Влада Билоус - Когда придёт Человек

Иллюстратор Валерия Нам

Редактор Ангелина Козаренко

© Влада Билоус, 2021

© Валерия Нам, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0051-6653-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Этот город за всю свою историю был разрушен восемь раз, и местные газеты во время очередного кризиса пророчили девятый. Он был частью трех разных государств. Его отстраивали и превращали в развалины. Он возрождался из пепла, чтобы его снова сравняли с землей. Он был густонаселенным, был пустым, и только спустя 1100 лет после основания стал столицей отдельного государства.

Всё это на уроках истории Женя усвоил давным-давно. Он слился с этим городом, считал себя местным, пусть и родился в далёком селе.

В школе история (наряду с биологией) была его любимым предметом. Математику мальчик не выносил и даже не старался учить, а правила грамматики считал нелогичными и сложными.

Вместе с другими детьми Женя зазубривал даты битв, фамилии президентов и революционеров. Ему нравилось рассматривать карты боевых действий. Но больше всего мальчик любил легенды: о Человеке со светлым именем, который приносил с неба кару для всех грешников и спасение для праведных, о чудовищах-людоедах, о всепоглощающем огне. Эти сказки увлекали его наивную детскую голову.

На уроках литературы ученики читали лишь отрывки произведений. Полные тексты были утрачены во время очередного пожара. Но самое важное знание школьники выносили из уроков безопасности жизнедеятельности, это было главное правило граждан Государства – никогда не выходить на улицу с наступлением темноты и, тем более, в одиночестве.

Как и его одноклассники, Женя рос обычным ребенком, воспитанным телевизором и школой. Но по мере того, как он взрослел, все детские страшилки, сводки новостей и догмы школьной программы превращались в эхо… Эхо, в котором голос диктора сливался с маминым пересказом городских сплетен, потом в него вплеталось бормотание преподавателей из училища, голоса толпы по утрам в автобусе, чьи-то причитания об убитом родственнике, грозные речи президента Гронского и, наконец, звук двигателя.

Под капотом что-то тарахтело.

– Когда ты, говоришь, забрала её из ремонта? – с издевкой спросил Женя, постукивая по пластиковой панели машины.

– Да ну тебя, – сказала Алёна, не отрывая взгляда от дороги.

Её машина была не новой и постоянно глохла. И пусть даже девушка злилась и называла её ведром с гвоздями, просить отца приобрести вариант получше не хотела. Из гордости.

Они съехали с трассы на грунтовую дорогу. Свет фар метался из стороны в сторону, колеса подпрыгивали на выбоинах, и крылья автомобиля пачкались от грязи.

Женя смотрел в окно. По земле стелился туман, вдалеке среди темноты горел один-единственный фонарь.

Парня слегка откинуло вперед – Алёна затормозила.

Автомобиль гудел и подрагивал, шумела печка, по стёклам стекал конденсат.

Женя коротко выдохнул, нажимая на кнопку ремня безопасности. Затем он приподнялся и застегнул куртку.

– Ну, – сказал он сквозь едва сдерживаемую детскую улыбку. От волнения парень тяжело дышал, проглатывая слова. – Желай удачи. Я пошел.

Он чмокнул девушку в щеку и выскочил на улицу.

Как это всегда бывает в начале фильмов или драматично-приключенческих историй, Женя ступил ногой прямо в лужу, испачкав обувь и штанину.

– Жень, стой!

– Что? – парень повис на открытой дверце, заглядывая в салон.

– Береги себя. И напиши мне, как там оно. Хорошо?

Женя закатил глаза. Он почувствовал, как холодная грязная вода из лужи просачивалась сквозь носки. – Да не случится со мной ничего, не боись, – свет лампочки в машине отражался в его счастливых расширенных зрачках.

И Женя захлопнул дверцу. Он не видел вокруг себя ничего, кроме освещённого фонарём здания его новой работы.

Прислушиваясь к отдаленному шуму машин и лаю собак, он быстро зашагал вперёд.

Тогда Женя был парнем, в чьих жилах играла жажда впечатлить окружающих, вляпаться в историю или просто запомниться хотя бы в маленькой газетной заметке какого-нибудь еженедельника. И поэтому он шел на опасную работу с сердцем, полным романтических мыслей. Он представлял, как это будет весело, как много чести будет в том, чтобы прикоснуться к главной городской легенде.

Машина Алёны не отъезжала. Девушка, несмотря на всю уверенность своего пассажира, хотела убедиться, что Женю по пути не схватит безголовый.

А парень лишь вдыхал острый вечерний воздух. И в этом воздухе для него было все: предвкушение и ожидание чего-то нового, радость от наконец-то значимой работы, волнение. Было ли в этом воздухе счастье? Во всяком случае Женя его ощущал.

Воспоминание о первой рабочей смене в Восьмёрке останется в его голове навсегда, как фотография, как оттиск.

Жене показалось варварством, что стену старого и величественного здания подпирали ржавые ворота. Желтая лампа фонаря бросала тусклый свет на фасад, украшенный белыми бетонными завитушками.

Рядом стояли две машины: одна дорогая и новая, другая старая, обкатанная много раз, и с вмятиной на бампере.

Парень поднялся по ступенькам ко входной двери (тоже ржавой и облупленной), но тут широкие ворота сбоку от него со скрипом отворились. С Женей поздоровался низкорослый старик.

– То ты на парадный вход пошел, – голос его был больше похож на хрип больного ангиной. – Ошибся, парень, – старик улыбнулся. – Тебе не сюда.

Незнакомец был одет в куртку с нашивкой «охрана» и черную шапку тонкой вязки.

– Меня в первый раз через эту дверь заводили, – ответил ему Женя.

– Ну так в первый раз ты и не сотрудник был, – охранник опять улыбнулся ему желтыми металлическими зубами. От мужчины пахло старостью и перегаром. – Пошли покажу вход.

Женя прошел за ним и только тогда услышал, как машина Алёны завелась.

Ворота за ним и охранником закрылись. Железо задрожало.

– Теперь тебе вот сюда, – сказал старик, когда они зашли за здание. – Только чего ты так рано пришел? – спросил напоследок охранник, возвращаясь в свою будку. – Смена ж с десяти вечера.

Женя и сам не понял, почему так рано собрался. Весь день на парах сидел сам не свой, в разговорах друзей почти не участвовал. Потом дома не мог даже смотреть телевизор и общаться с мамой. А в половину восьмого уже набрал Алёну (она обещала подкинуть).

Мама спрашивала, как прошел день, а сын отвечал рассеянно, думая о своем. Женя собирал рюкзак, торопливо закидывал туда лоток с едой, блокнот и ручку, чашку, чайную ложку и баночку с сахаром. Пока он так мотался, Мария за ним следила взглядом снисходительным и добрым. Она рукой убрала со стола просыпавшийся сахар и улыбнулась, опустив глаза в пол.