Елизавета Полтавцева - Роковой изъян. Том первый

Пару господ бесцеремонно усмехнулись.

– Если мы выполним одни условия, то они поймут, что мы боимся их и считаемся с ними, а значит, можно и дальше манипулировать и угрожать. Зачем платить трём рабочим за то, с чем справляется и один человек? Но так мы платим в три раза меньше, а что предлагают эти люди, совершенно не сведущие в экономических вопросах? – невозмутимо парировал Нортвуд, поглаживая широкую грудь от волнения.

Ричард всё это время с лёгкой улыбкой наблюдал. Наконец, спор утих, и зал наполнился тишиной. Все ждали вердикта главы компании. Хэмсфорт-старший оглядел присутствующих, а затем повернулся к сыну:

– Хэмиш, тебе есть что сказать?

Взгляды акционеров устремились на юношу, который замер, глядя на отца. Он настолько не ожидал, что его удостоят вниманием, что растерялся и словно врос в землю.

– Скажи что-нибудь, – прошептала ему Астер, стоявшая справа.

– Нет, Ваша Светлость, – ответил Хэмиш, чуть кашлянув от волнения.

Ричард отвёл взгляд в сторону окна. Хоть в тот момент изобретатель не видел отцовского лица, он был уверен, что на нём запечатлелось разочарование.

– Я составляю важные, по моему скромному мнению, рекомендации, касающиеся дел на фабрике…

– В компании, – шепотом поправила его Астер, сверля друга тревожным взглядом.

– На фабрике, – упрямо повторил Хэмиш чуть громче, – и передам вам для дальнейшего рассмотрения и… обсуждения, – стараясь выдержать уверенный тон, добавил он.

– Хорошо, в таком случае я полагаю, что сегодняшнее заседание можно объявить закрытым. Спасибо, что пришли, господа и леди! – громко сказал глава компании и быстро зашагал в сторону своего кабинета, тихо сказав мисс Кингстон что-то о протоколах.

…Изобретатель приоткрыл дверь в отцовский кабинет и тут же почувствовал себя неловко. Возле большого стола расхаживал герцог Мерсисайд и напряжённо оглядывал присутствующих: Легстона, Уорли и неизвестного изобретателю седого господина преклонных лет. Когда дверь полностью отворилась, все мужчины посмотрели на Хэмиша, и тот внезапно ощутил себя лишним. Юноша робко заступил на яркий ковёр и пожал присутствующим руки, кроме седого господина, который пристально его изучал.

– Я хочу тебя познакомить с сэром Линдсли, – сообщил герцог.

Загорелое лицо нового знакомого ярко выделялось на фоне седых волос и усов.

– Ты можешь не помнить сэра Линдсли. Он недавно приехал. После смерти графа Кингстона он жил в Индии. Подбирал нам лучшие товары на продажу здесь и в Америку, преимущество курительные смеси и чай, ещё занимался освоением берегов, экспортом в Индию набивных тканей, – пояснил сыну Хэмсфорт.

– Добрый день! Как вы повзрослели, – седоватый господин оглядел Хэмиша. – Я помню вас ребёнком. Вы ещё тогда катались на пони. Сколько вам было?

– Около шести, – нехотя ответил юноша: он не любил разговоры такого рода.

– Маркиз, я думаю, вы будете рады, если с фабрикой вам окажет помощь сэр Линдсли. Он курировал много сделок, касающихся и вашей отрасли, поэтому его советы будут полезны, – заговорил мистер Легстон, скромно притаившись у окна.

– Мистер Хэмсфорт рассказал мне, что вы теперь новый управляющий на парусинной фабрике, – добавил Линдсли.

Глава компании загадочно улыбнулся.

– Да, я взялся за управление две недели назад.

– Бедный Фишер. Ужасная смерть, – покачал головой Линдсли.

– Говорят, он упал в механизм водяного колеса. Видели бы вы тело, – сказал Легстон, поморщившись.

Хэмиш не верил в такое трагическое стечение обстоятельств. Он уже не единожды был на фабрике и все осмотрел. Хоть механизмы, запускающие в движение водное колесо, и сами станки выглядели крайне пугающе, так перемолоть тело весом под 80 килограмм они бы не смогли. По его скромному мнению, тело бедного Фишера, пребывая в свободном падении, просто ударилось бы о винты и отскочило бы на несколько метров, истекая кровью. Но делиться мыслями на этот счёт изобретатель не стал.

* * *

Парусинная фабрика находилась на открытой местности, поэтому ветер создавал нешуточные сквозняки. Но, несмотря на сегодняшнюю погоду, работа здесь кипела, когда новоиспечённый управляющий перешагнул порог своего кабинета на третьем этаже. Раньше за производством следил мистер Фишер. Суровый, деловой и беспринципный. Этим он и нравился главе директоров. Когда он умер, за фабрикой стал следить баронет Уорли. Но почему-то две недели назад он эмоционально заявил, что больше не намерен следить за фабрикой и за сутки сдал все отчёты и принялся за другую работу. «Что его так напугало?» – подумал молодой лорд, вспомнив, как впопыхах оставил должность бывший управляющий. Хэмиш и сэр Линдсли медленно расхаживали по цеху, пока фабрички работали. Точнее, Линдсли оценивающе оглядывал фабрику, а изобретатель изображал заинтересованность, изо всех сил делая важное лицо. Узкие проходы, грязные станки, уставшие работницы в одинаковых платках и монотонный стук. У молодого лорда заложило уши, и он едва слышал слова старшего компаньона. Юноша обернулся, глядя на трёх охранников, идущих за ними.

– Зачем они провожают нас? – спросил Хэмсфорт-младший.

– Ну, как же, маркиз. Для безопасности, – негромко ответил седой господин и кивнул на фабричек.

Работницы парусинной фабрики действительно могли напугать. Они провожали Хэмиша пристальными тяжёлыми взглядами. Эти взгляды словно впивались в него и в Линдсли. У этих женщин были крепкие шеи и руки. Поэтому выглядели они внушительно и были вовсе не расположены к господам, как сложилось впечатление у Хэмсфорта-младшего. Это была первая фабрика, на которую он попал. И всё казалось ему непонятным, странным, пугающим. Надсмотрщики, расхаживавшие вдоль стен, приблизились и показали знаки, чтобы ткачихи замедлили ход станков. Хэмиш Хэмсфорт почувствовал, как больше сотни лиц были направлены в его сторону. От такого внимания он чувствовал себя неуютно.

Компаньоны поднялись в кабинет на втором этаже. Хэмиш всю дорогу оглядывался на цех, где теперь шумели не только станки, но и расстроенные ткачихи. Он понятия не имел, как управлять производством. «Всё будет хорошо, главное, не подавать виду», – думал юноша, деловито оглядываясь.

– Отчего они так смотрят на нас? – робко поинтересовался Хэмиш.

– Откуда мне знать? Видимо, до них дошли слухи о реформах. Волнуются за свои места. Я сообщил им об этом вчера.

– Мне кажется… Информацию стоило донести до них… иначе, – негромко сказал Хэмиш, когда они зашли в кабинет.

– Мистер Хэмсфорт, я вас умоляю. Вы слишком трепетно относитесь к чувствам этих женщин. Знаете, какая в своё время здесь была текучка, пока не поставили станки Кингстона.