Автор неизвестен Эпосы, мифы, легенды и сказания - Маадай-Кара. Алтайский героический эпос

поднимались,
Через глубокие-преглубокие реки,
Мосты строя, переходили.
Многочисленный скот, касаясь [друг друга] шерстью,
Днем и ночью землю топотом наполнял,
1170Многотысячный разноязыкий народ,
С дороги не сходя, отправился.
По одну сторону от белого скота
Кара-Кула едет, погоняя его.
По другую сторону Маадай-Кара вынужден ехать.
1175«Когда конь одряхлел,
Слабому жеребенку он уподобился,
Когда муж состарился,
Рабом ему стать пришлось,—сказал.—
Когда конь мой одряхлел,
1180Пусть ты верх одержал,
Когда я, муж, состарился,
Пусть твоей победа будет,— сказал.—
Через шестьдесят лет
Как бы голова твоего коня не была пробита.
1185Через семьдесят лет
Как бы твоя собственная голова не была пробита.
Ты надеешься без ножа сало сосать,
Хвалишься, что без плетки на коне будешь ездить.
Какова твоя жизнь будет, знатный каан,
1190После увидим»,—
Так ворча, он едет —
Вместе [с врагом] кочевать приходится.
После этого,
Когда перевалили семьдесят гор,
1195Когда переехали семьдесят долин,
От подножия черной горы-крепости,
С берега желто-ядовитой реки
Четырехухая, с четырьмя косами в гриве серая кобылица,
Вырвавшись [из табуна], назад поскакала.
1200Увидев это, Кара-Кула,
Как ворон, закаркал,
Белые клыки облизал.
Как сорока, застрекотал,
Крупными зубами защелкал.
1205«Красную кровь негодницы надо было выпить,
Тонкую шею ее надо было перерезать,— сказал.—
Если твои глаза не видят,
Где идут семьдесят табунов коней,
До полдороги не допущу, [догоню]
1210[И глаза твои] выколю — не хочешь ли?
Если решила убежать
От шестидесятитуменного табуна,
До густого леса не допущу, [догоню],
Стрелою тебя поражу»,— сказал.
1215Серую кобылицу преследуя,
Вслед за ней помчался.
Клыкастого темно-серого [коня]
Куда [плетью] не бил,— вытянул,
Куда не ударял,— ударил.
1220Клыкастая серая кобылица
Семьдесят высоких гор перевалила,
Еще сильнее вытянулась в беге,
Семьдесят больших рек переплыла,
Еще быстрее помчалась.
1225По желтой степи, где сорока не летает,
Набок склонившись, иноходью бежит,
По голой степи, где ворон не летает,
На бегу вытягиваясь, мчится.
Кара-Кула каан
1230Поверхность земли семь раз объехал —
Не мог догнать и поймать ее.
Хочет выстрелить из лука,—
На мушку она не попадается,
Хочет, приблизившись, зарубить ее,—
1235Саблей не может достать.
Когда серая кобылица рысью бежала,
Его конь во весь опор мчался,
Когда серая кобылица шагом шла,
Его конь быстрой рысью бежал.
1240В голой степи, до конца которой ворон не долетит,
[Серая кобылица] то покажется, то исчезнет,
В желтой степи, до конца которой сорока не долетит,
Она то появится, то потеряется.
Преследуя ее, [Кара-Кула],
1245Себя изнуряя, мчится,
Лишь след ее видя,
Днем и ночью гонится.
На темно-сером коне ездящий
Кара-Кула каан
1250Пуще прежнего стал грозить:
«На земле семь преград —
Пригоню к ним тебя я,— сказал,—
На Алтае шесть препятствий —
Загоню к ним тебя я,— сказал.—
1255У схождения земли и неба,
У устья семидесяти рек,
В заливе Тойбодыма [230] Тойбодым — «Ненасытная» — подземная река (море, океан). ,
На девяностоаршинной глубине
Живут два одинаковых кита, поддерживающих землю [231] Два кита, поддерживающих землю . — По-видимому, это представление появилось под влиянием христианства среди крещеных алтайцев. ,—
1260Если их не заставлю тебя убить,
Проглотить и съесть,—
Я буду не я»,— стал клясться.
Клыкастая серая кобылица
Мимо семидесяти гор пробежала,
1265Семьдесят долин пересекла.
В желтой степи, до конца которой сорока не долетит,
Легла и повалялась,
В голой степи, до конца которой ворон не долетит,
Вскочила и встряхнулась:
1270Подул ветер,
Валежник переворачивая.
Ударил мороз,
Стоящие деревья ломая.
В долине бело-серый туман [закипел],
1275На вершине горы красный туман [забурлил].
Руки нельзя высунуть — крепкий мороз ударил.
Девять одинаковых черных морей,
Из берегов не выходя, замерзли,
Два одинаковых моих кита,
1280Друг на друга головы положив, заснули.
Славная серая кобылица
Мимо них
С топотом проскакала.
Много ли, мало ли времени прошло,
1285Глаз луны осветил [землю] —
Поверхность Алтая потеплела,
Лучи солнца ударили —
Поверхность земли оттаяла.
Когда лед на черном море растаял,
1290Когда киты проснулись,
Гневные крики раздались,
На разные лады рев послышался.
Когда киты посмотрели:
Верхом на темно-сером коне
1295Кара-Кула каан [едет],
Передние полы разлетаются —
Голову коня закрывают,
Задние полы развеваются —
Круп коня закрывают.
1300Обладающий нечистой силой каан
Прибыл, чтобы добиться своего.
«Всем известные киты,
Прославленные воители,
Землю поддерживающие чудовища,
1305Огромные вы рыбы,
Серую кобылицу схватили ль, проглотили ль,
Мои сыновья?» — спросил.
Два одинаковых кита
Заспорили: «Ты [пропустил]!» —
«Ты [просмотрел]!»
1310Только след серой кобылицы видя,
По следу пошли.
«Ваши глаза ослепли, что ли,
Своего ума лишились, что ли?
Ах вы, негодники!» —
1315[Китов] ругал и проклинал.
Кара-Кула каан
По следу серой кобылицы [помчался],
Губы и зубы крепко сжал,
Твердое решение принял,
1320За луку седла ухватился,
Его глаза кровью налились,
Темно-серого по голове и глазам [плетью] ударил,
Еще быстрее помчался,
Еще страшнее поклялся:
1325«На земле семь преград,
Пригоню к ним тебя,— говорит,—
На Алтае шесть препятствий,
Загоню к ним тебя,— говорит.
У подножия железной горы,
1330Посередине белой, как хлопок, степи,
Под железным тополем
Два одинаковых ядовитых желтых змея есть.
Если они тебя не проглотят, кровь твою не выпьют, я буду не я»,—сказал.
Славная серая кобылица
1335В белой, как хлопок, степи, которую глазом окинешь,
Легла и повалялась,
В серебряной степи, которую глазом не окинешь,
Вскочила и встряхнулась.
Фыркнула — и раскаленный камень [232] Раскаленный камень — в тексте: кызу таш — то же, что jада таш — магический камень, с помощью которого можно изменить погоду. из ноздрей выскочил:
1340Жгучий мороз ударил,
Поверхность Алтая [от него] растрескалась,
Железный тополь с треском раскололся,
Два одинаковых прожорливых змея,
Свернувшись, заснули.
1345Когда ядовитые желтые змеи
Лежали и спали,
Славная серая кобылица
Мимо них с звонким топотом
Рысью проскакала.
1350Два одинаковых змея
Ничего не заметили.
После этого,
Много ли, мало ли времени прошло,
С громким криком,
1355С ревом на разные лады,
Верхом на темно-сером коне
Кара-Кула каан,
Держа лук [в руке],
Белой саблей размахивая,
1360Темно-серого вовсю погоняя,
Передними полами уши коня закрыв,
Задними полами круп коня закрыв,
В эту землю прибыл.
«Ээй-ээй, мои змеи,
1365Всем известные обжоры,
Серую кобылицу поймали ль, проглотили ль,
Мои друзья?» — сказал.
Эти два одинаковых ядовитых желтых змея
Друг с другом бранясь:
1370«Ты [пропустил]!» — «Ты [просмотрел]!» —
По следу серой кобылицы пошли.
«Глаза ваши ослепли, что ли?
Своего ума лишились вы, что ли?» —
Кара-Кула каан
1375Так гневно ругался,
Только след серой кобылицы видя, по следу
Еще быстрее помчался.
«Ээй-ээй, негодница,— сказал,—
На земле семь преград,
1380Две из них ты прошла —
Съешь ты мясо своего отца! [233] Съешь ты мясо своего отца — бранное выражение.
Прославленная кобылица!
У подножия черных каменных россыпей,
У подножия синей горы.
1385Есть семь серых кабанов.
Если тебя к ним не пригоню и не заставлю их тебя убить, я буду не я»,—
Стал он клясться.
Клыкастая серая кобылица,
На широкий луг прибежав,
1390Легла и повалялась,
На зеленом лугу вскочила и встряхнулась —
В долине бело-серый туман закипел,
На вершине горы красный туман забурлил.
До брюха коня снег выпал,—
1395Большая беда случилась.
Подул ветер, валежник переворачивая,
Ударил мороз, стоящие деревья ломая.
Семь одинаковых черных скал
С треском [от мороза] раскололись.
1400Семь одинаковых серых кабанов,
Друг на друга головы положив, заснули.
Славная серая кобылица
Мимо них
С звонким топотом рысью проскочила.
1405Семь одинаковых кабанов
Ничего не заметили.
С золотой зарей пришло солнце,
Поверхность Алтая согрелась.
После этого
1410Топот коня послышался —
Верхом на темно-сером коне
Кара-Кула каан [прибыл].
Конь под ним половину своей силы в беге потерял,
Сам скачущий [каан] от гнева не помнит себя.
1415Прибыл, чтобы добиться своего.
«Всем известны ваши имена, мои кабаны,
Всем известны ваши проделки, мои обжоры,
Серую кобылицу поймали ль, проглотили ль,
Мои сыновья?» — спросил.
1420Семь этих серых кабанов,
Говоря друг другу: «Ты [пропустил]!» — «Ты [просмотрел]!» —
Между собой подрались,
По оставшемуся следу
За серой кобылицей
1425Теперь отправились.
«Не увидели кобылицу, которую надо было увидеть,
Не съели кобылицу,
Которую надо было съесть»,—
Так ворча и бранясь,
1430Кара-Кула еще больше распалялся,
Еще крепче стал клясться:
«На земле семь преград,
На Алтае шесть препятствий,
Три из них проскочила, проклятая!
1435У подножия синей горы,
Посередине белой, как хлопок, степи
Два черных паршивых верблюда есть.
Если я не заставлю их съесть [тебя], кровь [твою] выпить,—
Я буду не я,— сказал.—
1440Паршивые мои верблюды, лучшие мои друзья
Красные глаза твои выколют,
Тонкие, как волос, ноги переломают»,—
Так теперь он клялся.
Серая кобылица
1445В голой степи, которую глазом окинешь,
Легла и повалялась,
В желтой степи, которую глазом не окинешь,
Вскочила и встряхнулась:
В долине бело-серый туман,
1450На вершине горы красный туман закипел,
Крепкий мороз ударил —
Нельзя и руку высунуть,
Поверхность Алтая от мороза растрескалась.
У паршивых верблюдов
1455Парша зачесалась.
Когда они стали [о дерево] чесаться,
Серая кобылица мимо них
С звонким топотом рысью пробежала.
Два одинаковых моих верблюда
1460Ничего не заметили.
Много ли, мало ли времени прошло,
Когда лик луны показался,
Когда солнце тепло послало,
Громкий крик раздался,
1465На разные лады рев послышался.
На темно-сером коне верхом
Кара-Кула каан
С луком за спиной,
Белой саблей размахивая, прибыл.
1470«Паршивые мои верблюды,
Лучшие мои друзья,
Серую кобылицу поймали ль, проглотили ль?
Так теперь говоря, примчался.
Услышав это, два верблюда
Друг с другом поссорились-
1475«Ты чесался!»-«Ты не видел!»
По следу серой кобылицы идя,
Не зная что делать, удивлялись.
[Кара-Кула заворчал:] «Глаза ваши ослепли,
1480Своего ума вы лишились.
На Алтае шесть препятствий —
Большинство их проскочила.
На земле семь преград —
Половину уже проскочила.
1485Если я не заставлю
Двух одинаковых
Черных медведей-самцов,
Живущих у подножия черной горы,
На берегу черного моря,
1490Съесть негодницу и выпить ее кровь,—
Я буду не я,— поклялся.—
Тонкие, как волос, ноги ее
Медведи-самцы переломают,— сказал,—
Красную кровь ее
1495Два медведя выпьют»,— сказал.
Серая кобылица, услышав это,
У подножия черной горы
Легла и повалялась,
Вскочила и встряхнулась —
1500До брюха коня снег выпал —
Большая беда случилась,
Славный мороз ударил.
Валежник перевернулся,
Стоящие деревья растрескались.
1505Два моих одинаковых
Черных медведя-самца
Легли и заснули.
Когда в берлоге они лежали,
Серая кобылица мимо них
1510С звонким топотом рысью пробежала.
Два медведя-самца
Ничего не заметили.
После этого
Серая кобылица
1515Земли Маадай-Кара достигла.
Когда темно-серый конь Кара-Кула каана, фыркая,
А сам каан, крича,
Приблизились к подножию черной горы,
1520Два одинаковых
Черных моих медведя
Потягивались после сна.
«Прославленные мои друзья,
Знаменитые мои медведи,
1525На земле властвующие воители,
На пути являющиеся препятствиями,
Серую кобылицу поймали ль, проглотили ль,
Друзья мои?» — спросил.
1580Когда два одинаковых медведя-самца,
Ссорясь: «Ты [пропустил]!» — «Ты [просмотрел]!» —
Друг с другом заспорили,
Кара-Кула, ворча и проклиная их,
Мимо проехал.
Конь под ним, оказывается, устал,
1535Сам скачущий, оказывается, изнемог.
Шерсть коня сквозь потник, оказывается, прошла,
Волосы каана сквозь шапку, оказывается, проросли.
Темно-серый его
Богатырский конь
1540Теперь отощал,
Острые копыта затупились,
На боку так кости выступали, что ведро можно повесить.
В впадинах глаз
Вороны гнездо могут свить,
1545В крючке седельной луки [234] В крючке седельной луки —в тексте: Ээр-уйген кои-козына. Когко— крючок, прибитый к передней луке седла для подвешивания повода и чембура узды.
Сороки гнездо могут свить.
Поверхность земли семь раз объехав,
Сильный конь его устал.
Поверхность Алтая шесть раз объехав,
1550Сам он, крепкий, изнемог.
В последний раз он поклялся:
«На Алтае шесть препятствий —
Большинство их проскочила,
На земле семь преград —
1555Большинство их прошла,— сказал.—
Последние мои препятствия [остались]:
Семь черных волков — хозяев земли впереди,
Если их не заставлю съесть [тебя],— я буду не я.
Девять черных воронов — хозяев Алтая впереди,
1560Если их не заставлю съесть [тебя], выпить кровь [твою], —
Я буду не я,— клялся.—
Красные глаза твои девять воронов выклюют,
Красную кровь твою семь волков выпьют»,—сказал.
А серая кобылица,
1565На землю Маадай-Кара прибыв,
Своей земли достигнув,
В густые заросли кустарника , семьдесят логов покрывающего,
Прямо в середину прыгнула.
С кровавыми глазами Кара-Кула
1570Семь дней искал ее — не нашел.
След, откуда пришла, имеется,
Куда ушла — следа не видно.
Голова зайца не пролезет—
Такие густые заросли были,
1575Змея ползучая не проползет —
Такие густые заросли стояли.
Кара-Кула каан теперь
Приехал к семи черным волкам
И приказал:
1580«В этих зарослях серая кобылица есть,
Чтобы и семи дней не прошло—съешьте ее».
Приехал к девяти черным воронам
И стал их просить о том же.
Ворону, который выклюет глаза серой кобылице,
1585Обещал дать глаза ста кобылиц.
Волку, который шею перегрызет серой кобылице,
Поклялся дать живыми
Сто кобылиц.
Семь черных волков сказали: «Ладно».
1590И семи дней не пройдет —
Съесть ее обещали.
Девять черных воронов согласились,
Девять дней не пройдет,
Глаза ее выклевать обещали.
1595Кар а-Кула каан,
Повернув назад, поехал,
В свою землю направился.
«Негодницу, наверное, съедят»,—
Так говоря, возвращался.
1600Серая кобылица вслед ему плюнула и сказала:
«Через семьдесят гор ты меня гнал,
Через семьдесят рек преследовал,—
Если ты такой герой,
Подожди,— сказала,—
1605Какой ты прыткий, я посмотрю,
Когда помощь ко мне придет со стороны.
Шкур семи одинаковых черных волков
На шубу с рукавами хватит ли?
Перьев девяти одинаковых черных воронов
1610На одну подушку хватит ли?» —
Так сказала и в зарослях осталась.
Когда Кара-Кула возвращался,
Шерсть его коня сквозь потник проросла,
На полдороге конь устал.
1615Волосы каана сквозь шапку проросли.
На полпути сам каан устал.
Супруга кровавоглазого Кара-Кула каана —
Эрлик-бия любимая черная дочь
1620Абрам-Моос Кара-Таади —
Мужа своего
На полдороге встретила.
На телеге, украшенной золотом и серебром,
С тридцатью двумя колесами,
1625До своей земли, до своего жилища
На черном быке
Вместе с конем его довезла.
Когда он приехал домой,
Сало жирных кобылиц
1630[Перед ним] в корытах поставили,
Хвосты жирных валухов дали ему сосать,
Людскую кровь, сквозь решето пропустив, выпить дали,
Конскую кровь, в чашке остудив, выпить дали,
Много мяса с холки дали поесть.
1635Без ножа сало сосущий,
Без плетки на иноходце ездящий
Кара-Кула каан
Половину белого скота Маадай-Кара
Сожрал,
1640На своей земле теперь он жил.
Конь его насытился,
Став в десять раз жирнее, чем раньше.
Сам каан насытился,
Став в два раза толще, чем прежде.
1645Людей Маадай-Кара
В железную тюрьму заточил,
Белый скот его
За железную изгородь загнал.
Шестьдесят каанов Алтая
1650Пригнал и рабами сделал.
Семьдесят каанов земли
Поработил и властвовать над ними стал.
Сам Маадай-Кара богатырь
Тоже стал его рабом.
1655После этого
Четырехухая, с четырьмя косичками в гриве серая кобылица
Четырехухой, четырехрогой,
Четырехлетней синей коровой обернулась.
Придя к основанию
1660Стоствольного железного тополя,
Громко замычала.
Когда семьдесят раз промычала,
Семь раз проревела,
С вершины девятигранной черной горы
1665Хозяйка Алтая, почтенная старуха, спустилась,
У нее нет одежды, покрывающей колени,— ничего не носит.
Нет пищи, чтобы положить на язык,— ничего не имеет.
В левой руке — красномедный посох
В правой руке — желтомедный посох.
1670К семидесяти годам приблизилась,
От старости на землю опирается,
За шестьдесят лет перевалила,
Зубы-клыки искрошились.
На своем Алтае живя,
1675Пищу себе находила, оказывается.
Со словами «Я — хозяйка земли Алтая»
Она бродила, оказывается.
Увидев синюю корову,
Почтенная старуха обрадовалась,
1680Голову и глаза синей коровы
Погладила, поласкала:
«От [угнанного] скота оставшаяся единственная cкотина,
Наверно, молочная ты,
От [всех] коров оставшаяся единственная корова,
1685Наверно, хорошей породы ты».
Глядя на нее, сидела.
Красивоглазая синяя корова моя,
Под нависшей скалой спрятавшись,
Теперь отелилась,
1690Синего теленка — бычка принесла.
Четырехухим, четырехрогим
Синим теленком он оказался.
Чтобы густое молоко доить,
[Старуха] из бересты ведро сделала.
1695Из плоского камня чашу выдолбив,
Творожок [235] Творожок — в тексте: эjегвй-быштак — творог, получаемый смешиванием вскипяченного и холодного кислого молока. стала варить.
Из коры шалаш построив.
На одном месте стала жить.
Питаясь молоком синей коровы,
1700Сытой и радостной была,
Присматривая за синей коровой, жила.
«На земле Маадай-Кара
Неужели не осталось хотя бы ребенка?
Неужели не осталось хотя бы бродяги?
1705Хотя бы [один] человек, оставшийся от народа, был здесь»,—
Жалуясь на судьбу, [старуха] сидела.
Когда она так жаловалась,
Рев мальчика-богатыря,
На вершине черной горы [лежащего],
1710Хозяйка Алтая, почтенная женщина,
Правым ухом услыхала,
В левом ухе крик его отозвался.
«Ээй-ээй,— говорит,—
Что же это такое?» — сказала.
1715На красномедный посох опираясь,
На вершину черной горы,
Три раза в пути отдыхая, поднялась.
«Не крик ли это плохой птицы,
Которая ночью кричит?
1720Не крик ли это малолетнего ребенка,
Который плачет днем?
Пойду туда и посмотрю»,— сказав,
Целых семь дней шагала.
Когда пришла и посмотрела:
1725На высокой горе
Под четырьмя березами
Мальчик-богатырь спал.
Чтобы сок четырех берез
В рот ему попадал,
1730Дугообразную трубку, оказывается, приделали.
Сок четырех берез весь вытек,
Дугообразная трубка
От рта малолетнего мальчика [в сторону] отошла.
Молоко матери
1735В шестидесятисаженную кишку [нацедив],
На ветке березы
Подвесив, привязали, оказывается.
В тридцатисаженной части [кишки] [молоко] осталось.
Когда привязанная соска
1740Совсем затвердела,
Мой мальчик-богатырь, семь дней [голодным] пролежав,
Теперь, оказывается, заплакал.
На длинную большую ложбину похожей
Люлька [его], оказывается, была,
1745На стоящий поперек ее маленький холм похожей
Подушка [его], оказывается, была.
Мой мальчик-богатырь так лежал.
Зад его весь серебряный,
Грудь его вся золотая.
1750Увидев его, почтенная старуха,
Отвернувшись, всплакнула,
Взглянув на него, засмеялась.
«Моей души ты разум,—сказала,—
Моих глаз ты свет [236] Букв. «Моей груди ты разум, моих глаз ты огонь».— Постоянная поэтическая формула, употребляемая при обращении к ребенку. В древности алтайцы считали; что ум человека находится в груди; до сих пор, когда хотят сказать о ком-то, что он «умный человек», говорят: кдгусту кижи «человек с грудью». ,— сказала.—
1755Единственный, ненаглядный мой мальчик,
Мать свою Алтын-Таргу
Будешь теперь кормить.
Маадай-Кара, твой отец,
Сыном тебя назовет, мой мальчик.
1760Клыкастый темно-серый [конь]
Голову на гриву положит,
Имеющий большой палец [237] Имеющий большой палец — постоянная поэтическая формула, обозначающая, что сила богатыря заключена в его большом пальце. Кара-Кула
Голову на рукав положит, мое дитя»,— сказала.
Неокрепшего мальчика
1765Вместе с люлькой схватила,
В шестидесятисаженной кишке
Оставшееся молоко взяла.
Эту кишку с молоком
На локоть накрутила.
1770В люльке лежащего мальчика-богатыря
Взяла на руки и к себе прижала.
Когда стала спускаться
С вершины черной горы,
Крупный дождь стал накрапывать,
1775Сильный ветер подул.
От этого ветра
Старуха моя упала,
На плоском камне поскользнувшись,
Прямо вниз покатилась.
1780То помнит себя, то — нет,
То приходит в себя, то — нет.
Так семь дней перевертывалась.
Когда, придя в себя, посмотрела:
С черной горы скатившись,
1785У подножия ее остановилась, оказывается.
В золотой люльке запеленатого
Мальчика-богатыря не было,
Только кишка с молоком
На локте ее осталась.
1790«Свет моих глаз,—
С болью и горечью крикнула,—
Разум моей души!»,—
На разные лады запричитала.
Когда, назад оглянувшись, заплакала,
1795Из одного глаза кровь потекла.
Когда, вперед повернувшись, запричитала,
Из другого глаза слезы полились.
Когда, придя в себя, посмотрела:
Глаз, из которого кровь пошла,
1800Оказывается, оцарапан,
Глаз, из которого слезы полились,
Оказывается, остался цел.
«Чем моему мальчику, лежащему в люльке, исчезнуть,
Лучше б я сама умерла»,— так говоря, плакала.
1805«Стойте-подождите, старая,
О чем же вы плачете?» —
Сзади раздался громкий смех.
Совсем голый — в чем мать родила —
Двухлетний мальчик
1810За ее спиной стоял.
В левой его ладони зажат
Девятигранный черный камень,
В правой ладони держит
Семигранный серый камень.
1815Из шкур семидесяти быков [сделанных] пеленок нет,
Из шкур шестидесяти быков [сделанных] подстилок нет,
Из шкур выдр сделанной
Мягкой постели его нигде не видно,
Чистых соболей,
1820Что служили золотой подушкой, тоже не видно,
Каким родился — таким и был.
К мальчику-богатырю подбежав, на руки его взяв,
К шалашу из коры [старуха его] принесла.
Творожок из молока синей коровы
1825Перед дорогим мальчиком поставила,
Дитя свое стала кормить.
Пищу вкушая, [мальчик] сказал:
«Ээй-ээй, старая моя,
Как красивы птички,
1830Которые перелетают
С ветки на ветку железного тополя!
Чтобы их, негодниц, стрелять,
Сделайте мне лук и стрелы,
Старая моя»,—сказал.
1835Старуха тут вскочила,
Из ребра лук сделала,
Из камышинок стрелы сделала,
Мальчику своему подала.
Вверх взлетающих птиц
1840Он стреляет, вверх не пуская,
Вниз летящих птиц
Стреляет, вниз не пуская.
Лунокрылые соколы
Без крыльев падают,
1845Лунокрылые беркуты
С перебитыми крыльями падают,— так теперь стало.
Старуха моя сидела, смотрела и говорила:
«Цели своей ты достигнешь,
За чем погонишься — поймаешь.
1850Клыкастый темно-серый
Свою голову на гриву положит,— сказала,—
Имеющий большой палец Кара-Кула
Свою голову на рукав положит»,— сказала.
Услыхав это, мой мальчик-богатырь
1855Ничего не понял.
На серый косогор Бодюты [238] Бодюты — название мифической местности. ,
Вверх шагая, поднялся.
Семьдесят одинаковых серых зайцев
Рядышком траву ели.
1860Как крикнул он «уй»,
Все в один ряд встали.
Одной-единственной стрелой-камышинкой
Выстрелив, всех подряд убил.
Семьдесят серых зайцев мальчик-богатырь
1865За ноги связал
И [домой] приволок.
«Бульон из зайчатины жирный»,— сказала [старуха!.
Всю ночь до утра варила,
Костным мозгом, почками
1870Мальчика-богатыря кормила.
Семьдесят серых зайцев [мальчик]
Зa семь дней всех съел
После этого мой мальчик-богатырь
На черный косогор Кодюты [239] Кодюты — название мифической местности. ,
1875Вверх шагая, поднялся.
Девяносто пестрых маралух
[Здесь] ходили, паслись.
Когда крикнул он «ай»,
Все в ряд они встали.
1880Лук-ребро он натянул,
Стрелу-камышинку пустил,
Сердца девяноста маралух
Пронзив, [стрела] их уложила.
Девяносто пестрых маралух
1885За ноги связав,
[Мальчик домой] приволок.
Старуха моя теперь, радуясь,
Костным мозгом, печенкой
Мальчика-богатыря кормила.
1890«Мясо маралух вкусно»,— говоря,
Днем и ночью варила.
Девяносто пестрых маралух [мальчик]
За девять дней всех съел.
Много ли, мало ли времени прошло,
1895Страшные голоса раздались.
Хозяева земли — семь волков,
Рядом сев, завыли,
Хозяева Алтая—девять воронов
В небе заклекотали.
1900«Пойдем, синюю корову сначала съедим,
Затем синего теленка съедим,
Потом неокрепшего
Мальчика съедим,
После этого и старуху съедим,— сказали.
1905«На землю Кара-Кула
Обещанного им просить пойдем.
На земле черноликого каана
Больше того съедим:
За то, что съедим синюю корову,
1910Сто кобылиц нам даст.
За то, что съедим синего теленка.
Сто яков получим,
За то, что съедим старуху,
Сто молодок мы съедим,
1915За неокрепшего мальчика
Сто богатырей нам съесть дадут»,
Там семь волков выли.
А девять воронов говорил:
«За то, что выклюем им глаза,
1920Целое озеро слез [на земле каана] выпьем,
За то, что выпьем их кровь,
Кровью [других] нас напоят».
Услыхав это, моя старуха,
Зная, что не отделается
1925От семи черных волков,
От девяти черных воронов, сказала:
«Если нечистые силы хотят есть,
Синюю корову пусть едят,
Если негодные хотят есть,
1930Синего теленка пусть едят»,— сказала.
Когда темная ночь наступила,
Когда десять тысяч звезд высыпало,
Неокрепшего мальчика своего обняв,
Моя старуха
1935Вошла в юрту-шалаш из коры,
Легла и заснула.
Синяя корова сказала:
«Если семь волков хотят есть,—
Старуху пусть едят,
1940Если девять воронов хотят есть,—
Неокрепшего мальчика пусть расклюют»,—
Так она сказала,
Синего теленка обняв,
Под нависшей скалой спряталась.
1945Там легла и заснула.
Еще не окрепший мальчик
Из-под шубы старухи
Ползком вылез.
Десять тысяч звезд высыпало,
1950Середина ночи наступила, оказывается.
«В середине непроходимых зарослей,
Покрывающих семьдесят логов,
Есть круглый бугор с засадой —
Я, кажется, видел.
1955Если пойти туда и семь черных волков
В засаде подождать,— что из этого выйдет?» —
Так он сказал.
Взял лук, сделанный из ребра,
Взял стрелу, сделанную из камышинки.
1960Направился по краю кустарников,
Пополз в густых зарослях.
Когда [полз] по травам
И по листьям,
Шелеста-шума
1965Даже мышь не услышала,
Как он ночью прошел,
Лисичка хитрая не заметила.
В густом кустарнике, через который и заяц не пройдет,
Рук и ног не поранил.
1970Густые заросли пройдя,
На вершину круглого бугорка с засадой
Без передышки поднялся.
Когда вершины достигнув, посмотрел:
Ночь чуть-чуть за середину перевалила, оказывается.
1975Чем ближе к утру, тем чернее [ночь].
Ушей коня не увидишь —
Безлунная темная ночь, оказывается.
Вокруг посмотрел —
Ничего не увидел,
1980Стал прислушиваться —
Никакого шума не слышно.
Он травы надергал,
Под себя подстелил,
Мох с земли он снял,
1985Под голову положил.
Мой мальчик-богатырь лег,
Чуть-чуть подремал.
Подремав, [проснулся],
Снова [вокруг] посмотрел —
1990Самая темень предутренняя наступила, оказывается.
У вершины семи гор
Синие звезды показались.
«Что это за звезды?» — подумал,
Стал считать их по пальцам,
1995Этих синих звезд
Было немногим больше.
Чем пальцев на его руках.
«Я ни разу не видел,
Чтобы под утро такие звезды бывали»,—
2000Думая так, сидел и ждал.
Когда снова взглянул,
Семь этих черных гор из стороны в сторону закачались.
Когда посмотрел, думая,— «что это за горы?»,
Семь черных волков шли к нему.
2005Слюни их, словно реки, текли,
Дуновение от них, словно ветер, шло,
Сами они с гору были,
На клыках кости шестидесяти коней засохли,
На зубах головы семидесяти мужей засохли.
2010Семь этих черных волков
Были преградами на поверхности Алтая,
Зверей, пожирнее выбирая, съедали,
Лохматую шерсть имели.
То, что синими звездами казалось,—
2015Волчьими глазами было, оказывается.
Пока рядом шедшие семь волков
Семь долин не перешли, он сидел и смотрел.
Пока не дошли
К подножию семи гор,— ожидал.
2020«Не я вас поражу —
Кровавая стрела пусть поразит,
Не я вас ударю —
Стрела, сделанная из камышинки, пусть ударит» [240] Стк. 2020—2023 — заклинание, оберегающее стрелка от духов убитых зверей. Волки и вороны здесь показаны как духи — хозяева Алтая Заклинание связано с традицией алтайского эпоса, по которой богатырь не должен стрелять и убивать духов — хозяев гор, земли и воды, ибо это может принести богатырю несчастье. ,— такое заклинанье произнес.
Семи этим черным волкам
2025В голые подмышки целясь,
Свой лук, сделанный из ребра, натянул,
[Лук] согнув, [тетиву] натянув,
Стрелу из камышинки пустил.
На кончике стрелы огонь появился,
2030С большого пальца искры брызнули,
От выстрела земля задрожала,
Поверхность Алтая вздрогнула,
Лук, сделанный из ребра, с треском
Прямо посередине сломался.
2035Стрела, сделанная из камышинки, полетела.
Семи черным волкам
Голые подмышки пронзила,
Семь черных гор прострелив,
Насквозь пролетела,
2040Сквозь семь слоев земли прошла.
Упала в ядовитое желтое море, землю держащее,
[От горячей стрелы] оно до дна выкипело.
«О горе!» — воскликнули
Семь кровожадных волков,
2045Челюсти свои сжали,
Головы друг на друга положили, пали.
Кости их, подобно каменным россыпям,
Рядом легли,
Их красная ядовитая кровь
2050По логам бурливо потекла — они сдохли.
В небе девять воронов
Пуще прежнего заклекотали,
Словно черные тучи,
Туда и сюда летали.
2055Острыми, словно алмаз, когтями щелкают.
Дыханье их, словно ветер, гудит,
Лунокрылые вороны-негодяи,
Привыкшие глаза коней
И глаза мужей
2060Выклевывать, [сказали]:
«Почему семь волков завизжали?
Рысью бегущую серую кобылицу,
Наверное, увидели, поймали.
Глаза ее выклевать надо».
2065Услыхав это, мой мальчик-богатырь
Землю вокруг себя обшарил,
Ничего не попалось под руку.
Когда он родился,
В руке его был зажат
2070Девятислойный черный камень.
Один слой от него щелчком отделив,
Маленький обломок камня
Мальчик-богатырь стал заговаривать:
«Левой моей рукой брошенный [камень]
2075Пусть удивленье вызовет,
Правой рукой брошенный камень
Далеко пусть улетит,
Девяти черным воронам
Головы до мозга пусть пробьет»,—
2080Такой заговор произнес.
На дно трех небес,
Три раза размахнувшись, [камень] кинул.
Камень с сильным треском
Из руки вырвался,
2085Вмиг с резким звуком
До неба долетел.
[Камень], брошенный мальчиком-богатырем,
Пролетел мимо синих облаков,
Пролетел сквозь белые облака,
2090Девяти черным воронам
Круглые головы пробил,
Головы с мозгом
От шеи оторвав,
К земле, находящейся на расстоянии семидесяти лет [пути],
2095Вертясь в воздухе, полетел.
В каменную юрту Талбан-каана,
Живущего за девяноста высокими горами,
Прямо через дымоход упал,
Дно бронзовой чаши,
2100В которой мясо быка варилось, пробил,
В подземное ядовитое желтое море ушел —
Море [от него] выкипело.
За семьюдесятью долинами [живущие]
Богатыри, в шубах, расшитых золотом,
2105Не зная, что сказать, удивились:
«Из земли какого каана
Прилетел этот камень?» — сказали.
Девять черных воронов,
Перевертываясь в воздухе, на землю упали,
2110Круглые их головы в другую долину упали,
Так они смерть нашли.
После этого
Мой мальчик-богатырь
Семь черных волков
2115За ноги связал,
Девять черных воронов
За крылья связал.
Из-за семи долин,
Из густых зарослей
2120Пока их волок,
Утро-рассвет наступил.
Желтое солнце из страны Сарыйман [241] Сарыйман — мифическая страна, откуда восходит солнце. , сияя, показалось.
Когда [мальчик-богатырь] прислушался, [до него донеслось]
2125Причитанье старухи,
Оно во многих долинах было слышно,
В безлюдных местах эхом отдавалось:
«Ненаглядного моего единственного сына
Семь волков съели, — говорит, —
2130На Алтае под луной и под солнцем
Нет мне жизни теперь,— говорит, —
Если есть захотелось негодным,
Синюю корову съели бы,
Если есть захотелось нечистым,
2135Синего теленка съели бы.
Свет глаз моих съели,
Разум души моей съели,
Моего ненаглядного единственного сына
На глазах моих, оказывается, унесли,
2140А я не заметила»,—
Так, причитая и плача, сидела.
Жалобные крики ее
Лога и долины наполнили.
Услыхав это, мой мальчик-богатырь
2145Звонко и протяжно запел —
Пальцами на дудке заиграл,
Весело протяжно запел —
Большим пальцем на дудке заиграл: «[Шкур] семи одинаковых черных волков
Хватит ли на шубу с рукавами?
2150[Перьев] девяти черных воронов
Хватит ли на одну подушку?» —
«Ой, сынок, что ты сказал?»—с этими словами
Хозяйка Алтая из дверей выбежала.
Увидев мальчика с добычей, почтенная
2155Седой головой покачала.
Из шкур семи волков, властвовавших
IIIубу с рукавами сшила,
Из перьев девяти воронов - хозяев Алтая
Одну подушку сделала.
2160Мальчика теперь стала ласкать.
«Выкормившего тебя отца
Отцом назовешь, дитя мое,
Ласкавшую тебя мать
Привезешь сюда, мои сынок.
2165Клыкастый темно-серый
Голову на гриву положит, — сказала,—
Имеющий большой палец Кара-Кула
Голову на рукав положит, сынок»,—
Так говоря, сидела.
2170Услышав это, мой мальчик-богатырь
В тот же миг спросил:
«Ээй-ээй, моя старушка,
Теперь у меня к вам вопрос есть:
"Темно-серый голову на гриву положит",— сказали,—
2175Каких слов это пуговица?
„Кара-Кула голову на рукав положит",— сказали,—
Каких слов это угол? [242] Каких слов это пуговица? Каких слов это угол? — идиома, которая означает: «В чем смысл сказанных слов?».
Ээй-ээй, [что же это] я —
Без коня пешим ходить создан, что ли?
2180Без отца одиноким
Сурасом [243] Сурас — незаконнорожденный. Употребляется и в русском сибирском говоре. быть создан, что ли?»
Старуха моя в ответ сказала:
«Дорогое мое дитя,
Все тебе расскажу;
2185У тебя есть отец Маадай-Кара,
У тебя есть мать Алтын-Тарга.
Ээй-ээй, мой сынок, Кара-Кула каан
Над всей землей властвует,
2190Семьдесят каанов в руках держит.
Над всем Алтаем властвует,
Пот народа пьет.
Конь под ним воды не боится,
Сам, негодный, войны не боится.
2195Когда конь [твоего отца] состарился,
Скот отца твоего он угнал,
Когда [сам] муж состарился,
Народ его к себе заставил перекочевать.
Ты — сын Маадай-Кара,
2200Должен отомстить за отца.
Драгоценным конем под тобой
Хлопковогривый темно-сивый будет,
Из имеющих большой палец ты сам —
Когюдей-Мергеном зваться будешь.
2205Темно-сивый конь, на котором будешь ездить,
От духа воды родился.
Ты сам, Когюдей-Мерген, на свете живущий,
От духа горы зачат».
Услышав это, Коподей-Мерген
2210Взад и вперед стал ходить.
Ладонью ладонь стал потирать.
«Выкормившего меня отца
Раздвоенную бороду погладить бы,
Ласкавшей меня матери
2215Глаза увидать бы.
Где мой конь? Хочу сесть на него,
Где его (Кара-Кула) земля? Хочу поехать туда.
Чем будут говорить, что я не поехал,
Пусть лучше скажут, что ездил,
2220Чем будут говорить, что я струсил,
Пусть лучше скажут, что погиб.
Разве есть скот, который траву не ест?
Разве есть муж, который не умирает, не уходит?
Землю и стойбище [Кара-Кула] посмотрю»,—
2225Так он стал говорить.
Услыхав это, моя старуха.
В ответ так сказала:
«Кара-Кула каан
Черного народа [244] Черного народа — в тексте: кара албаты (ср. древнетюркское: кара бу* дун)\ употреблено в значении «простой народ». кровь сосет,
2230Его супруга Кара-Таади —
Эрлик-бия любимая дочь —
Знает все, что происходит в подземном мире,
Знает, кто когда умрет,
Знает, кто сколько проживет.
2235Сам Кара-Кула каан
Не имеет крови, которая вытекла бы алея,
Не имеет души, которая прервалась бы,
Крепкое стойбище его опасно, сынок,
Вражеское стойбище его неприступно, сынок.
2240То, что делает каан,— жестоко,
То, что делает бий,— беспощадно,— так учила.—
Стой-подожди, мой сынок,
Все, что будешь делать, делай с умом.
Зрелости ты еще не достиг,
2245Хрящи твои еще не окрепли.
Ээй-ээй, мой сынок,
Если поедешь—дорогу найдешь,
Если смирным будешь — по голове погладят.
Если поскачешь — земли объедешь,
2250Если ласковым будешь — по голове будут гладить.
И под . силачом земля скользкой бывает,
И для волка самострел найдется.
Не норови, сынок,
Скот большого каана захватить,
2255Подобный белому туману скот у тебя есть —
Загнан за железную изгородь,
Светлоликий народ у тебя есть —
Заточен в железную тюрьму.
Ээй-ээй, мое дитя,
2260Мать и отец твои в плену,
Стой-подожди, мой сынок,
Отец и мать твои в кабале.
Там, где сноровка нужна,—прояви ее, мой сын,
Гору Сюмер-Улом [245] Сюмер-Улом — буддийский олимп; в алтайском эпосе — высокая гора. тогда поднимешь,
2265Там, где выход нужен,— ищи его,
Народ тебя тогда прославит».—
Так своего мальчика-богатыря
Моя старуха учила.—
«Маадай-Кара богатыря
2270Ненаглядный единственный сын, [слушай]:
Перевалы семидесяти гор
Будут высоки, дитя.
Броды семидесяти рек
Будут глубоки, сынок.
2275Сытый твой конь будет уставать,
Но устремляйся вперед,—сказала,—
Бодрый, ты сам измучишься,
Но назад не отступай»,—сказала.
Много ли, мало ли времени прошло,
2280Из-под земли
Быстроногий саврасый жеребец
Телегу [с грузом] вывез.
К вывезенной быстроногим саврасым жеребцом
Той телеге
2285Она подошла и покрывало откинула,
С шестьюдесятью двумя [большими] пуговицами
Широкие штаны взяла,
Мальчику-богатырю подала.
[Мальчик] схватил их и надел,
2290Нигде складок нет,
Нигде не топорщатся,
Точно впору были.
С сияющими, как семьдесят два солнца,
Серебряными пуговицами
2295Солнечную рубаху подала.
Схватил и надел,
Не была она длинной,
Не была короткой,
Как раз впору пришлась.
2300Шапку с луноподобной звездой.
Украшенную золотом и бронзой,
Схватил и надел,
Как раз впору она была.
С каблуком в шестьдесят восемь слоев
2305Золотые сапоги подала.
Когда схватил их и надел.
Точно впору они ему были.
С солнцеподобной звездой
Бронзово-золотой пояс подала.
2310Схватил его и опоясался.
Пояс как раз оказался.
С шестьюдесятью восемью петлями
Шубу, расшитую золотом и бронзой, подала,
Когда взял и надел, ему в самый раз оказалась.
2315С девяносто девятью пуговицами
Кожаный панцирь подала,
Когда взял и надел.
Точно впору он был.
Шестидесятисаженную белую саблю
2320Взяла и подала.
Схватил и нацепил ее.
Нетупеюшую синюю пику
Теперь взяла и дала,
Схватил и [к седлу] привязал.
2325С шестьюдесятью двумя зарубками
Белый лук дала,
Взял и на себя нацепил.
С семьюдесятью двумя зарубками
Железный лук подала,
2330Взял и на себя навьючил.
С девяноста двумя крылышками
Кровавую стрелу дала,.
Взял и [в колчан] вложил.
Чтобы шейное сухожилие кезера сдавить,
2335Бронзовые рукавицы дала,
Чтобы шею алыпа сдавить,
Золотые рукавицы дала,
Взял их и в свой карман
Когюдей-Мерген положил.
2340«Оой-оой, мой сынок,
Посмотри туда, мое дитя»,— сказала.
Когда он обернулся и посмотрел:
Хлопковогривый темно-сивый
Драгоценный конь пасся.
2345Четырехухий, хлопковогривый
Темно-сивый конь — его, оказывается.
Два уха небо бороздят,
Два уха землю бороздят —
Такой конь пасся.
2350У негодника
Хвост в девяносто две пряди
Ниже щеток вырос,
Грива в семьдесят косичек
Ниже колен, оказывается.
2355Два одинаковых уха-ножниц
На небе бело-синие облака
Туда и сюда разгоняют,
Два одинаковых черных глаза,
Похожих на месяц при затмении,
2360В разные стороны косятся,
Четыре подкованных копыта,
Как зеркальные камни четырех гор,
Сверкают.
С макушки до хвоста вся спина блестит,
2365Как черный бархат,
Он [весь] сверкает.
Грива и хвост подобны пламени,
Хребет подобен золоту.
Клыкастый драгоценный конь
2370С той стороны, где садятся, луноподобное тавро имеет,
С той стороны, где плетью бьют, солнцеподобное тавро имеет.
Таким он был, драгоценный [конь].
Если в дальний путь отправится — не изнурится,
Если высокую гору перевалит—не устанет.
2375Был он очень красивым,
Был он плотным и сытым,
Словно нарисованный был, драгоценный,
Чуткий и настороженный стоял.
Хлопковый потник накинут,
2380Золотым седлом заседлан.
Узда и подхвостник крепкие были:
В течение трех поколений не порвутся.
Седло и узда надежные были:
В течение двух поколений не износятся.
2385На голове коня —
С шестьюдесятью двумя изображениями золотая узда.
Шестьдесят подпруг на нем не лопнут
При спуске в подземную страну,
Сорок подпруг на нем не порвутся
2390При подъеме в верхний мир.
Сплетенный из ремней двойной подхвостник
Под хвостом продет,
Тремя кольцами соединенный [ременный] нагрудник
[Вокруг груди] натянут.
2395Из шкур девяноста быков сплетенная
Плетка с тридцатью хвостами, с золотой рукоятью
За луку седла заткнута,
Девяностосаженный из черного волоса
Аркан [к седлу] приторочен,
2400С тремя кольцами железные путы
К луке седла приторочены,
Шестидесятисаженный золотой чембур
[По земле] тянется,
Тридцатисаженные поводья
2405За луку седла закинуты.
К хлопковогривому темно-сивому [коню]
Когюдей-Мерген подошел.
«Из всего скота лучшая скотина»,— сказал,
Голову и глаза погладил.
2410Сто жердей наломав,
На себя он навьючил,
Кожаный панцирь со ста пуговицами
Поверх одежды надел.
Сто мешков песку насыпал,
2415На темно-сивого навьючил.
На хорошего темно-сивого коня
Вскочил и уселся.
Оба золотых повода выровнял,
Два одинаковых луноподобных удила подергал,
2420Два одинаковых чугунных стремени,
Наступив [на них], натянул.
Когда в одну сторону повернулся, чтоб ехать,
Лик луны закрылся,
Когда в другую сторону обернулся,
2425Лик солнца затмился.
Когда повернул коня, чтобы направо поехать,
Конь направо не двинулся, стоит,
Когда повернул, чтобы налево поехать,
Налево не двинулся, стоит.
2430Необъезженный конь
Головой мотает, глазами косит.
Увидев это, Когюдей-Мерген
Так стал ворчать:
«Даже когда на торбока [246] Т о р б о к — двухлетний бычок. Так насмешливо называют плохого коня. сядешь,
2435И то с ревом брыкается, бьется он.
Что за конь
Этот хлопковогривый темно-сивый?»
Темно-сивый конь говорит:
«Даже если девушка на коня садится,
2440Плеткой со свистом бьет.
Дорогой мой Когюдей-Мерген
Каким неопытным парнем оказался!»
Когюдей-Мерген теперь
Хлопковогривого темно-сивого
2445По боку, по которому не били, ударил,
По боку, по которому не ударяли, вытянул.
Хлопковогривый темно-сивый
Заржал, как жеребенок по первому году,
И начал брыкаться,
2450Завизжал, как конь-трехлетка,
И полетел вперед.
По желтой степи, до конца которой сорочонок не долетает,
Пустился,
По голой степи, до конца которой вороненок не долетает,
2455Полетел.
Семь дней кружился,
Пыль от земли до неба поднималась,
С неба пыль на землю опускалась.
То помнит себя [богатырь], то — нет,
2460То приходит в себя, то — нет.
Когда [конь первый] раз прыгнул —
[Когюдей-Мерген] за переднюю луку ухватился,
Когда во второй раз прыгнул —
За заднюю луку ухватился.
2465В течение шести дней
Его конь бился.
На седьмой день
Мой сын-богатырь, придя в себя, осмотрелся:
Хлопковую степь, которую глазом окинешь, [конь]
2470Всю копытами изрыл, оказывается,
Белую равнину, которую глазом не окинешь,
Всю копытами избороздил, оказывается.
Из навьюченных [Когюдей-Мергеном] ста жердей
Девяносто девять жердей разлетелись, выпали,
2475Только одна жердь осталась
Как знак того, что
Алтаец за спиной должен носить шестигранный лук.
Из ста пуговиц кожаного панциря
Девяносто девять пуговиц
2480Оторвались и разлетелись,
Только одна пуговица осталась
Как знак того, что
На шубе алтайца
Под воротником одна-единственная пуговица должна быть.
2485Из ста мешков с песком, навьюченных на коня,
Девяносто девять лопнули,
Песок высыпался.
Только один мешок с песком остался
Как знак того, что,
2490Когда [алтаец] поедет на охоту
Или отправится в дальнюю дорогу,
Он должен возить с собой в мешке запас талкана [247] В эпические сказания алтайцев часто вводятся этиологические рассказы, в ко торых дается «объяснение» причин происхождения того или иного явления, обычая. От Когюдей-Мергена будто бы идет обычай ездить с луком или с ружьем за спиной, пришивать к шубе только одну пуговицу (под воротником), брать с собой на дорогу мешок талкана -(муки из жареного ячменя). .
«Конь так конь»,—
Мой сын-богатырь удивлялся.
2495«Муж так муж»,—
Драгоценный конь восхищался.
«До земли, находящейся на расстоянии семидесяти лет пути,
За семь дней доедем,—сказали,—
Скорей посмотрим на кровавоглазого каана,
2500Властвующего над землей,—
Так между собой разговаривали.—
Железную изгородь надо открыть,
Белый скот на свободу выпустить,
Железную тюрьму надо разрушить,
2505Народ вызволить»,— говорят.
«Увезти меня — должен ты,
Стрелять — мое дело,
Доставить [туда]—должен ты,
Бороться — мое дело»,— так говоря,
2510Драгоценного, коня он ласкал.
К старухе — хозяйке Алтая
Приехав, он теперь говорит:
«Дорогая мать,
Моего драгоценного [коня] вырастили
2515И заседлали, оказывается,
Самого меня, мужа, вырастив,
Одели и снарядили теперь.
Конь не золото, чтобы не умереть,—
Отца своего поеду увидеть,
2520Муж не вечен, чтобы не умереть,—
С матерью своей поеду встретиться».
Почтенная старуха сказала:
«Дорогое мое дитя,
Свою землю не забывай.
2525С семьюдесятью притоками синяя река —
Твой источник,— сказала.—
Семь высоких гор-крепостей —
Твоя защита,—сказала.—
На свою землю, куда должен вернуться,—
2530Вернешься, если поездка будет благополучной,
На свое стойбище, куда должен возвратиться,
Возвратишься, если останешься в живых.
Если встретятся старые люди,
„Почтенными" их называй.
2535Если молодые люди встретятся,
Поздоровайся с ними, дитя.
Подобным волку не будь —
На волка самострел ставят,
На свою силу надеясь, [в драку] не лезь —
2540И под силачом земля скользкой бывает.
В перестрелку [с кем попало] не рвись —
Время стрелять придет,
Обругать [кого попало] не норови —
Время высказаться придет.
2545Бели есть стрела, чтобы стрелять,—
Стреляй, осмотревшись,
Если есть слово, которое хочешь сказать,—
Осторожно скажи».
Славная старушка,
2550Сказав это, добавила:
«Посмотри назад, дитя мое».
Когюдей-Мерген, дорогой сын,
Назад оглянулся, а [когда снова] повернулся:
Старуха, оказывается, исчезла.
2555Увидев это, Когюдей-Мерген
Бобровую шапку свою снял,
Поклонился синей реке,
Ладони свои раскрыл,
Поклонился Алтаю.
2560После этого Когюдей-Мерген
На темно-сивого своего сел.
В одну сторону он повернулся —
Лик луны затмился,
В другую сторону повернувшись, поскакал —
2565Лик солнца закрылся.
Черная, как безлунная ночь, сабля
Луну собой закрыла,
Темная, как бессолнечный день, пика
Солнце собой затмила.
2570Клыкастый темно-сивый
Передними ногами играет,
Задними ногами танцует.
Зеленые травы не подминая,
Легкой иноходью идет,
2575Стебельки трав не затаптывая.
Плавной рысью скачет.
Над густыми травами,
Над широкими листьями
Быстрой иноходью идет.
2580Там, где ударят передние копыта,
Белые цветы распускаются,
Там, где ступят задние копыта.
Синие цветы вырастают.
Как сияние, он сверкнет —
2585Реки лишь заплещутся,
Как пуля, он промелькнет —
Высокие горы сотрясаются.
Конь под ним танцует —
Как молния мчится,
2590Сам всадник сияет—
Как пламя летит.
Круглое, как луна, лицо
Подобно золоту было, что ярче луны,
Светлое, как солнце, лицо
2595Подобно серебру было, что ярче солнца.
С бархатными бровями,
С красным, как маральник, лицом
Знаменитый могучий богатырь
По Алтаю скачет,
2600Дыханье коня, как белый туман, Алтай покрыло,
Лицо алыпа, как красный пожар, небо закрыло.
По своему Алтаю он ехал.
Топот темно-сивого коня
Словно гром из синего неба,
2605Крик Когюдей-Мергена
Крику множества людей подобен.
Дали Алтая проезжает —
Шестьдесят гор переваливает,
Многие земли проезжает —
2610Семьдесят гор переваливает.
Конь под ним месячный путь
За полдня проходит,
Драгоценный конь годичный путь
За сутки проходит.
2615Хлопковогривый темно-сивый
Без выстойки идет,
Сам богатырь Когюдей-Мерген,
Забавляясь, играя, едет.
Большим пальцем на дудке играет,
2620Веселую протяжную песню поет,
Средним пальцем на дудке играет,
Звонкую протяжную песню поет
Когда весело, протяжно запел,
Хвойные деревья распустились,
2625Когда звонко, протяжно запел
На камнях цветы выросли.
На летнем Алтае
Вольная его песня льется,
На зимнем Алтае
2630Громкая его песня звучит.
Прославленный Когюдей-Мерген
[С неба] луну схватил и спустил,
Между ушами коня заставил играть,
Солнце схватил и спустил,
2635На крупе коня заставил играть.
О наступлении лета Когюдей-Мерген
По вороту одежды узнавал,
Наступление зимы парень-богатырь
Спиной своей чувствовал.
2640Владения семидесяти каанов, живущих на земле,
Он проезжал,
Земли шестидесяти кезеров, в глубине Алтая живущих,
Он проезжал.
На земле живущие семьдесят каанов,
2645Головой качая, удивлялись,
В глубине Алтая живущие шестьдесят кезеров,
Не зная, что сказать, удивлялись:
«Это, наверное, едет богатырь,
Который может пролить красную кровь
2650Кара-Кула каана»,—
Радуясь, [на месте] остались.
Семьдесят высоких гор он перевалил,
Шестьдесят глубоких рек переехал.
Когда так ехал,
2655Путь ему преградила
Высоко под солнцем поднявшаяся
Девятигранная черная гора.
На вершину черной горы
Галопом он поднялся.
2660Хлопковогривый темно-сивый,
Передних ног не поднимая,
Задними ногами не двигая,
Как вкопанный, остановился._
Сам Когюдей-Мерген, дорогой,
2665С коня спешился,
Спереди к нему подошел.
«Драгоценный мой конь,
Когда я высокие горы переваливал»
Ты мне луноподобными крыльями служил,
2670Когда я бурные реки переезжал,
Деревянным веслом мне был.
Ты — крылья моих подмышек,
Ты — неразлучный мой друг,
Умрем—кости будут в одном месте,
2675Живы будем—жизнь у нас одна.
Что увидел ты, что услышал —
Расскажи мне»,— стал [коня] упрашивать.
Клыкастый темно-сивый конь
Так ему отвечал:
2680«Стой-подожди, Когюдей-Мерген,
У подножия этой горы,
На перекрестке семи дорог
Два одинаковых черных богатыря стоят —
Они посланники Эрлик-бия.
2685Подземные богатыри,
Не имеющие суставов кезеры,
Проклятые, привыкшие убивать коней,
Нечистые, повадившиеся убивать мужей.
Девяносто девять коней убили,
2690Если меня убьют — будет сто.
Девяносто девять мужей убили,
Если тебя убьют — будет сто.
Жестокими родившиеся богатыри
Этот перекресток семи дорог
2695Уже семьдесят лет охраняют,
Они — первая преграда
На Алтае повелевающего,
На земле все пожирающего
Кара-Кула каана.
2700Они —друзья
Любимой черной дочери Эрлик-бия.
Девяностопудовая чугунная колотушка у них есть,
Семидесятипудовый медный лом у них есть.
Кто туда проходит,—[тому] голову до мозга пробивают,
2705В белую реку бросают,
Из народа кто сюда проходит,—
[Тому] голову до мозга пробивают,
В реку Тойбодым бросают».
Услышав это, Когюдей-Мерген
2710Снова сел на своего коня.
«Умирать так умирать,— сказал,—
За тебя ни один конь не умрет,
Уходить так уходить [из мира],
За меня никто из мужей не погибнет».
2715Когда темно-сивый драгоценный конь,
С вершины черной горы,
На задние ноги приседая, спускался,
У подножия черной горы,
На перекрестке семи дорог
2720Два кезера показались.
Увидев Когюдей-Мергена
На хлопковогривом темно-сивом [коне],
Два одинаковых этих богатыря
Девяностопудовую чугунную колотушку
2725До синего неба
С грохотом подняли,
Семидесятипудовый медный лом
До ясного неба подняли,
Между белыми облаками размахивают —
2730На лоб коня нацеливают,
Между синими облаками проносят —
Ко лбу мужа приближают.
Увидев это, Когюдей-Мерген,
Повод натянув,
2735Своего хлопковогривого темно-сивого Читать дальше