Елена Свиридова - Легенда Арагона

Вот к этой ворожее и направлялись сейчас за помощью для бедной Мауриты её крёстные отец и мать.

Дверь открыла седая, сморщенная старуха, по облику настоящая ведьма, какими обычно представляют и рисуют служительниц тёмных сил: седые косматые брови нависали над острыми, живыми чёрными глазами; на горбатом носу сидела большая бородавка; от тонких губ беззубого рта во все стороны расходились глубокие морщины. Трудно было определить её возраст. На первый взгляд казалось, что колдунье не меньше ста лет.

Роса никогда не видела Безумную Хуану так близко и теперь оробела.

– Добрый день, Хуана, – с трудом выдавила она из себя, в душе жалея, что решилась сюда прийти.

– День сегодня добрый, – ответила та скрипучим, будто несмазанная телега, голосом.

Маура ухватилась за Пабло, стоявшего неподвижно, в оцепенении.

– Проходите, коли пришли, – усмехнулась Хуана краешком губ и скрылась в глубине своего жилища, оставив дверь открытой.

Повинуясь какой-то неведомой силе, все трое шагнули через порог.

Внутри деревянной хижины, крытой камышом, горел очаг. Густой дым наполнял тесное помещение. Стены почернели от копоти. Узкие оконца без стёкол хозяйка заткнула тряпками и пучками соломы. Вся обстановка состояла из грубо сколоченного стола, нескольких скамей вдоль стен и сундука для хранения одежды. Над огнём был подвешен чугунный котелок, в котором булькала то ли вода, то ли какая-то похлёбка, а может быть, и снадобье, потому что хижина, если не считать дыма, была наполнена пряным запахом сухих трав, которые висели пучками на стенах в большом разнообразии.

– Вот, Хуана, наша Маурита, – чтобы как-то перебороть страх, проговорила Роса. – Она… заикается вроде. Не поможешь ли?

– Садитесь вон там, – указала Безумная Хуана на скамью в дальнем углу хижины, – а девочку давайте сюда.

Маура всё так же цеплялась за Пабло, но встретившись глазами с ворожеей, вдруг покорно отпустила его рубаху и молча подошла к самому очагу, не отрывая взгляда от старухи. Та усадила её на плетёный коврик и, не оборачиваясь, приказала Росе и Пабло:

– Что бы я ни делала, сидите, не шевелитесь.

Затем она протянула дрожащую руку вперёд и, держа её ладонью вниз над головой Мауры, заговорила:

– Вижу… падают люди… всюду кровь… Ага! Ближе! К ногам ребёнка катится голова женщины… должно быть матери… А вот благородная рука с длинным копьём. Она закрывает дитя от глаз Смерти… Но эта мёртвая голова! Она мешает языку девочки свободно двигаться… Ты её забудешь! Ты всё забудешь!

Неуловимым жестом Хуана достала откуда-то предмет, похожий на маленькую лейку. Затем, по-прежнему не сводя чарующего взгляда с широко раскрытых глаз Мауры, подбросила в огонь сухое полено.

– Смотри! – крикнула вдруг она и резко повернула девочку за плечи.

На стене плясали отсветы пламени. Колдунья сдёрнула с себя платок и начала трясти им почти над самым огнём, одновременно дуя в «лейку».

Роса и Пабло, так же, как их крестница, увидели на стене огромного дракона. Он двигался и разевал пасть, из которой вылетали резкие, жуткие звуки. Вот дракон взмахнул хвостом и повернулся прямо к Мауре, стараясь проглотить её. Девочка закричала и упала на коврик.

Роса хотела вскочить, но одеревеневшие ноги не слушались; хотела закричать: «Что ты делаешь с ребёнком?», но язык отяжелел и не двигался.

А дракон вдруг пропал. Хуана склонилась над девочкой, сделала ещё какие-то движения трясущимися руками у неё над головой, затем провела ладонью по лицу Мауры, и та очнулась, поднялась и, сидя на коврике, удивлённо огляделась вокруг. Её взгляд остановился на Росе.

– Мама, мой видеть сон, – сказала Маура со счастливой улыбкой. – Хорошо сон – цветы, большой облако… Мой плавать облако. Хорошо, мама! – повторила она.

– Это она меня… мамой-то?.. – пробормотала Роса, и вдруг слёзы потоком полились из её глаз.

Маура вскочила и подбежала к ней.

– Это твоя мама? – растерянно спросил девочку Пабло, указывая на Росу.

– Карлос говорить «мама» – Маура говорить «мама», – объяснила та, обнимая Росу за колени.

– Не допытывайтесь у неё о прошлой жизни, – услышали они скрипучий голос Безумной Хуаны. – И берегите её от Быка.

– От быка? – в один голос переспросили Пабло и Роса.

– Да, да, от Быка в облике человека. Иначе он убьёт её.

Хуана подняла глаза к потолку, который был еле виден из-за дыма, и вдруг ахнула, схватившись за грудь. Затем она перевела безумный взгляд на всех троих и с трудом проскрипела:

– Звезда этой девочки совсем тусклая. Она проживёт ещё не больше десяти лет… И ничего нельзя сделать – это Судьба!

– Пресвятая Дева! – испуганно вскрикнула Роса. – Неужели это правда, Хуана?! Может быть, ты ошиблась?

Но старуха лишь дёрнула плечом и отвернулась от них, давая понять, что разговор окончен.

– Спасибо тебе, Хуана, – сказал Пабло, беря своих спутниц за руки и увлекая их к выходу. – Маурита больше не заикается, мы тебе очень благодарны. Вот наши корзины – это всё твоё. И дай Бог тебе здоровья…

– Не верю, всё равно не верю! – упрямо твердила Роса до самого замка. – Почему это только десять лет осталось жить Маурите? Какую звезду она разглядела на своём чёрном потолке?

– Роса, люди говорят, что ясновидящая никогда не ошибается, – хмуро заметил Пабло, всю дорогу молчавший. – Мы должны быть ей благодарны за предупреждение… А как ловко она избавила Мауриту от недуга!

– Ещё бы! Так напугать!

– Однако ж дитя того не помнит, говорит: сон, мол, видела про цветы и как на облаке каталась.

Роса промолчала.

– Я вот о чём думаю, – продолжал Пабло. – Безумная Хуана сказала, чтобы мы берегли девочку от Быка в облике человека. Я уж и так умом прикидывал, и этак. И смотри, что получается: похоже, надо остерегаться Педро Вальдеса. Как ты думаешь?

– Бычий Глаз? – задумалась Роса. – Наверно, ты прав, Пабло. Он и здоров, как бык, и так же туп, и на уме всегда одно: как бы «коровёнку» какую высмотреть… Пускай он только приблизится к Маурите!

– Я тоже буду приглядывать за крестницей, – пообещал Пабло и посмотрел на уныло плетущуюся Мауру. – Ты, никак, устала, дочка? А ну-ка, полезай ко мне на плечи, – и он присел, ласково улыбаясь понявшей его и обрадовавшейся девочке.

Алетее Долорес уже давно не терпелось познакомиться с маленькой мавританкой, которую привёз в замок отец. Но граф советовал детям пока не тревожить Мауру, дать ей немного привыкнуть к жизни на новом месте. Всё же Рафаэль Эрнесто иногда следил за мавританкой издалека, а потом рассказывал о ней сестре.

И вот однажды отец сказал:

– Вчера Мауру окрестили. Теперь она христианка, и вы можете с нею дружить. Младший брат Хорхе, кажется, учит её нашему языку… Маура сейчас во дворе вместе с другими детьми…