Елизавета Полтавцева - Роковой изъян. Том первый

– Хэмиш ведёт дела на парусинной фабрике после трагической кончины господина Фишера, – пояснил Карл Легстон, усаживаясь напротив главного акционера.

– Ужасная смерть, я читал в газетах, – активно закивал Бритт, но его взгляд остался безразличным.

– Что поделать, производство… Конечно, поговаривают, что его порешили работницы фабрики. Будто бы выбросили в механизм, – мрачно добавил Легстон и покосился на Хэмиша.

Вены на шее Хэмсфорта-младшего вздулись от напряжения.

– Его внутренности перекрутило, словно в мясорубке, вы бы видели, – закончил Легстон.

Его слова были обращены к Бритту, однако в тот момент он смотрел на Хэмиша и его реакцию. На последних словах изобретатель отвернулся к окну, с трудом сдерживая приступ рвоты. В отличие от многих управленцев, он видел мёртвого Фишера в морге доктора Бойда. «Он будто специально нагнетает обстановку, – разозлился на эсквайра Хэмиш. – А заодно и хочет меня напугать этой фабрикой».

– Да, очень похоже на месть рабочих, – донеслись до изобретателя слова ещё одного лорда.

Главной темой переговоров стало будущее компании. Знатные господа нервничали, поглаживая бороды и попивая виски. Как хозяин дома Бритт сам с улыбкой разливал виски и протягивал гостям. «Видимо, не хочет, чтобы слуги лишний раз присутствовали и слышали обсуждения», – догадался Хэмиш. Граф изящно наполнил очередной бокал и протянул его изобретателю. Юноша натянуто улыбнулся и вежливо отказался.

– Поддержите общее настроения, маркиз! – настаивал хозяин дома.

Сын герцога взял бокал, но по завету Астер не стал дегустировать виски, а только приложился к сосуду для вида. «Оставаться трезвым, значит, быть начеку», – подумал он, подозрительно глядя на радушного Бритта.

В комнате царила напряжённая обстановка. Как и предполагалось большинством, граф Лукас захотел внести реформаторские решения в деятельность компании. Они же касались и многострадального Кингстоншира.

– Господа, на повестке дня у нас те же вопросы: «Надо ли отстраивать разрушенные верфи?», «Безопасные тракты», «Закрытие затратных производств», «Убить Харда» и многое другое, – начал Бритт, оглядывая компаньонов.

Ричард едва заметно улыбнулся, глядя на владельца компании. Хорошо зная отца, Хэмиш понял, что это скорее усмешка, чем одобрение.

– В этом году я планирую строить фабрику на Мерси. Я уже обсуждал это в деловой переписке с графом Снейтом, что решил, брать рабочих из его работных домов. В перспективе я хотел бы построить работный дом и близ Грейтхилла. Благодаря новым законам у нас появилась хорошая возможность экономить на рабочей силе, – продолжал граф.

Хэмиш не знал о работных домах, однако помнил слова Астер, что это «новый вид узаконенного рабства» и знал, что Кристофер Кингстон всегда был против работных домов, особенно на своей территории.

– А куда пойдут рабочие, которых заменили? Оставшись без работы, примкнуть к Харду ему на радость? – спросил Уорли.

– У них будет шанс стать частью работных домов или попытать удачу в больших городах, где спрос выше, – ответил Лукас. – Наша цель – удержать их здесь. Я хочу обратиться к каждому хозяину фабрики и попросить активно агитировать вступать в работные дома. Я также заявлю об этом на скором благотворительном балу!

Бритт заходил по комнате с бокалом в руках:

– Также мне не нравится, как работают несколько фабрик за пределами Кингстоншира. Я хочу закрыть их и перенаправить рабочих на другие производства или чинить верфи в Ливерпуле.

Послышался одобрительный шепот. Хэмиш промолчал.

– Строительные верфи на данный момент – основной доход компании. Ливерпуль остаётся крупным портом, перевалочным пунктом из Старого в Новый Свет и техническим узлом для торговых фрегатов, прогулочных или военных кораблей. Мы должны удержать Ливерпуль, а значит, уничтожить и Харда. Раз шериф и лорд-наместник плохо справляются со своими обязанностями, мы должны проявить инициативу и убрать с дороги того, кто подрывает деятельность нашей компании, – Бритт подошёл к карте Мерсисайда на столе:

– Первое, что мы должны сделать – убрать из компании доносчиков чартистов, «глаза и уши» Харда. Второе, выставить на своих границах охранные кордоны. Мы уже пятый год не можем справиться с этим разбойником!

Где-то в глубине души Хэмиш злорадно усмехнулся, что хоть кто-то оказался Бритту не по зубам и утёр ему нос. Пусть даже это и Хард.

– Значит, у него есть осведомители в компании. И не среди рабочих, а среди нас, – уверенно сказал Бритт.

– Этим заявлением вы заставите компаньонов подозревать друг друга и не доверять, – сделал ремарку герцог Ричард.

Граф Лукас усмехнулся и внимательно на него посмотрел:

– А до этого вы всем доверяли, Ваша Светлость?

Хэмсфорт-старший промолчал и допил виски. Бритт обернулся к остальным:

– Я был далеко, но теперь у меня появилась возможность навести порядок в рядах компании! Я надеюсь на наш плодотворный союз. Именно за это мы поднимем сейчас тост!

Зазвенели бокалы, послышались одобрительные голоса. Герцог Ричард снисходительно улыбнулся. Хэмиш глядел на отца и не понимал, что выражали его серьёзные глаза: презрение, насмешку или восхищение? Лицо Ричарда Хэмсфорта всегда обладало широким и сложным спектром эмоций. Не зря он был лучшим игроком в азартные игры среди аристократов Западной Англии. «Интересно, чего отец ждёт от Бритта?» – подумал юноша, однако старый лорд так и не высказался, а наблюдал за компаньонами, вальяжно покуривая трубку.

– Уважаемый граф, – начал Нортвуд, финансовый директор. – Прежде всего, хочу сказать, что солидарен с вами, однако ваши реформы требуют больших вложений, которых у компании сейчас нет.

Легстон неуверенно кивнул, поддерживая Нортвуда. Бритт всего лишь усмехнулся и сделал шаг к нему навстречу:

– Я понимаю вас и видел ваши отчёты. На пути преображения Ливерпуля я решил отказаться от убыточных фабрик. Компания не должна содержать то, что приносит одни растраты.

«Легко ломать то, что ты сам не строил» – Хэмишу не нравилось, куда завернула беседа акционеров. Ричард со скучающим видом смотрел в окно. Наконец он сказал, окидывая взглядом комнату:

– Мы рассмотрим ваши предложения, граф Бритт. У кого ещё есть предложения или замечания?

Акционеры переглянулись. Бритт с вызовом посмотрел на Легстона, а затем на Бишопа. Хэмсфорт-старший остановил взгляд на каждом, последним был Хэмиш. Отец с хитринкой в глазах смотрел на юношу. «Если я смолчу и сейчас, то совсем расстрою его. Тем более, обстановка более приватная – здесь узкий круг акционеров, – подумал молодой лорд.

– Позвольте высказаться как новому управляющему парусинной фабрики. Я считаю, что у неё есть потенциал и рекомендовал вам, как и в случае с другими, рассмотреть возможность смены профиля производства, выход на новые рынки, – высказался Хэмиш, пряча руки в карманы.