Елизавета Полтавцева - Роковой изъян. Том первый

Юный маркиз решил, что сейчас самый удачный момент, чтобы поинтересоваться об этой таинственной особе у крупных промышленников.

– Почему леди де Морон не приглашают на светские мероприятия? – робко спросил Хэмиш, поправляя бант.

– Она – персона нон грата, – кратко пояснил Уорли и отвернулся к окну.

– Почему? Она ведь состоятельная дама, маркиза, – негромко ответил юноша.

– Она развелась с маркизом де Морон. Был грандиозный скандал. Вы совершенно не интересуетесь, что происходит в свете, маркиз, – ответил Легстон.

– Развелась? – Оживился Хэмиш.

– Да, и поэтому-то вернулась в своё имение в Кингстоншире! – усмехнулся Корнуолл, подняв палец вверх и усмехнувшись. – Вот оно что… Я и забыл!

– Теперь понятно, что эта «мерзавка» здесь забыла, – пролепетал Уорли.

– Развод – сам по себе кощунственная вещь, а если ещё учесть, что она была замужем трижды, и двое мужей скончались при очень загадочных обстоятельствах, – протянул Линдсли, пожёвывая табак.

– Полно вам! Всё там было далеко не загадочно. Первый – тяжело болел, другой – чрезмерно увлекался морфием, – возразил Уорли и отмахнулся от них.

– Тем не менее, сколько господ вокруг этой ведьмы отправилось на тот свет, – упрямо ответил Легстон и повернулся к Хэмишу:

– Знайте, мистер Хэмсфорт. Рядом с ней мужчины умирают.

Хэмиш округлил глаза, но ничего не сказал. Он напудрил лицо и, покидая уборную, услышал голос Легстона: «Интересно, кого она выберет следующей жертвой?».

* * *

После приёма в Кингстоне Хэмсфорты вернулись домой после полуночи. Ночью и хозяева, и слуги Хэмсфорт-Холла крепко спали. Даже собаки не бродили по дому. Но Хэмиш и Пэм всё ещё крутились на кухне, пока кухарка Севилья прятала сладкое в холодильники. Юноша не спал от волнения и предстоящих дел, а девушка искала возможность украсть чего-нибудь на утро.

– Не нравится мне этот Бритт. Я уверен. И дело здесь не только в его несостоятельности как семейного человека. Слишком он хочет казаться идеальным.

Севилья с грохотом задвинула поднос в шкаф и обернулась:

– Меня с детства научили, что если всё выглядит слишком прекрасно, значит, это слишком прекрасно, чтобы быть правдой, – назидательно сказала кухарка.

Брат и сестра устало переглянулись.

– Вот именно! – нахмурившись, ответил сонный Хэмиш.

– Шли бы вы спать, господа, скоро начнёт светать. Июнь, как никак, – вздохнула Севилья, поглядывая на часы.

Молодые люди вышли в пустовавший холл. Пэм распихала по карманам халата украденные сладости и очень тихо сообщила, пока никого не было рядом:

– Он был лейтенантом на флоте.

– Кто? – растерялся Хэмиш, возвращаясь из тревожных мыслей.

– Хард, – прошипела Памела, сведя брови к переносице.

Брат стиснул зубы и огляделся по сторонам.

– Это из-за его форменных штанов ты так решила? Может, он вообще украл их?

– Он похож на бывшего моряка. Высокий, крепкий, у него военная выправка, он ловкий и предприимчивый. А справочник военной формы причисляет его лампасы к чину лейтенанта.

– Знаешь, Пэм. Мне от этого совсем не легче, – шепотом ответил он, а затем у самой лестницы бросил ей:

– Пойду, проветрюсь перед сном.

Дочь герцога кивнула и засеменила в свои покои на другом конце дома. Путаясь в широкой сорочке, она добралась до комнаты, с грохотом закрыла за собой тяжелую дверь и выложила сладости на стол. В голове крутились события прошедшего дня.

Хэмиш настороженно оглядел холл и пошёл к боковому выходу. Из гостиной в конце коридора доносились голоса родителей.

– Уж слишком тяжелое бремя вы возложили на плечи девятнадцатилетнего мальчика, выросшего в тепличных условиях, – слышался голос леди Хэмсфорт.

– Он уже не мальчик и должен уметь принимать тяжёлые решения самостоятельно. Если я возложил на него столь нелёгкую задачу, значит, я считаю, что он своим не замшелым умом способен с ней справиться. Я не думаю, что вам стоит рассуждать на такие темы, дорогая, я же не учу вас, как погонять кухарок.

Наступила пауза, изобретатель вжался в нишу, чтобы его не заметили.

– Не забывайте, мистер Хэмсфорт, что Хэмиш и мой сын. А вы постоянно подвергаете его опасности! Если с ним что-то случится, я никогда вам этого не прощу, помяните моё слово!

Ричард устало вздохнул.

– Знаете, кому не угрожает опасность в наше время? Тому, кто ничего не делает. Хэмиш не так беззащитен, как вы о нём думаете… Куда же вы?

– Погонять кухарок, – бросила она и с грохотом захлопнула за собой дверь.

Взволнованный Хэмиш шмыгнул в коридор слуг, чтобы не столкнуться с рассерженной матерью, а после незаметно выскользнул во двор. К счастью, вход на задний дворик слуги никогда не запирали. На улице дул прохладный ветер. Кусты роз у входа громко шелестели. Сын герцога поёжился и нехотя зашагал по ступеням. В его сознании вновь закрутились мысли о разбойниках и ужасном монстре, скрывающемся в лесах близ Грейтхилла. «Не мог выбрать иной день», – ворчал молодой лорд, тяжело вздохнул и устремился вглубь леса.

В летнее время Хэмиш занимался изучением медицины вместе с доктором Бойдом. По ночам, когда в городе и окрестностях было спокойно, молодые исследователи отправлялись за материалами на кладбище бедняков. Это неприятное место находилось в Кингстоншире, совсем не далеко от скромного имения Бойда, которое он выкупил у лендлорда Хэмсфорта. Добывать тела – дело рисковое, когда кладбище стоит у тропы, соединяющей Хэмсфорт-Холл и Кингстоншир. Нередко хотя бы один запоздалый рабочий возвращался по ней домой. Однако других мест для изъятия материалов не было.

В ту ночь друзья вновь вышли на охоту «за свежим мясом». Они встретились у особняка баронета Бойда и зашагали в сторону маленького кладбища.

– Ужасная глупость – отправиться туда в такое неспокойное время. То разбойники, то констебли снуют по дороге, – выразил беспокойство Хэмиш, переступая через кочки.

– А что поделать, если материалы из морга остались в той злосчастной карете.

– Представляю лица разбойников, когда они откроют чемоданы, а там человеческие конечности вместо денег и вещей, – усмехнулся изобретатель.

– Чего доброго, ещё подкинут их полиции. А там будут выяснять, из какого морга и так далее, – печально ответил Дженкинс и переложил сумку в другую руку. – Как хотя бы у тебя дела?

– Знаешь, мне кажется, вокруг меня происходит нечто странное. Сегодня на приёме в особняке Кингстон мне несколько раз померещилась знакомая в красном платье. Но никто, кроме меня, её не видел!

– А как её имя? – заинтересовался Бойд.

Хэмиш ещё никогда не заводил с ним разговоров о женщинах.

– Маркиза де Морон, – нехотя ответил Хэмсфорт.

Дженкинс был одним из нескольких людей, от которых молодой лорд почти ничего не скрывал. Они подходили к провисшей калитке – западному входу на кладбище.