Мария Вилонова - Дети Нитей. Эллед

Мастера обговорили между собой подробности проведения праздника, и на этом мы простились до вечера. Анха задержал меня немного, назначил следующую встречу и коротко описал, какие выводы и наблюдения о Нитях Разума хотел бы от меня на ней услышать. Когда я вышел из кабинета, Тин и Рицико уже не было. Я медленно пошел в сторону своей комнаты, совершенно наплевав на холод коридоров, время и вообще на все на свете. Я был счастлив. Настолько, что этого невозможно описать словами. Я эллед, мейеден. Защитник ткани мироздания, защитник Пустоты. Ученик Великого Мастера Анха.

Я остановился у одного из окон Ассадена, разглядывая сквозь мокрое от дождя стекло неясные очертания строгих башен дворца короля. Мог ли я еще недавно предположить подобный исход событий? Два года, проведенные в отчаянной попытке сохранить и уберечь самое важное, самое дорогое, что у меня осталось, теряя одного за другим близких людей. Тогда я был не прочь умереть, сразу в тот момент, когда все закончится. Даже хотел этого, понимая, что у меня уже не нашлось бы никого и ничего, что держало бы в мире. Теперь же я мечтал исключительно учиться. Теперь все мое существование вновь обрело смысл. С грустью я вспомнил друзей, тех, что шли со мной в плен бандитов. Подумал о том, насколько рады они были бы оказаться сейчас рядом со мной. Последний из них ушел совсем незадолго до того, как в деревню явился Эллед. Не выдержал и отказался плести Нити. Мы не знали, что придет королевство, не могли этого знать. Я практически слышал их голоса, весело произносящие: «Поздравляю, аккари Найт» – откуда-то из Чертогов Вечности. Им всем куда меньше грозил гнев предков, они были там теперь счастливы. Да и после разговора с Анха и Найши я вдруг задумался о том, настолько ли важно, что скажут им предки? И не важнее ли было то, что сказала, придя за их душами, сама Мейет? Горстка детей… Единственные, кто не предал свою Нить. Единственные, кто не предал ее.

Зайдя в комнату, я обнаружил около стола человека, изучавшего мои записи о Разуме. Парень моего возраста, гораздо крепче и мощнее, но жутко похожий на меня чертами лица. Темные волосы в высоком пучке, карие глаза с печатью магии Разума, в которых я увидел очень знакомое насмешливое выражение, когда он обернулся.

– Значит, ты и есть таинственный Найт, ученик Великого Мастера? – Он, приподняв бровь, внимательно меня изучал.

– Я думал, только Тин врывается в помещение, когда в нем нет хозяина, – весело заметил я.

– Мы ассадены, Найт, – пожал плечами парень. – Нам нечего скрывать друг от друга. Да и сложно, учитывая специфику нашей Нити.

– Если бы ты не узнал, ты бы не пришел, – я с азартом ждал его реакции.

Он довольно ухмыльнулся и все-таки решил представиться:

– Шаан, старший ученик Великого… – он запнулся и, быстро мотнув головой, с затаенным весельем исправился: – Прости, нужно время, чтобы привыкнуть. Старший ученик Ассадена.

– Найт, старший ученик Мейедена, – в тон отозвался я. – Тинэко всем рассказала в то же мгновение, правда?

– Нет, только мне. – Шаан иронично приподнял бровь. – Думаю, просто догадалась, насколько мне важно знать.

– Она невероятно внимательна к своим друзьям, действительно.

– Зачем тебе трактат о Нитях Разума? – с любопытством спросил Шаан. – Тем более с твоими пометками? Настолько вошел в роль ассадена?

– Мастер Анха считает, что наши Нити взаимосвязаны. А стало быть, хотел, чтобы я хоть немного разобрался в ваших, для начала.

– В таком случае у тебя несколько ошибок в рассуждениях. – Он покосился на мои записи. – Довольно существенных.

– Расскажешь? – Я пытался, конечно, изобразить иронию, но не сомневаюсь, что он уловил мой искренний интерес.

– Не вопрос. – Шаан коротким кивком подозвал меня к столу. – У нас же один учитель. Смотри…

Я подошел к нему, испытывая в данный момент единственное желание – выслушать все, что может сказать ассаден насчет моих мыслей о Нитях Разума. Но на всякий случай решил уточнить:

– Тин предупредила тебя, что вечером нас ждут мастера?

– Да. Но время еще есть.

– Тогда объясняй, – с искренней радостью попросил я.

Все оставшееся до вечера время мы с Шааном просидели в моей комнате, обсуждая работу Разума. Точнее, обсуждал ее скорее он, я же просто слушал, поражаясь тому, как искренне и сильно любит ассаден собственные Нити. Раньше я подобного не встречал никогда, за исключением, конечно, жителей своей деревни. Шаан поглядывал на меня с любопытством, явно желая выяснить хоть немного и о Пустоте, раз уж Анха считает наши части ткани мироздания взаимосвязанными и не существующими друг без друга, – этим моментом выводов учителя я с ним поделился, но пока еще он молчал. Хотя я догадывался, что терпение Шаан станет проявлять недолго и в скором времени потребует и у меня информации в обмен на помощь. Я же был сейчас почему-то совершенно не против рассказать ассадену о черных Нитях. Тогда, когда сам о них хоть что-то узнаю полезного.

В зал, где нас ожидали мастера и их старшие ученики, мы явились к назначенному времени. Остальные уже были там, у длинного стола, заставленного всевозможной едой.

– Я на всякий случай предупредила, что вы заняты совместным экспериментом, – шепнула нам Тин прежде, чем уйти к остальным ученикам. – Но вы, я вижу, умудрились не опоздать.

– Тинэко, – не слишком-то довольно произнес Шаан, хмуро взирая на девчонку.

– Я слушала только момент знакомства. – Тин дернула плечом и усмехнулась. – Чужие Нити меня не волнуют.

Я коротко вздохнул, одновременно с ассаденом. Он, кажется, тоже уже смирился с тем, что с хэдденами тяжело, а скрывать от них что-то так же бессмысленно, как и от магов Разума. С другой стороны, у него на принятие этого было куда больше времени, чем у меня.

– Спасибо, хоть предупредила, – мрачно прошептал Шаан уже в спину отошедшей Тин.

– По факту, – приподняв бровь, напомнил я.

– Ей можно доверять, Найт, – заверил ассаден и коротко ухмыльнулся. – Просто иногда злит.

Анха жестом подозвал меня к себе. Шаан поспешил к остальным ученикам, которые с любопытством разглядывали меня с другого конца стола. Я подошел к мастерам, где получил пожелание учителя отдыхать и наслаждаться вечером, в пределах разумного, естественно, а также поздравления с основанием школы от остальных. Ради них, видимо, меня сюда и позвали. С широкой улыбкой и поклоном я выслушал каждого из мастеров. Последним почему-то говорил Рицико. Если остальные сказали лишь несколько теплых слов, то хэдден предпочел добавить немного личных наставлений для меня как для старшего ученика новой школы. После чего все же с улыбкой закончил:

– Добро пожаловать в семью, аккари Найт. – И, приподняв бокал, отсалютовал мне.