Катарина Луомала - Голос ветра

Таитяне говорят, что Тафаки стал богом только после своей смерти, после того как он окончил свою богатую событиями жизнь земного человека. А потом (видимо, потомки) возвели его дух в ранг божества-охранителя. Такова его роль на острове Тикопиа, полинезийской общине в Меланезии. Там Тафаки и его брат, которых считают земными вождями прошлого, избраны духами-покровителями местного клана. В ответ на приличествующие обряды и жертвоприношения они наделяют своей маной здравствующих вождей, делая их способными обеспечивать дождь, солнечный свет, урожай, пропитание и благополучие подданных.

На острове Раротонга сильную ману и божественные атрибуты Тафаки объясняют тем, что его мать очень хотела, чтобы ее дети обладали большой магической силой. Когда же сыновья, Тафаки и Карихи, выросли, мать подозвала Карихи, перворожденного, к себе и попросила его обрить ей голову и откусить карбункул у нее на затылке. Когда же Карихи с отвращением отказался это сделать, мать воскликнула: "Сын мой! Тебе не быть великим вождем, ты будешь сам прислуживать другим!" И она подозвала Тафаки и попросила его откусить карбункул, а затем разжевать его. Тафаки исполнил просьбу.

Пройдя через это испытание, Тафаки обнаружил способность не брезгуя сделать что угодно, лишь бы увеличить свою ману и стать великим вождем. Кстати, подобным образом проходят последнее испытание маорийские воины или начинающие колдуны. Они кусают доску, служащую сиденьем в отхожем месте. Тем самым они проявляют полную психологическую готовность к исполнению своей роли и приобретают магическую силу, присущую этому предмету. Тафаки, выполнив просьбу матери, тем самым показал стремление стать великим вождем и приобрел ману, содержавшуюся в карбункуле. Далее, Тафаки своим поступком продемонстрировал, что, хотя Карихи перворожденный сын и вследствие этого выше брата, он недостоин своего положения. А их мать пренебрегла принципом первородства. В реальной жизни она должна была бы признать превосходство мужчины, родившегося первым.

Большинство полинезийских сказителей считают перворожденным Тафаки, но сказитель с Раротонги подверг ревизии привычную генеалогию и традицию, чтобы сильней мотивировать соперничество между братьями, усилить контраст их характеров. Хотя Карихи по обстоятельствам рождения ближе к своим божественным предкам, он показал себя всего лишь ординарным человеком. В то же время Тафаки, несмотря на существование старшего брата, доказал свое право наследства, способность принять дополнительную магическую силу от матери, которая была наполовину сверхъестественным существом из морских глубин.

"Вскоре после того, — продолжает раротонгский сказитель, — как Тафаки вернулся домой, в него внезапно вошла сильная мана. По той земле распространился слух, что из тела Тафаки исходит сияние, подобное блеску молнии. Услышав это, Карихи очень рассердился на брата. Он позавидовал тому, что Тафаки, обычный человек, столь возвысился и увеличил свою ману. Карихи стал завидовать еще сильнее, когда почувствовал, что отец их, Хема, стал больше любить Тафаки, чем его. И Карихи разгневался и на отца. Он схватил его и доставил в священное капище как жертвоприношение небесным богам, чтобы те изжарили его и съели. Когда с этим делом было покончено, оставалось наказать Тафаки. Карихи замыслил убить его".

Первая попытка Карихи провалилась. Но с помощью одной из своих сестер он с большим отрядом захватил Тафаки во время купания в пруду. Тафаки убил более ста пятидесяти врагов, прежде чем сам погиб. Хотя Тафаки знал о заговоре от другой сестры, которая его любила, он допустил, чтобы его выследили и убили. Любящая сестра собрала его останки в деревянную чашу и воскресила брата. Затем Тафаки отправился на небо, воспользовавшись стандартным для полинезийских мифов средством — магически удлиняющейся кокосовой пальмой. Там он спас своего отца до того, как боги его совсем съели.

Рассказы о храбрости Тафаки служат и развлечением для слушателей. Таитяне говорят, что их остров-рыба носилась по океану туда-сюда, пока Тафаки, "победоносный воитель", не решил перерезать ей глотку и сухожилия и тем самым закрепить ее на одном месте. Когда Тафаки собрался выступать, один старый воин сказал ему: "Покажи-ка, что у тебя за сила. Вот если выдергивать по одному волоску из твоей задницы, ты закричишь от боли?" — "Нет", — ответил Тафаки. — "А если выдернуть волосы из твоей бороды, закричишь?" — "Нет", — ответил Тафаки. — «А если выдернуть у тебя брови, ресницы и волосы из ноздрей — тогда закричишь?" И на этот раз Тафаки сказал: "Нет".

Тогда старик дал Тафаки магическое название для лодки и послал его взять огромный и тяжелый топор, называвшийся Тэпа-хуру-нуи-ма-тэ-ваи-тау. Посредством магии громадный топор стал легким в руках героя. Тафаки одолел рыбу и остановил ее движение.

Репутация Тафаки как полинезийского героя не тускнеет, а укрепляется, когда он совершает некоторые поступки, полностью противоречащие его идеальному образу. Да и разве мог бы герой столь прославиться, если бы он всегда был скучно-напыщенным, глупо-добродетельным и во всем преуспевающим? Сплетничать о такой скучной личности было бы невозможно. И если бы даже герой был и вправду идеальным, сказители все равно придумали бы очеловечивающие его подробности, чтобы заинтересовать аудиторию. Легче любить героя, легче сопоставлять себя с благородным вождем, если он, как и все, небезгрешен, а порою просто глуп. Тогда даже простолюдин или раб испытывают удовлетворение от сознания своего превосходства над этим аристократом. Какой полинезийский юноша будет спрашивать у старой колдуньи совета в любовных делах, как это сделал Тафаки? Она сказала, что, если он хочет завладеть ее хорошенькой дочерью, приглянувшейся ему, то должен подстеречь девушку во время купания в небесном Ручье Дождевых Капель. Он должен дождаться, пока она не выйдет из воды и не соберется идти в дом: в это время у нее ногти будут мягкими и она не расцарапает его, когда он ее обнимет.

Сказитель-художник не говорит прямо о мужских победах Тафаки, он рассказывает о его многочисленных любовных приключениях, а проявляющаяся порой неловкость героя вызывает к нему симпатию. Способность Тафаки побеждать сердца богинь означает также и то, что он был вынужден смиряться с их нравом. Земные женщины сочувствуют богине Хапаи. Занятая подготовкой к совершению обрядов над дочкой, родившейся у нее от Тафаки, она попросила героя подержать Арахуту (так звали девочку). Сказитель показывает, как Тафаки робко держит хнычущего ребенка на вытянутых руках, а потом брезгливо морщит нос и кричит: "Фу, как эта малышка воняет!" Выхватив дочку, Хапаи взлетела на крышу дома. Внизу собрались любопытные соседи. Хапаи спела прощальную песню, а потом ступила на край радуги и ушла к родителям, обитавшим в самой верхней части неба. Тем не менее богиня успела намекнуть своему опечаленному супругу, что ему следует сделать, чтобы заслужить прощение и вернуть ее и ребенка.