М. Джалак - Левентик

– Что случилось, господин Вилаар? – На мостике показался капитан – атми среднего возраста и роста, с непокрытой головой и без кителя.

Штурман отдал честь и в коротких фразах объяснил ситуацию, указывая на нас с Караком. Мы являлись всего лишь пассажирами, вообще не имели права здесь находиться и, тем более, вмешиваться в дела команды. Но раз Карак видел…

– Они идут без флага, – сообщил тот. – И я никогда не видал таких грязных и перештопанных парусов.

Парус теперь мог разглядеть уже и я.

– Клипер! Какая парусность! – заметил офицер, по второму разу рассматривая незнакомца в зрительную трубу. Сам наверняка начинал на парусниках.

Клипера, «гончие морей»… Парусники удивительно медленно сдают свои позиции, а эти ещё и обгоняли пароходы, бывало.

– Скоро будут здесь? – посмотрел я на товарища.

– Очень скоро, если команда не постарается что-то сделать, а единственный выход здесь – это маневрировать.

Карак предполагал, что, возможно, и ошибся, и желал узнать, чьим является незнакомец. Я кивнул, разворачивая связь.

Меня охватила нервная дрожь и я невольно впился в металл заграждения – до боли в пальцах. Прищурившись, следил за полётом рафи, затем закрыл глаза, чтобы зрение не двоилось, и увидел тот самый подозрительный корабль. Как и говорил Карак, паруса были грязными и потрёпанными, само судно также не производило благоприятного впечатления – как будто его всякий раз спустя рукава ремонтировали и не было ничего более постоянного, чем временное. Непохоже, что они каперы, а даже если и так, мы не обязаны им сдаваться.

Может быть, Карак и рассмотрел название, но я не успел поймать сигнал – уже собственными глазами увидел, как воронид, сумев увернуться, с рекордной скоростью возвращается. Я успел услышать треск и свист, а в волны, кружась, опускалось перо и пух – сомнений уже не оставалось, кому в настоящее время принадлежит судно.

– Прочитал? – спросил я, когда рафи прочно утвердился на моём плече – он был порядком взволнован и предпочёл его поручням. Порвал когтями курту уже с другой стороны, но его ещё как можно понять.

– Наш, что и требовалось доказать. Клипер, имеет вооружение трёхмачтового барка, называется «Гива». Пропал, если тебе интересно, с полгода назад – так писали в морских новостях. Теперь понятно, куда пропал.

– Погодите, набу, фордевиндом? – уточнил на всякий случай вахтенный, тоже слушавший воронида.

– Фордевиндом – реи по ветру, набу. Фордевиндом и на всех парусах.

– Идиоты безголовые, – выразил своё мнение офицер. Пока никаких приказов от капитана он не получал, а рулевой продолжал держать прежний курс.

– Они фордевиндом, а мы, значит, левентик? – спросил я.

Сказал и натянуто улыбнулся – пожалуй, мы левентик, то есть во встречном ветре, не только сейчас, а значительную часть времени.

– Не строго, я бы сказал. Выгодное положение, но хорошо, что не бакштаг – они тогда развили бы предельную скорость.

Положение-то выгодное, подумал я, только у парохода очевидное преимущество – он от ветра независим. Правда, на что-то они там, на паруснике, рассчитывали.

– Я только надеюсь, что ребята на том борту будут терять время, возясь с парусами, – произнёс Карак, вглядываясь вперёд. – Выгодное-то выгодное, но очень нестабильное для такого судна.

– Не знал, что ты этим серьёзно увлекаешься.

– Мы же не зумарианские близнецы.

Я тихо прыснул, невзирая на то, что было не до смеха, и промолчал. Он имел в виду близнецов ло-зумари, которые выступали в цирке. Вместе с общим позвоночником они имели общую нервную систему и могли как бы читать мысли друг друга.

С мачты послышались удары колокола – по курсу другое судно. Вот и обнаружили.

Тут я окончательно всё понял: команда незнакомца рассчитывает приблизиться вплотную и за время расхождения напасть. Какой навар можно получить в качестве выкупа за офицеров или пассажиров первого класса, да и за нас с Караком, можно даже и не подсчитывать.

На мостике появился капитан, скрылся в рубке, не проронив слова, и минуту спустя релинг у меня под руками задрожал мелкой дрожью. Я в недоумении опустил взгляд.

– Они что, – я перевёл взгляд на друга, который заметил то же самое, – командуют «стоп»? Реверсируют? Не понимаю.

– Без хода мы приведёмся к ветру и окажемся беспомощны, а те с удобством пойдут на абордаж. Может, команда готовится сражаться? – растерянно сказал Карак.

Я взглянул на друга внимательней – зрачки у него в точку. Неужели испугался? Нет, не поверю, что Карак испугался.

Возможно, йодха рассчитывают взять организованностью и числом каази под их началом: команда здесь однозначно больше, чем там. Я подумал, что те вдобавок могут обстрелять, попадут в винты или руль и тогда пароход точно окажется неуправляем. Молчу про то, что среди пассажиров начнётся паника.

Но может быть, что собрались маневрировать и пытаться уйти.

– Аааа, к шетани! – воинственно заорал я, чтобы самого себя подбодрить.

– Ты что делаешь?! – опешил Карак, а вместе с ним и вахтенный офицер, но я уже не слушал.

Так. Левитация действует всего пять минут в сутки, но мне хватит и двух. Я взмыл к верхушке грот-мачты и, усевшись верхом на рей, ухватился обеими руками за зарифленный парус. Ветер стал сильнее прежнего, и я чрезвычайно пожалел об отсутствии третьей. Потом освободил правую и бережно вытащил из внутреннего кармана амулет в виде миниатюрного золотого щита с лиственными узорами – мастер предпочитал демонстрировать назначение товара.

Что-то с громким всплеском рухнуло в воду недалеко от борта. Я повернул голову, присмотрелся и задохнулся – открыли орудийные порты. Так и есть, начали стрелять. Ушлый народ – рассчитывали попасть с расстояния, пока есть время. Время выйдет – пароход просвистит мимо, и не успеют развернуть ни корабль, ни орудия.

Однако следовало поторапливаться – клипера могут ходить почти при любом ветре, а попасть по «Грёзе» пираты тоже могли, пусть пока и не удалось. Я с внутренней тошнотворной дрожью ждал расхождения и бортового залпа. Уверен, что не я один. Только бы успеть…

Формула активации была идеально короткой, и после произнесения видимый только мне и Караку бледно-золотистый полупрозрачный купол накрыл пароход.

Защита была рассчитана на человека, максимум – небольшое здание, и чтобы расширить её для корабля, мне пришлось «перекачать» в амулет солидную толику собственных сил, попутно молясь, чтобы того, что останется, хватило на завершение второй части плана. Не думал, что когда-нибудь использую давно придуманное заклятие. Закончив, я тогда убрал его подальше от греха. Слишком опасно.

Собрав силы для левитации, я покинул рей и устремился к границе купола. Главное – это не упасть в воду на середине декламации. У меня примерно четыре с половиной минуты.