Джек Лондон - Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты

- Это в самом деле Нам-Бок, - сказал он наконец, и женщины, поняв по его голосу, что сомнений больше нет, завыли от суеверного ужаса и отступили еще дальше. The lips of the stranger moved indecisively, and his brown throat writhed and wrestled with unspoken words. Губы пришельца нерешительно раскрылись, и смуглый кадык задвигался, словно силясь вытолкнуть застревавшие слова. "La, la, it is Nam-Bok," Bask-Wah-Wan croaked, peering up into his face. - Ля-ля, это Нам-Бок! - бормотала Баск-Ва-Ван, заглядывая ему в лицо. "Ever did I say Nam-Bok would come back." - Я всегда говорила, что Нам-Бок вернется. "Ay, it is Nam-Bok come back." - Да, Нам-Бок вернулся. This time it was Nam-Bok himself who spoke, putting a leg over the side of the bidarka and standing with one foot afloat and one ashore. На этот раз говорил сам Нам-Бок; он перешагнул через борт и стоял одной ногой на суше, другой - на байдарке. Again his throat writhed and wrestled as he grappled after forgotten words. Опять его горло напряглось, и видно было, что он с трудом подыскивает забытые слова. And when the words came forth they were strange of sound and a spluttering of the lips accompanied the gutturals. И когда он их наконец выговорил, они были странны на слух, и гортанные звуки сопровождались каким-то причмокиванием. "Greetings, O brothers," he said, "brothers of old time before I went away with the off-shore wind." - Привет, о братья, - сказал он, - братья тех лет, когда я жил среди вас и попутный ветер еще не унес меня в море. He stepped out with both feet on the sand, and Opee-Kwan waved him back. Он ступил на песок другой ногой, но Опи-Куон замахал на него руками. "Thou art dead, Nam-Bok," he said. - Ты умер, Нам-Бок, - сказал он. Nam-Bok laughed. Нам-Бок рассмеялся. "I am fat." - Взгляни, какой я толстый.

"Dead men are not fat," Opee-Kwan confessed.	- Мертвые не бывают толстыми, - согласился Опи-Куон.
"Thou hast fared well, but it is strange.	- Ты хорошо упитан, но это странно.
No man may mate with the off-shore wind and come back on the heels of the years."	Еще ни один человек, ушедший с береговым ветром, не возвращался по пятам лет.
"I have come back," Nam-Bok answered simply.	- Я возвратился, - просто ответил Нам-Бок.
"Mayhap thou art a shadow, then, a passing shadow of the Nam-Bok that was.	- Тогда, быть может, ты тень. Проходящая тень Нам-Бока, который был.
Shadows come back."	Тени возвращаются.
"I am hungry.	- Я голоден.
Shadows do not eat."	Тени не едят.
But Opee-Kwan doubted, and brushed his hand across his brow in sore puzzlement.	Но Опи-Куон был смущен и в мучительном сомнении провел рукой по лбу.
Nam-Bok was likewise puzzled, and as he looked up and down the line found no welcome in the eyes of the fisherfolk.	Нам-Бок тоже был смущен; он обводил глазами лица стоявших перед ним рыбаков и не видел в них привета.
The men and women whispered together.	Мужчины и женщины шепотом переговаривались между собой.
The children stole timidly back among their elders, and bristling dogs fawned up to him and sniffed suspiciously.	Дети робко жались за спины старших, а собаки, ощетинившись, скалили морды и подозрительно нюхали воздух.
"I bore thee, Nam-Bok, and I gave thee suck when thou wast little," Bask-Wah-Wan whimpered, drawing closer; "and shadow though thou be, or no shadow, I will give thee to eat now."	- Я родила тебя, Нам-Бок, и кормила тебя грудью, когда ты был маленький, - жалостливо молвила Баск-Ва-Ван, подходя ближе. - И тень ты или не тень, я и теперь дам тебе поесть.
Nam-Bok made to come to her, but a growl of fear and menace warned him back.	Нам-Бок шагнул было к ней, но испуганные и угрожающие возгласы заставили его остановиться.
He said something angrily in a strange tongue, and added,	Он сказал на непонятном языке что-то очень похожее на "о черт!" и добавил:
"No shadow am I, but a man."	- Я человек, а не тень.
"Who may know concerning the things of mystery?" Opee-Kwan demanded, half of himself and half of his tribespeople.	- Что можно знать, когда дело касается неведомого? - спросил Опи-Куон отчасти у самого себя, отчасти обращаясь к своим соплеменникам.
"We are, and in a breath we are not. If the man may become shadow, may not the shadow become man? Nam-Bok was, but is not.	- Сейчас мы есть, но один вздох - и нас нет.
This we know, but we do not know if this be Nam-Bok or the shadow of Nam-Bok."	Это мы знаем, но мы не знаем, Нам-Бок ты или его тень?
Nam-Bok cleared his throat and made answer.	Нам-Бок откашлялся и ответил так:
"In the old time long ago, thy father's father, Opee-Kwan, went away and came back on the heels of the years.	- В давно прошедшие времена, Опи-Куон, отец твоего отца ушел и возвратился по пятам лет.

Nor was a place by the fire denied him.	И ему не отказали в месте у очага.
It is said ..." He paused significantly, and they hung on his utterance.	Говорили... - Он значительно помолчал, и все замерли, ожидая, что он скажет.
"It is said," he repeated, driving his point home with deliberation, "that Sipsip, his klooch, bore him two sons after he came back."	- Г оворили, - повторил он внушительно, рассчитывая на эффект своих слов, - что Сипсип, его жена, принесла ему двух сыновей после его возвращения.
"But he had no doings with the off-shore wind," Opee-Kwan retorted.	- Но он не вверялся береговому ветру, - возразил Опи-Куон.
"He went away into the heart of the land, and it is in the nature of things that a man may go on and on into the land."	- Он ушел в глубь суши, а это так уж положено, что по суше человек может ходить сколько угодно.
"And likewise the sea.	- Так же точно и по морю.
But that is neither here nor there.	Но не в том дело.
It is said ... that thy father's father told strange tales of the things he saw."	Говорили... будто отец твоего отца рассказывал удивительные истории о том, что он видел.
"Ay, strange tales he told."	- Да, он рассказывал удивительные истории.
"I, too, have strange tales to tell," Nam-Bok stated insidiously.	- Мне тоже есть что порассказать, - хитро заявил Нам-Бок.
And, as they wavered, "And presents likewise."	И, заметив колебания слушателей, добавил: - Я привез и подарки.
He pulled from the bidarka a shawl, marvelous of texture and color, and flung it about his mother's shoulders.	Он достал из своей лодки шаль дивной мягкости и окраски и набросил ее на плечи матери.
The women voiced a collective sigh of admiration, and old Bask-Wah-Wan ruffled the gay material and patted it and crooned in childish joy.	У женщин вырвался дружный вздох восхищения, а старая Баск-Ва-Ван стала щупать и гладить рукой яркую ткань, напевая от восторга, как ребенок.
"He has tales to tell," Koogah muttered.	- У него есть что рассказать, - пробормотал Кугах.
"And presents," a woman seconded.	- И он привез подарки, - откликнулись женщины.
And Opee-Kwan knew that his people were eager, and further, he was aware himself of an itching curiosity concerning those untold tales.	Опи-Куон видел, что его соплеменникам не терпится послушать чудесные рассказы, да и его самого разбирало любопытство.
"The fishing has been good," he said judiciously, "and we have oil in plenty.	- Улов был хороший, - сказал он рассудительно,- и жира у нас вдоволь.
So come, Nam-Bok, let us feast."	Так пойдем, Нам-Бок, попируем.
Two of the men hoisted the bidarka on their shoulders and carried it up to the fire.	Двое мужчин взвалили байдарку на плечи и понесли ее к костру.
Nam-Bok walked by the side of Opee-Kwan, and the villagers followed after, save those of the women who lingered a moment to lay caressing fingers on the shawl.	Нам-Бок шел рядом с Опи-Куоном, прочие жители селения следовали за ними, и только несколько женщин задержались на минутку, чтобы любовно потрогать шаль.

Читать дальше