Аристофан - Птицы

Но всего любопытнее то, что и Зевс, повелитель теперешний мира,
Носит птицу – орла на своей голове как свидетельство власти верховной. [45] …носит птицу – орла на своей голове… – Орел – священная птица Зевса.
Как слуга, носит сокола Феб, [46] …носит сокола Феб… – Феб носит при себе сокола как символ алчности. а сову носит Зевсова дочка Афина.

Это верно, Деметрой клянусь. Но скажи, для чего они с птицами ходят?

Чтоб во время обряда, когда потроха им суют по обычаю в руку,
Птицы раньше, чем Зевс, чем Афина и Феб, потрохами могли поживиться.
Прежде люди богами совсем не клялись, лишь пернатых в свидетели звали.

Вот Лампон [47] Лампон – известный в Афинах прорицатель. В оригинале – игра слов, основанная на близком звучании: «клянусь Зевсом» – «Зэна» и «клянусь гусем» – «хэна». и теперь, если хочет солгать, непременно гусем поклянется.

Птицы были великой святыней для всех, почитали их люди и боги.
Нынче смотрят на птиц как на низкую тварь,
Как безумцев, каменьями гонят вас прочь.
Даже в рощах священных покоя вам нет,
Даже здесь припасли птицеловы для вас
Петли, сети, капканы, тенета, силки,
Западни и манки, тайники и сачки.
Птиц наловят – и скопом несут продавать.
Покупатели пальцами щупают вас…
И уж если считают съедобными птиц,
Пусть бы ели, изжарив, – и дело с концом!
Нет, и сыру накрошат, и маслом польют,
Кислым уксусом, зеленью сдобрят еду,
Сладковатой подливкой займутся потом,
Приготовят и теплою, жирной струей
Обольют они вас,
Словно вы мертвечина какая!

Горько, горько нам слушать тебя,
О человек!
Я плачу сейчас.
Грешные наши отцы
Нам не сохранили
Власти и почета наших доблестных предков.
Всё они растеряли.
Но теперь мне тебя посылает на счастье судьба,
Ты явился ко мне как спаситель,
И тебе я вверяю себя
И малюток-птенцов.
Ты – моя надежда.

Что нам делать, скажи, как нам быть, научи.
Нам и жить-то не хочется вовсе,
Если так или этак не сможем вернуть мы былое величие птичье.

Птичий город, во-первых, вам нужно создать и единым зажить государством,
А затем высоченной кирпичной стеной, наподобие стен вавилонских,
Воздух весь окружить, обнести, оцепить весь простор меж землею и небом.

О гиганты, Порфирион и Кебрион! Что за странный получится город! [48] Порфирион и Кебрион – два гиганта. Порфирион также птица из породы водяных курочек.

А когда многомощная встанет стена, вы от Зевса потребуйте власти.
Если ж он не захочет ее уступить, на своем пожелает поставить,
Объявите священную Зевсу войну и богам накажите строжайше,
Чтобы больше они по любовным делам через птичью страну не ходили.
Ведь, бывало, спускались на землю они и к Алкменам, [49] Алкмена – мать Геракла, родившая сына от Зевса. Алопам, [50] Алопа – смертная супруга Посейдона, дочь элевсинского богатыря Керкиона. Семелам [51] Семела – фиванская царевна, мать Диониса от Зевса.
Поблудить приходили. А если опять попадутся на этой дороге,
Приложите им к нужному месту печать, чтобы женщин не трогали боги.
К людям нужно вам тоже отправить посла и сказать, что не боги, а птицы
Правят миром отныне, и птицам сперва приносить полагается жертвы,
А потом уж богам. Также следует вам дать в товарищи каждому богу
Подходящую птицу, чтоб вместе они от людей принимали подарки.
Афродите приносишь дары – хорошо, дай же зерен сначала лысухе.
Посейдону желаешь быка заколоть – накорми-ка пшеничкою утку.
Если вздумал Геракла ты жертвой почтить, дай лепешку медовую чайке.
Ты барана заколешь для Зевса-царя. Чем не царь тебе птица крапивник?
Для нее заколи ты самца-комара, а потом уж барана для Зевса.

Вот так так! Ну и ну! Заколоть комара! Пусть же
Зевс разразится громами.

Почему же богами нас будут считать, а не галками люди? Ведь в перьях
Наше тело, к тому же летаем всегда.

Это глупости. Вот и Гермес ведь
Хоть и бог, а пернат и умеет летать. [52] Гермес, отправляясь выполнять поручения богов, надевал крылатые сандалии. Да и многие боги летают.
Вот, к примеру, Эрот. Или Нику возьми, у которой из золота крылья. [53] Ника – «победа»; ее статуя, украшенная золотыми крыльями, стояла на Акрополе.
А Ирида, как нам сообщает Гомер, на трусиху-голубку похожа. [54] Ирида – вестница богов, наделенная крыльями.

Да и молнии Зевсовы, разве они не на крыльях до нас долетают?

Ну, а если в невежестве глупом своем не окажут нам почестей люди
И решат олимпийских богов почитать?

А тогда, словно страшная туча,
Воробьи и грачи на поля налетят и посевы людей уничтожат,
И пускай голодающим людям тогда отмеряет пшеницу Деметра.

Нет уж, как бы не так! Не захочет она, отговорку сумеет придумать.

Чтоб в могуществе птичьем людей убедить, пусть глаза у рабочей скотины,
У коров и овец, у свиней и у коз ваши вороны выклюют злые.
Пусть их лечит целитель тогда Аполлон! Пусть заплатят ему за леченье!

Только дайте сначала продать мне быков, а потом воронье посылайте!

Если ж богом признать согласятся тебя,
Посейдоном, и Кроном, и Геей, [55] Гея – богиня Земли.
Сколько радостей люди получат тогда!

Хоть одну назови ты мне радость.

Например, саранча не посмеет уже объедать виноградные лозы:
Как военный отряд, на нее налетят пустельги, и синицы, и совы.
Никакие клещи, никакие жучки для смоковниц не будут опасны.
Всех жучков-паучков стайка резвых дроздов уничтожит легко без остатка.

Но откуда богатство нам взять для людей? Ведь для них это главное благо.

Это просто. Во время гаданий всегда птицы будут сулить им богатство,
И в торговле успех, и великий барыш, и большую удачу предскажут.
Ни один не погибнет купец-мореход.