конечно, не секрет, по какому это поводу старший офицер объявил о сборе офицеров в кают-компании в двенадцать ноль-ноль да к тому же еще и в парадной форме?

— Это называется использованием родственных связей для получения агентурных сведений, — улыбнулся тот.

— Называй, как хочешь, Андрюша! Но только не томи…

— По поводу награждения офицеров, отличившихся при снятии крейсера «Богатырь» с каменных рифов.

— Вот здорово! — как в былые, еще детские годы, воскликнул Степан. — Лично меня это, конечно, не касается, а вот за тебя, Андрюша, я с превеликим удовольствием осушу бокал шампанского!

— Откуда же у вас такая уверенность, господин лейтенант?

Тот задорно посмотрел на брата:

— В соответствии с Морским уставом, господин капитан 2-го ранга, за все, что происходит с кораблем, личную ответственность несет его командир.

— Быть и тебе, Степа, командиром корабля!

— Дай Бог сбыться твоему пророчеству, Андрюша!

— Сбудется, Степа, обязательно сбудется, поверь мне. Только всему свое время.

Тот радостно заулыбался:

— А мне это как-то и не к спеху, Андрюша.

В кают-компании к назначенному старшим офицером времени собрались офицеры. Эполеты на плечах, морские сабли с позолоченными эфесами у пояса… Всеобщее возбуждение… Негромкие, вполголоса разговоры…

Дверь распахнулась, и в нее вошел контр-адмирал Иессен в сопровождении командиров «Богатыря», «России» и «Громобоя».

— Господа офицеры! — подал команду старший офицер.

Все встали и приняли положение «смирно».

Адмирал подошел к торцу стола:

— Господа офицеры!

И те, придерживая сабли, сели на свои места.

Флаг-офицер подал адмиралу папку в кожаном переплете с двуглавым орлом золотого теснения — гербом Российской империи. Адмирал открыл ее:

— Объявляю высочайший рескрипт!

Все тут же встали.

— За успешное снятие с каменных рифов крейсера первого ранга «Богатырь» командир крейсера капитан 2-го ранга Чуркин производится в чин капитана 1-го ранга!

— Служу Отечеству! — отчеканил Андрей Петрович.