Автор неизвестен Эпосы, мифы, легенды и сказания - Маадай-Кара. Алтайский героический эпос

был зажат,
В правой руке, когда на свет появился,
Семигранный серый камень был зажат.
Нет у него пупка, [живот] гладкий,— сказала,—
760Брови его соединены,— сказала.—
Шкуры шестидесяти барсов,
Ногами расшвыряв, отбрасывает,
Шкуры семидесяти волов
На пол расшвыряв, плачет.
765Имя ему еще не дала,
Возвращения отца ожидала», — ответила.
Маадай-Кара теперь
Шел, покачиваясь,
В передней части юрты [218] В передней части юрты — почетное место в юрте, находящееся против входа в нее.
770Тихонько опустился, сел.
Вверх поднятые глаза
Вниз не опуская, печалился,
Вниз опущенные глаза
Вверх не поднимая, сидел.
775Он не улыбался, сияя.
Как коричневая скала, не выгорающая от солнца,
Он не смотрел, блестя глазами,
Как пегая скала, не выгорающая от луны.
Взятая [из народа] подруга его Алтын-Тарга,
780Ничего не понимая, удивлялась.
«Не голоден ли ты, Маадай-Кара?
Пища ведь уже готова,—сказала,—
Не хочешь ли пить, Маадай-Кара?
Крепкое вино готово»,— сказала.
785Ни звука не издал — молчит,
Как будто он оглох.
Краем глаза не взглянул,
Как будто он ослеп.
После этого
790Шестьдесят огромных моих богатырей,
Белый мох на себя навьючив, вернулись,
Семьдесят огромных кезеров,
Серые тальники волоча, пришли.
Пришел старший зайсан [219] 3айсан — родовой князек. Термин «зайсан» введен в эпоху владычества джунгарских ханов (XV—XVIII вв.). , стоящий
795Во главе шестидесяти зайсанов.
«Ээй-ээй, мой каан,— сказал,—
Я посыльным к тебе пришел.
В глубине трех небес,
На вершине черной горы
800Среди семидесяти табунов необъезженных коней,
В табуне рыжих коней,
Вожаком которого огненно-рыжий жеребец является,
Есть, оказывается, четырехухая серая кобылица.
У нее светло-серый жеребенок появился.
805Туда прыгнул — шести жеребятам
Головы пробил до мозга — так лягнул,
Сюда прыгнул — пяти жеребятам
Головы пробил до мозга — так лягнул.
У одиннадцати кобылиц соски подряд высасывает,
810Вместе с молоком матери
У двенадцати кобылиц молоко выпивает,
Мчится, играя, то туда, то сюда.
Что делать с ним, негодным,—
Об этом спросить я явился»,—сказал.
815Маадай-Кара, [выслушав это],
Схватил смертоносную стрелу,
На лук со ста зарубками [220] Лук со ста зарубками — в тексте: jyc текпелу мылтык . Ныне словом мылтык обозначают ружье, винтовку. Раньше так называли особый лук, прикрепленный к деревянному шесту с зарубками, на которые натягивали тетиву, вроде самострела ( айа ) . положил и выстрелил.
От этого выстрела земля затряслась,
Поверхность Алтая задрожала.
820Выпущенная богатырем стрела
[Стоящему] в табуне из одинаковых рыжих коней
За семьюдесятью горами,
За семьюдесятью долинами
Светло-серому жеребенку —
825Сыну огненно-рыжего жеребца,
В голые подмышки попав, насквозь прошла.
«О, горе мне на земле Маадай-Кара!» — воскликнул,
Голые подмышки понюхал,
Светло-серый, скорчившись, упал.
830Маадай-Кара отправился туда,
Вытащил нож-складень [221] Нож-складень —в тексте: тон рак (или томрок); обладает чудесной силой. Такой нож часто упоминается в эпосе, например в сказании «Кан-Толо» (Н. У. Улагашев, Алтай-Бучай, Новосибирск, 1941) богатырь убивает им врага, наделенного бессмертием. В сказании «Алтай-Бучай» (там же) враги отрезают им большой палец богатыря, в котором заключена его сила (душа). с золотой рукояткой,
Брюхо [222] Брюхо — букв, «живот-печень». ему распорол,
Шестидесятисаженную кишку вытянул.
Про остальное мясо сказал:
835«Пусть будет собакам и птицам добычей».
Шестидесятисаженную кишку
Молозивом матери [Алтын-Тарги]
Из двух грудей ее наполнил,
Белый мох разостлал —
840Подстилку [сыну] сделал,
Серые тальники согнул —
Люльку ему сделал,
Из шкур шестидесяти барсов пеленки сделал,
Из шкур семидесяти волов ремни [к люльке] приделал,
845Из шкур выдр те, что потемнее, [выбрал],
Вдвое сложив, под голову положил,
Из шкур соболей те, что почище, [выбрал],
Расправив, ему постелил.
Похожей на длинную большую ложбину
850Люлька получилась,
Похожей на стоящий поперек ее маленький холм
Подушка была.
Сына-богатыря в люльку уложив,
Маадай-Кара
855Своего мальчика вместе с люлькой обхватил,
Кишку с молоком на локоть накрутил,
На вершину коричневой горы,
Заслонившей собою солнце,
Теперь поднялся.
860Когда богатырь Маадай-Кара
Из дверей вышел,
У супруги его Алтын-Тарги
Слезы из обоих глаз побежали —
В две черные волнующиеся реки превратившись,
865За дверь потекли,
Молоко из двух грудей полилось —
В два одинаковых озера превратившись,
Из отверстия в углу юрты потекло.
Плача и причитая, она сидела.
870Знаменитый Маадай-Кара
На вершину девятиступенчатой
Черной горы поднялся,
На высокую скалу теперь взобрался,
Под четырьмя березами
875Люльку с сыном-богатырем подвесил.
«Черная эта гора
Пусть отцом тебе будет, дитя мое,— сказал,—
Четыре березки эти
Пусть матерью тебе будут, дитя мое»,— сказал.
880Чтобы сок четырех берез
В рот младенца-богатыря
В день по одной капле капал,
Дугообразную трубку приделал;
Чтобы материнское молозиво
885Из шестидесятиаршинной кишки
В рот его сына
В день по одной капле текло,
[Кишку] на ветку березки
Вниз [соской] подвесил и привязал.
890«Если ты умрешь,
Пусть кости твои здесь останутся,
Если будешь расти,
Пусть следы твои здесь будут,— сказал.—
Твоей голове волосы давший
895Богатый Алтай [223] Твоей голове волосы давший богатый Алтай — образное выражение, означающее, что ребенок родился благодаря вмешательству духа Алтая. пусть поможет тебе, — сказал,—
На икрах твоих мясо нарастившая
Густая береза пусть благословит [224] Береза пусть благословит — Береза в эпосе почитается наряду с тополем; она может быть родовым священным деревом (бай кайьиг, барчыт кайьиг). тебя,— сказал.
Чем темно-серым [225] Темно-серый — имеется в виду конь Кара-Кула каана. Коню отрицательного богатыря приписывается людоедство. быть съеденным,
Лучше, засохнув, умереть — это не хуже.
900Чем у Кара-Кула быть рабом,
Лучше бродягой стать — это не хуже»,—
Так плакал и причитал.
Из обоих глаз слезы текли,
По подолу катились.
905Колени мужа-алыпа
[От горя] дрожали.
Немного посидел,
Губы и зубы сжал,
Твердое решение принял.
910С вершины черной горы
Вниз спускаясь, зашагал.
К своей юрте, золотом покрытой,
Быстрее пущенной стрелы прибыл.
Когда золотые двери открыл,
915Супруга его сидела.
От беспрерывного плача
Оба глаза ее, оказывается, опухли,
От постоянного выдавливания молока
Обе груди, оказывается, распухли,
920Слезы из обоих ее глаз,
Словно две черные реки,
За дверь, оказывается, потекли.
Молоко из двух грудей,
Словно два одинаковых белых озера,
925В отверстие в углу юрты потекло,
Две долины затопив, лежало.
Увидев это, Маадай-Кара
Свою супругу стал останавливать:
«Стой-подожди, моя супруга,
930Не будем горевать.
Чашу свою ставь на огонь —
Прощальная чаша пусть будет.
Крепкого вина принеси —
Прощальный пир пусть будет.
935Ненаглядный единственный сын наш теперь
Имеет отцом черную гору,
Имеет матерью четыре березы [226] Маадай-Кара хочет сказать, что скала и родовое дерево спрячут и будут за­щищать сына от приближающегося врага.Читать дальше