Елена Свиридова - Легенда Арагона

– Конечно, нет, ты прав. В таком случае посылают толкового управляющего или ещё какого-нибудь доверенного человека и опять-таки не одного, а с войском, а потом спрашивают разрешения у Короля.

– Я вот думаю, сеньор, есть ли у него вообще дом? – высказал предположение начальник стражи. – Может быть, дон Эстебан вконец разорился, и ему стыдно в этом признаться?

– Я тоже так подумал. Только этим и можно объяснить отсутствие войска и слуг. Но почему он так странно себя ведёт? – дон Эрнесто в задумчивости потёр ладонью подбородок. – А знаешь, Хорхе, я ведь тоже заметил, что он здесь, в замке, разглядывает юношей.

– Да, да! – подтвердил Валадас. – Карлос говорит то же самое.

– Кстати, Карлос осторожен? Дон Эстебан не догадался, что за ним наблюдают?

– Нет, сеньор, всё в порядке. Ведь это делает не только мой брат. Я попросил ещё нескольких воинов и слуг. Они незаметно в разных местах сменяют друг друга.

– Я полагаюсь на тебя и твоих людей… Однако наш гость нынче долго почивает.

– Это потому, сеньор, что он полночи ходил по своей комнате и сыпал проклятиями, а в чей адрес – никто ничего не понял.

– Постой, Хорхе… Ещё один новый человек. Посмотри, кто это там, рядом с Пабло? Ты его знаешь?

Валадас посмотрел по направлению взгляда графа и увидел у ворот замка высокого крестьянина. Главный конюх что-то говорил ему, жестикулируя и показывая в их сторону.

– Он мне не знаком, – отрицательно покачал головой Хорхе. – Мне кажется, сеньор, что Пабло его откуда-то привёл и хочет, чтобы он поговорил с Вами.

Дон Эрнесто поднялся и жестом подозвал Пабло и его спутника. Те тотчас исполнили приказание и, подойдя, низко поклонились.

Граф и молодой крестьянин с минуту изучали друг друга. «Как он силён и хорошо сложён, – подумал дон Эрнесто. – Кого он мне напоминает?.. Осанка горделива, взгляд прямой и полный достоинства… уж у этого совесть чиста, не то, что у моего гостя… Боже! До чего знакомые черты лица…».

– Сеньор, – первым заговорил конюх, – этот человек хочет поселиться в наших краях, и я взял на себя смелость привести его для разговора с Вами.

– У тебя есть какой-нибудь документ? – обратился граф к юноше.

– Да, сеньор, – и Герардо достал из-за пазухи сложенный вчетверо большой листок плотной бумаги.

Дон Эрнесто развернул его и пробежал глазами. В документе говорилось, что крестьянин Герардо Рамирес, сохранивший личную свободу, но находящийся в поземельной зависимости от сеньора Альберто Алькантора де Теруэль, по доброй воле оставляет свой надел сеньору и по личным причинам покидает его владения.

Герардо, наблюдавший за этим незнакомым сеньором с приятными, благородными чертами лица, подумал, что сейчас он, как недавно Пабло, станет расспрашивать его о причинах, по которым он ушёл от своего сеньора. Но тот, дочитав документ, спросил:

– Ты обучен какому-нибудь ремеслу, Герардо Рамирес?

– Да, сеньор. Как и всякий крестьянин, я умею делать понемногу всё, но меня считали мастером в плотницком деле, хотя я неплохо кладу печи и… знаю толк в целебных травах.

– Да ты, я вижу, мастер на все руки, – улыбнулся граф. – В наших деревнях такому будут рады… Пабло, скажи швеям – пусть оденут малого, и передай Диего, чтобы выдал ему всё необходимое. Вот тебе, Герардо Рамирес, и представится возможность срубить себе дом и даже сложить печь. Будешь жить в деревне Ла Роса почти у самой лесной опушки. Это хорошее место.

В агатовых глазах юноши светилось неподдельное восхищение и горячая благодарность.

– Добрый день, дорогой граф, – услышали они вдруг голос незаметно подошедшего пожилого грузного сеньора в некогда богатом, но уже потерявшем былой блеск камзоле.

Хорхе, Пабло и Герардо тотчас почтительно отошли в сторону, оставляя дона Эрнесто наедине с его гостем.

– Добрый день, дон Эстебан, – ответил граф. – Как спалось?

– Благодарение Господу – хорошо, – любезно отозвался гость, хотя по его помятому лицу было видно, что он сказал неправду.

– Ваш новый камзол будет готов к вечеру – я уже справлялся о нём.

– Спасибо, граф, Вы так добры! Кстати, новый камзол понадобится мне на завтрашнем празднике.

– Не понимаю, – поднял брови Ла Роса. – О каком празднике Вы говорите?

– Ах, граф! Вчера совершенно случайно я узнал от доньи Хулии, что завтра день рождения Вашей красавицы дочери. Сеньорите Алетее Долорес исполнится 16 лет. Как Вы могли скрыть от меня такое событие! – упрекнул дон Эстебан. – Мало того! Всего через день исполнится 15 лет дону Рафаэлю Эрнесто. И Вы хотите оставить всё это незамеченным?

– Ну, почему же? – вежливо возразил Ла Роса. – Мы с доньей Хулией всегда поздравляем наших детей и преподносим им подарки.

– О нет, граф! Узкий семейный круг – это совсем не то. Праздник! Нужен настоящий праздник – с гостями, вином, музыкой и плясками!

– Разве донья Хулия не сказала Вам, граф, что мы не устраиваем никаких праздников в замке с тех пор, как умерла моя жена? – с холодностью спросил дон Эрнесто, которому вежливый тон по отношению к этому неприятному человеку давался с большим трудом.

– Сказала, граф, сказала. Но я подумал, что это несправедливо по отношению к Вашим замечательным детям, и решил сделать Вам сюрприз, – дон Эстебан улыбнулся, обнажая пожелтевшие зубы, а его беспокойный взгляд остановился на входных воротах, у которых спешился его только что вернувшийся слуга, отлучавшийся с самого раннего утра неизвестно куда.

– Потрудитесь объяснить, – резко сказал граф.

– Хорошо, дорогой дон Эрнесто, не буду больше испытывать Ваше терпение, – миролюбиво ответил гость. – Ещё с вечера я отдал моему слуге письменные приглашения от Вашего имени ближайшим соседям – владельцам замков Ла Аурора, Эль Эскудо и Ла Аутодефенса 23 23 Ла Аурора (исп. La Aurora) – Утренняя заря, Эль Эскудо (исп. El Escudo) – Щит, Ла Аутодефенса (исп. La Autodefensa) – Самозащита. . Я гостил у каждого из них. Это замечательные люди… Ну, что вы так разволновались? Ведь праздник будет завтра, мы успеем подготовиться, разве не так?

Дон Эрнесто стоял бледный, как полотно, и не знал, что ему следует сделать и что сказать. Растерявшись от такой неслыханной дерзости, он беспомощно оглянулся к Хорхе, Пабло и Герардо, которые стояли неподалёку и должны были всё слышать. Они, действительно, слышали, потому что Хорхе сжимал рукоятку своего меча с такой силой, что косточки его пальцев побелели. Добряк Пабло приоткрыл рот и испуганно вытаращил глаза. Молодой крестьянин, по-видимому, мало что понял из происходящего, но всё же чувствовал неладное, так как с волнением и участием смотрел на кусающего губы сеньора де Ла Роса.

Граф изо всех сил боролся с желанием схватить наглеца за шиворот и вытолкать за ворота замка. Вероятно, он бы так и сделал, если бы вдруг не подумал, что уже поздно что-либо изменить: соседи получили приглашения, причём от его имени… Что ему остаётся делать?.. Хорошо же!.. Чёрт с ним!.. Он постарается выдержать всё, что произойдёт завтра, он обставит всё как можно скромнее… Но каков наглец!