Нелли Горицвет - Никто не избегнет блаженства. Часть вторая

Это, если опираться на языческую теорию. А согласно христианскому учению о происхождении человека, дело обстоит куда проще и лаконичнее: все мы произошли от Адама – представителя общей пра- расы. И, следовательно, Высший Суд сводится не просто к одному-единственному предку, а к Единому Богу.

Впрочем, христиане наверняка ошибаются! – тут в глазах Многорада Многорадовича заплясали лукавые искорки озорства. – Если верить ученым физикам-ядерщикам, то на самом деле не только люди не произошли от Адама, но и вообще: все живое и неживое на Земле, включая саму Землю, произошло от светлой светящейся праматери – кварк-глюонной плазмы, а вместо Апокалипсиса сей многострадальный мир пожрет энтропия…

В отдельных уголках аудитории раздались легкие смешки.

– Я шучу, разумеется! – громко сказал жрец, и зал мгновенно утих. – Детали не столь важны…

Но вывод очевиден: никому из нас не стоит пытаться заигрывать с проклятиями. Вместо этого лучше воззвать к Николаю Угоднику, дабы упросить его милостиво разрешить вашу с оппонентом тяжбу – причем, вовсе не обязательно начинать и заканчивать свою речь христианской молитвой. Просто верно оформляйте ваши мыслеобразы – все-таки целесообразнее обратиться к апостолу с добрыми словами, нежели к обидчику – со злыми. Или, как вариант, можно устремить свои помыслы и добрые славословия к самому светлому пращуру вашего рода.

Мы с вами только что рассмотрели примеры того, как люди при помощи своих умерших предков вершат суды, мстят, молятся – то есть прибегают к услугам второстепенных Сил, при этом являясь частью этих же самых Сил.

Возникает вопрос: а куда же глядит в моменты чародейства верховный Бог – Иегова, Саваоф, Род, как ни называй? Попустительствует ли он волшбе, потворствует ли? Или ему глубоко на все плевать? Какова его роль в содеянном? Да и допустимо ли вообще колдовать, прибегать к магии? Может, стоит уповать лишь на Бога?

Сразу же отвечу на обе части вопроса одновременно: на самом деле возможности Ветхого Днями сильно преувеличены, ибо карающая сила Божья есть не что иное, как обычные физические законы, в частности, третий закон Ньютона – в защиту сего утверждения могу привести кое-какие наблюдения из жизни.

А точнее, примеры, свидетельствующие о том, как некие люди с незапятнанной душой и неискушенной совестью, сами того не ведая, не предумышленно, совершали действия, сходные с колдовскими ритуалами.

А другие лица в это самое время проводили абсолютно те же самые процедуры, но с той разницей, что они преднамеренно колдовали.

Я имею в виду отнюдь не проклятия, в которых участвуют, главным образом, разум бичующего, его загубленная душа, недобрые уста и указующий перст, направленный непосредственно на жертву. Я говорю о манипуляциях с различными предметами, совершаемых без непосредственной близости жертвы, а также о мыслях, сопровождающие эти манипуляции.

Итак, обе группы людей вершили одно и то же – первые умышленно, вторые – по незнанию.

Как вы думаете, всех ли Бог покарал? Или ignorantia est argumentum?

Многорад Многорадович оглядел зал, улыбаясь. В его сияющих глазах плясали озорные огоньки, и в этот момент он менее всего походил на того сурового и отрешенного пресвитера, каким был в момент нашей первой встречи. В черном бархатном пиджаке и белоснежной рубашке ученый скорее напоминал средневекового алхимика и звездочета. А седые вьющиеся кудри, забранные в конский хвост, лишь усиливали эффект аутентичности.

Из разных концов аудитории донеслось несколько версий ответа.

– Исход был абсолютно одинаковым в обоих случаях, – жрец Многорад поднял кверху палец, – ибо он не зависит от пожеланий и чистоты намерений человека, творившего ритуал: считают ли представители той или иной группы, что колдовать – это плохо, или не знают. Знают ли они вообще, что колдуют, или не знают.

Это, как если бы мы с вами захотели прыгнуть с сотого этажа. Допустим, один из нас бы вообразил, будто взлетит и, более того – убережет какого-нибудь отчаявшегося бедолагу от суицидальных мыслей явлением чуда собственной левитации. А другой, наоборот, захотел бы покончить с жизнью так, чтобы товарища, находившегося рядом с ним на балконе в момент совершения самоубийства, арестовали и казнили за преступление, которого тот не совершил. Независимо от чистоты помыслов, обоих прыгунов пришлось бы хоронить. Потому как нельзя обмануть закон притяжения, нельзя заставить воду течь вверх, костер – гореть ледяным пламенем, а солнце – светить ночью. Потому как законы, друзья мои, не бывают колдовскими, жестокими или добрыми – они физические. Или Божьи. Суть одно и то же.

А вот отельные примеры деяний, совершенных молодыми людьми в наблюдаемых группах – данные присланы из Гарварда.

Линда А. тайком забирает из школьной папки фотографию своего возлюбленного – юноши, который не только не отвечает взаимностью на любовь, но и, в целом, презрительно к ней относится. Девушка приносит карточку домой и прикалывает за уголки на коврик над кроватью. Любуется портретом приблизительно минут пять и вдруг с удивлением замечает, что испытывает от своего поступка не удовлетворение, а стыд:

«Как же это унизительно – тайно вздыхать по какому-то там придурку! Которому ты не можешь поведать о своих чувствах, потому что уверена на все сто: в ответ услышишь лишь хохот да глумление».

После чего Линда спохватывается и поспешно срывает фото со стены, произнося:

«Иди ты к черту, Тэд Нуннон, чтоб я так унижалась, ты этого не стоишь, понял?!» – и тому подобные слова, придающие уверенности.

Линда проворно вытаскивает булавки, прикрепляющие снимок к обоям: сначала две верхние, затем одну нижнюю – карточка переворачивается. Потом девушка откалывает последнюю булавку, берет перевернутую кверху ногами фотографию пальцами за уголок и сжигает с таким остервенением, словно пытается собственными эмоциями усилить пламя, облизывающее бумагу.

Наутро просыпается совершенно «здоровой» и дивится тому, что очень уж неожиданно исчезли болезненные чувства, столь томившие ее два последних года. Через неделю Линде случайно попадается на глаза дешевая желтая брошюрка с советами, типа: как отвести чары, изгнать из сердца желанного, но недосягаемого парня, и тому подобная чепуха. Она открывает ее и с изумлением читает:

«Дабы забыть мужчину и успокоить сердечный огонь, надо взять его фотографию, проткнуть в четырех углах иглой, перевернуть и сжечь, повторяя…»

Как вы, наверное, уже догадались, слова в брошюрке были несколько иными, нежели те, что произносила Линда. В то же время чувства, которые они выражали, полностью соответствовали ощущениям, что испытывала наша героиня. И посему доморощенное «колдовство» подействовало. Однако девушка изначально не верила в волшебную силу. Более того: Линда осуждала всякого рода магию, считая ее темным, нехорошим занятием, независимо от того, с добрыми намерениями она совершается или нет.