Лара Росса - Странница

Он усомнился: усомнился в целесообразности миссии. Он соврал, не сообщив о ней. Он стал анализировать, и выводы его были неутешительны: его миссия всего лишь часть установления тотального контроля над теми, кто имел несчастье обладать, с точки зрения обывателя, сверхъестественными способностями. Он никогда не интересовался их последующей судьбой до встречи с Ниэль. На ней уже была чёрная метка его предшественника, и механизм устранения работал полным ходом. Кто-то решил, что она представляет угрозу, если не человечеству в целом, то, по крайней мере, некоторой его части. Но полный анализ её личности говорил об обратном и, если это не было чудовищной ошибкой, то походило на заговор, орудиями которого служили Искатели. Он – в том числе.

Теоретически, их встреча не могла состояться, поскольку её уже проработали, вынесли вердикт и дни жизни Ниэль были сосчитаны. Она, скажем так, была вне его юрисдикции, и Гилланор никогда не пошёл бы против Совета Девяти Старейшин, если бы факт знакомства с Ниэль – сама его возможность – не зародили в нём сомнения в целесообразности действий Совета. Он прекрасно знал о существовании высших иерархий, хотя открыто о них и не говорилось, и, раз уж нарушение им протокола не пресекли в начале, значит, санкции на это не были получены. И вот теперь, он сам дал оружие против себя в руки Старейшин, а уж они не преминут им воспользоваться. Но кто стоял выше Старейшин, кто стоял за всем происходящим? Ответ на этот вопрос, видимо, получить он не успеет.

Щёлкнул замок двери, и в камеру вошёл посетитель. Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза, после чего Даива, это был он, присел на край топчана, служившего Гилланору постелью, и вытянул три карты. Немного помедлив, он перевернул их:

– Смерть, Повешенный и Колесница.

– Иного я и не ожидал, – Гилланор печально улыбнулся.

Даива зло мотнул головой:

– Ты утратишь всё, что наработал.

– Я знаю.

– Тебя лишат памяти!

– Я знаю.

– Ради чего?!

Гилланор прошёлся по камере и остановился напротив зарешёченного окошка, всматриваясь в едва пробивавшийся сквозь снежные тучи отсвет ночного светила. Память тут же услужливо выдернула из своего хранилища воспоминания.

…Призрачное сияние лиловой луны укрыло поляну мерцающим покровом, обращая своим неверным светом лес, окружающий её, в подобие молчаливых гигантских стражей. Звёзды, взирающие на загадочное действо, свершаемое на далёкой земле, изо всех сил тянулись к ней, чтобы, коснувшись капелек росы, отразиться и засверкать ночной феерией в дрожащем тумане. Напитанный влагой воздух словно играл огоньками в такт таинственной танцовщице.

Взмахом рук она разрывала непрочную ткань тумана, превращая его в некое подобие крыльев. Казалось, ещё немного – и она взлетит, чтобы продолжить свой танец среди удивлённых звёзд, с интересом созерцающих неожиданное представление. Плавные движения перемежались головокружительными пируэтами, рождая музыку, тихо льющуюся с небес. Похоже, что танец и был той музыкой, которая стихла в тот самый момент, когда замерла танцовщица…

– Ты помнишь: каким ты был, Даива?

– Жалким!

– Ты сопереживал, ты чувствовал, наконец, ты любил!

– А ещё: я страдал! Теперь – я свободен!

– Вот именно: свободен настолько, насколько тебе позволят те, кто стоит над нами. Твоя воля порабощена. Ты – раб миссии, – Гилланор обернулся. – Так же, как и я. Ради чего?

Даива подскочил к нему и буквально ввинтился взглядом в глаза Гилланора, перед внутренним взором которого быстро замелькали сменяющие друг друга картинки: взрывы и крики гибнущих людей, пухнущие от голода дети, корчащиеся от непереносимых болей пациенты хосписов – весь ужас земной промелькнул перед ним в доли секунды.

– Ради чего, спрашиваешь? – Даива опустил взгляд. – Чтобы быть свободным от этого.

Гилланор кивнул понимающе:

– Я тоже так думал.

– И что же заставило тебя изменить своё мнение?

– Мысль о том, что это мнение мне навязали. Мы ведь не решаем проблему, как нам внушали. Мы её усугубляем. Тех, кого мы отыскали, выключают из жизни.

– Они – угроза.

– Кому? Не задумывался? Может, для тех, кто нас послал, а не для человечества?

– Они – хаос!

– Хаос – на Земле! И без них он только умножится, потому что оставшаяся часть человечества будет думать лишь о выживании любым способом. Этот мир ещё как-то держится именно на таких вот изгоях! Без них он быстро погрязнет в войнах – больших и малых.

– Ты видел её творения!

– Не её, а её страха. Если бы мы не напугали Ниэль, этого бы не было. Ты тоже видел её творения, и они великолепны.

Даива направился к двери:

– Уже ничего не изменить, сожалею.

– Помоги ей, прошу! – Гилланор умоляюще смотрел в спину своего неизменного напарника.

Даива замер лишь на мгновенье, но тут же решительно открыл дверь камеры и стремительно вышел в коридор…

Серинда сидела в привычной для неё позе, будто окаменелая. Её разум бродил где-то далеко: в привычных ей мирах. Очередной мост поражал своей лёгкостью и воздушностью. Казалось, он сплетён из тончайших хрустальных нитей в замысловатые узоры, и стоит подуть малейшему ветерку, как вся эта эфемерная конструкция унесётся с первым же порывом.

Девочка ждала: она напряжённо вглядывалась по ту сторону моста, протянувшегося над жутким провалом. Наконец, её ожидание было вознаграждено, и на мосту обозначилась призрачная фигура, с каждым шагом обретавшая всё более чёткие очертания.

– Ниэль! – она бросилась навстречу.

Девушка ускорила шаги, как вдруг замерла по центру. Серинда подбежала к ней и обняла, прижавшись всем телом:

– Как долго тебя не было.

– Прости, – Ниэль гладила её по волосам, – я не могла. Я обманула тебя: пообещала, и…

Серинда подняла, искрящееся улыбкой лицо:

– Нет, неправда! Всё получилось! Он помог – он всё сделал!

Ниэль вздрогнула:

– Как?! Ты видела его?

– Он помог, – повторила девочка. – Помнишь, я рассказывала о Лие? Теперь я с ней, она забрала меня. Понимаешь? Он всё сделал, как обещал!

– Да, конечно, – голос Ниэль был неживым, каким-то механическим, будто она говорила, но в этот же самый момент находилась далеко отсюда.

– Ниэль. Ниэль! – девочка с силой дёрнула девушку за руку. – Что с тобой?

– Что? – словно бы очнувшись, она присела на корточки и крепко обняла Серинду. – Всё хорошо. Правда, – она грустно улыбнулась. – Ну, почти правда.

Девочка слегка отстранилась от неё:

– Ты давно не видела его?

– Давно.

– Он никогда так не поступил бы. Ты искала?

– Я не могу. Я даже мост перейти не могу, словно что-то держит меня.

Серинда высвободилась из объятий подруги:

– Я найду его!