Аристофан - Лисистрата (отрывки)

Видит Зевс, я хотел бы у женщин спросить и сначала ответа добиться:
Для чего же Акрополь вы взяли тогда и закрыли засовами входы?

Чтобы деньги все в целости нам сохранить, чтобы войн из-за них не бывало.

Из-за денег мы разве воюем сейчас?

Все раздоры от денег, бесспорно!
Чтобы было Писандру [1] Государственный деятель демократической партии. стащить что-нибудь, как и прочим властям предержащим,
Постоянно они возбуждают вражду. Но пускай, что хотят, замышляют,
Им теперь этих денег уже не видать, никогда они их не получат.

Как ты сделаешь это?

Вот странный вопрос: будем счет вести денежкам сами.

Вы счет деньгам вести?

Разумеется, что ж ты увидел ужасного в этом?
Разве дома не мы управляем всегда всеми вашими средствами также?

Это дело другое!

Скажи почему!

Для войны нам нужны эти деньги.

Но, во-первых, не надо совсем воевать!

Ну а как же спастись нам иначе?

Мы вас сами спасем…

Ну, а как же сумеете вы прекратить беспорядки в делах и волненье.
Их совсем уничтожить на нашей земле?

Без усилий!

А как же? Скажи мне!

Точно так же, как спутанный пряжи моток, мы вот так забираем рукою
И на прялку его навиваем вот так, одну нитку к себе, а другую
От себя, — так и всю мы войну разовьем, если только позволят нам это,
Отправляя послов, чтоб распутать дела, и посольства к себе принимая.

Как же шерстью своей, да и прялкой еще, и клубками ужасное дело
Разрешить полагаете, глупые вы?

Да у вас если был бы умишко,
Как у шерсти у нашей, то вы бы тогда все дела городские решали.

Как же так? Укажи!

Надо только сперва так, как шерсть отмывают в корытах,
Весь наш город очистить, повыбросив дрянь, а потом уже взять, на кровати
Выбить палкой последнюю грязь до конца, да и плевелы начисто выбрать,
Все собрания эти и спорщиков всех, кто друг с другом сцепиться готовы,
И стремящихся к власти, — их вытолкать вон, да еще им и головы срезать.
И в корзину потом лишь одно отбирать — драгоценную, крепкую дружбу,
Прибавляя туда и метэков [2] Неполноправные ремесленники и торговцы в Афинах из поселившихся там чужеземцев. и всех чужестранцев, кто друг горожанам.
Если есть у кого-нибудь общине долг, — и таких добавлять понемногу.
Да и, Зевсом клянусь, также те города, где колонии мы основали,
Тоже надо принять; могут нам послужить они верной и прочной основой,
Каждый сам по себе. А затем уж от них мы протянем надежные нити,
Их, сюда воедино сведя, соберем и набьем на единую прялку
И в огромный клубок, из которого ткать мы афинянам станем одежду.

Не позор ли, что судите вы о делах наподобие шерсти и пряжи,
Да и в войнах совсем не участники вы!

Ошибаешься ты, ненавистный,
От войны мы страдаем гораздо сильней: мы, во-первых, как матери терпим,
Посылая сражаться гоплитов [3] Гоплиты — тяжеловооруженные граждане (воины). -детей…

Замолчи и худого не помни!

И затем, когда нам веселиться пора, наслаждаяся юностью милой,
Из-за войн мы всегда одинокими спим. [4] Женщины в Греции были бесправны; но, выводя в этой комедии женщин, Аристофан прибавлял новый аргумент против войны: женщины испытывают двойное горе — посылают на смерть своих сыновей и мужей. Но о наших страданьях довольно,
Я за девушек больше, болею душой, что в покоях стареют тоскливо.

А мужчины, скажи, не стареют совсем?

Зевс свидетель, не то — ваша старость!
Ведь мужчина вернется седым стариком, а невесту берет молодую,
А у женщины краток отрадный расцвет, и когда ты его не захватишь,
Не захочет никто и посватать ее, и сидит она, тщетно надеясь.

О мире мы
Посольством.

Так и мы за тем же самым.
Тогда нужна немедля Лисистрата,
Которая одна помирит нас.

Скорее позовите Лисистрату!

Но, кажется, ее не надо звать:
Она сама, услышав, к нам выходит.

О, здравствуй, храбрейшая женщина, ты теперь же должна постараться
Стать грозной, и доброй, и смелой, и злой, спокойной, и кроткой, и хитрой.
Из эллинов первые здесь собрались, твоему колдовству уступая.
Все явились, желая тебе поручить наболевшее общее дело.

И дело будет легким, если только
Стремитесь вы друг к другу, но без войн.
Сейчас увидим. Ну-ка, Мир, поди-ка,
Возьми и подводи сперва лаконцев,
Но не тяжелой, грубою рукой,
Не так, как наши делали мужчины,
Но как прилично женщине, нежней!
А кто руки не даст, веди за посох!
Теперь сюда афинян подводи!
Бери, за что позволят, и веди их!
Лаконцы, станьте около меня,
А вы — сюда и слушайте спокойно!
Я — женщина, ума не лишена,
О нем была я неплохого мненья.
У старших и отца училась я
И многое полезное узнала.
А вас я собираюсь отругать
Всех поделом. Ведь из одной вы чаши
Кропите алтари, вы все близки,
В Олимпии, и в Пилах, и в Пифосе,
И где угодно, если продолжать!
А на глазах у варваров враждебных
Терзаете Эллады города.
Вот первое, что я хочу сказать.