Автор неизвестен Эпосы, мифы, легенды и сказания - Маадай-Кара. Алтайский героический эпос

Алып-кюлюк [182] Кюлюк — см. прим. 1 живет.
Около юрты [183] Около юрты — в тексте: улаадан (букв, «из отверстия в углу»). В углу алтайской юрты делали отверстие для выливания жидкости (например, сыворотки), которую пил скот. коровы пьют [сыворотку]—
Великий он был богатырь,
Около дверей соплеменники пьют [араку] [184] Аракы — водка, приготовленная из кислого молока. —
25Настоящий муж, знатный он был кезер [185] Стк. 22—-25 (см. текст и перевод) представляют постоянную поэтическую формулу, скрепленную анафорой. Эпитеты «великий», «настоящий», «знатный» (как и то, что у юрты соплеменники пьют араку, а скот — сыворотку) подчеркивают силу, богатство и гостеприимство героя. О слове «кезер» — см. прим. 1.
В летнее время
На его земле ливней не бывает,
В зимнее время
На его горе-господине снега не бывает.
30Он владеет семью островерхими богатыми горами Черет-Чемет,
Он владеет девятью островерхими краснокаменными горами Чеметен-Туу [186] Черет — известь. Туу — высокая гора. Чемет, чеметен — непереводимые слова, которые вместе с другими словами составляют образные названия. ,
Он владеет белой рекой — она течет и не течет,
Он владеет синей рекой — она движется и не движется»
Алып-кюлюк, богатырь мой,
35На своем Алтае живет.
Под луной дугой протянувшуюся
Пегую гору отцом называет,
Под солнцем [вдоль долины] стоящую
Бурую гору матерью называет.
40Где богатые пастбища,— скот пустил,
Где сухостоя много,— народ расселил,
Где [есть] укрытие от жары и ветра.— скот поставил,
Где можно жилище построить,— стойбище сделал.
Он на своем Алтае так живет.
45Там, где сливаются семьдесят рек,
В долине между семью большими горами-крепостями
Стоствольный вечный тополь,
Под лучами луны и солнца,
Как золото, сверкая, стоит.
50С ветвей его, склонившихся на лунную сторону,
Золотые листья опадают,
С ветвей его, склонившихся на солнечную сторону,
Серебряные листья опадают.
Вниз склонилась
55Ветвь с сорока разветвлениями,
Вверх поднялась
Ветвь с семьюдесятью разветвлениями.
Под одной его ветвью
Сто кобылиц могут стоять,
60Под другой ветвью
Целый табун может укрыться,
Под третьей ветвью
Сорок баранов могут спрятаться.
Густолистый вверху бай-терек [187] Бай-терек (бай «богатый», терек «тополь») — родовое священное дерево в эпосе; около этого дерева приносят жертвоприношения, произносят заклинания духам, производят магические действия. Родовое дерево часто называют также темир терек «железный тополь».
65Стоит, качаясь,
Густолистое внизу богатое дерево
Стоит, сверкая.
На вершине семиколенного вечного тополя
Две одинаковые, с конскую голову, золотые кукушки,
70Днем и ночью гулко кукуя,
Перекликаясь, сидят.
[От кукования их] белые цветы
На Алтае расцветают,
Синие цветы
75На земле распускаются, — таков их обычай.
Они знают, кто когда умрет,
Знают, кто сколько проживет.
Кому предназначена счастливая жизнь,
Тех радуют золотые кукушки.
80Кому предназначена плохая судьба,
Тех печалят серые кукушки.
На вершине этого железного тополя,
Звонко кукуя, они сидят.
Посередине семиколенного железного тополя
85Два одинаковых черных беркута сидят,
Когти их [острые], как алмаз,
Дыханье их как ветер.
Под тремя небесами [188] Под тремя небесами .— в алтайском эпосе небо имеет несколько слоев (три, семь, девять). они
Лунокрылых птиц не пропускают,
90Через три Алтая они
Четвероногих зверей не пропускают —
Глубь неба караулят
Эти два черных беркута.
На железном тополе
95Свив гнездо, клекоча, они сидят, —
Сторожат, чтобы неизвестными путями алыпы не прошли,
Караулят, чтобы узкими тропами богатыри не прошли.
С луноподобными крылами, похожими на белые облака,
Два черных беркута моих
100Землю Алтая сторожат —
Таковы, оказывается, они.
Под семиколенным железным тополем
Две одинаковые черные собаки
Теперь, оказывается, лежат.
105Двумя одинаковыми железными цепями
Они гремят.
Чтобы неизвестными путями алыпы не прошли, сторожат,
Чтобы узкими тропами кезеры не прошли,
Поперек [троп] лежа, караулят.
110Две одинаковые передние ноги
Вытянув, голову на них положили,
Черный путь Эрлик-бия [189] Эрлнк-бий — злой подземный властелин. Его постоянный титул бий (древне-тюркское бйг) «правитель, князь». По представлениям алтайцев, подземные духи, в том числе Эрлнк, очень боятся собак.
Преградив, рычат,
Клыкастыми зубами щелкают,
115Белки их глаз кровью налиты.
Две черные собаки, Азар и Казар,
Громко лая, лежат.
Из синей реки с семьюдесятью притоками
Жажду свою утоляющий,
120На мягких травах
Семи гор-крепостей пасущийся
Темно-гнедой драгоценный конь Карыш-Кулак [190] Карыш-Кулак — кличка коня: «Имеющий ухо длиною в пядь».
В долине между семью горами,
На берегу синей реки,
125Под семиколенным железным тополем
Укрывшись [от жары], стоит.
Ниже щеток
Девяносто две пряди хвоста,
Ниже колен
130Грива в семьдесят косичек.
С той стороны, где садятся,
Луноподобным тавром он помечен,
С той стороны, где плетью бьют,
Солнцеподобным тавром он помечен,
135Четыре копыта его подкованы,
С макушки до хвоста вся спина блестит,
Золотая шерсть драгоценного коня сверкает.
Двумя одинаковыми ушами-ножницами [прядая]
На небе бело-синие [облака] [191] Бело-синие [облака] — букв, «синее и белое на небе».
140Туда и сюда разгоняет.
Два одинаковых черных глаза —
Как будто месяц при затмении —
В разные стороны косятся.
Быстроногих коней обгоняющий,
145Быстроногим он создан, драгоценный.
Звонким ржанием [воздух] наполняя,
Встряхиваясь шумно,
Под железным тополем укрывшись,
Стоит, оказывается.
150На берегу реки с семьюдесятью притоками,
В долине между семью большими горами-крепостями
Девяностогранная каменная юрта [192] Юрта — в тексте: оргоо — в современном алтайском литературном языке «дворец». Но в эпосе это все же юрта, только изображаемая гиперболически. ,
Под лучами солнца и месяца сияющая,
Золотом украшенная, стоуглая,
155Теперь, оказывается, стоит.
У входа в девяностогранную каменную юрту
Девятигранная серебряная коновязь стоит.
Нижняя часть ее в нижнем мире
Айбыстану [193] Aйбыстан — прозвище Эрлика. служит коновязью,
160Верхняя часть ее в верхнем мире
Юч-Курбустану [194] Юч-Курбустан — божество верхнего мира. служит коновязью,
Средняя часть ее
Ездящему на темно-гнедом драгоценном коне
Богатырю Маадай-Кара
165Коновязью служит.
Внутри девяностогранной каменной юрты
На медном ложе о семи ножках
Сам старик Маадай-Кара
Крепко спит, оказывается.
170В семьдесят слоев постель из хлопка под ним постелена,
В семь слоев хлопковые подушки под голову положены.
Изображением месяца украшена золотая кошма под ним,
Изображением солнца украшено коричневое одеяло его.
Шестьдесят дней он спал — не повернулся,
175Семьдесят дней спал — не проснулся.
До тех пор он слал, пока волосы на висках не поседели,
До тех пор храпел, пока ум не помутился.
Семьдесят дней без тревоги он мирно спал.
Почтенная его супруга Алтын-Тарга
180У очага сидела.
Круглое, как луна, ее лицо
Подобно золоту было, что ярче луны.
Круглое, как солнце, ее лицо
Подобно серебру было, что ярче солнца .
185Ее брови — как черный бархат,
Ее щеки — как красный маральник [195] Маральник — кустарник, растущий на скалах и расцветающий ранней весной.Читать дальше