Захир ад-дин Бабур - Бабур-наме

Хусрау шаху и находившихся в Кундузе, пришли со своими домочадцами и присоединились ко

мне. Камбар Али могол, упоминание о котором неоднократно встречалось раньше, был великий

пустослов; его повадки не нравились Баки беку. В угоду Баки беку я дал ему разрешение

удалиться. Сын Камбар Али, Абд аш-Шакур, с того времени стал приближенным Джехангир

мирзы.

Хусрау шах, услышав, что [его] моголы присоединились к нам, очень ослаб духом. Не сумев

найти никакого другого средства, он прислал ко мне послом своего зятя Якуба, сына Айуба,

Библиотека www.ziyouz.com – литература в узбекском языке и узбекская литература на иностранных языках

102

Захир ад-Дин Бабур. Бабур-наме

выразил доброе расположение и желание мне служить и попросил: «Если вы заключите со мной

условие, я приду вам служить». Так как Баки Чаганиани был человек влиятельный и при всем

доброжелательстве ко мне не забывал о пользе своего старшего брата, то он стоял за

соглашение. Мы заключили такой договор: жизнь [Хусрау шаха] будет пощажена; в отношении

скота, сколько бы он ни отобрал, стеснения тоже не будет.

Отпустив Якуба, мы двинулись вниз по Кизил-Су и остановились близ того места, где эта

река сливается с рекой Андар-Аба. На следующий день, в середине месяца раби 255 первого, я

налегке переправился через реку Андар-Аба в окрестностях Души и расположился под

развесистым чинаром. С другой стороны прибыл Хусрау шах в сопровождении множества

нарядно и пышно одетых людей. Согласно обряду и уставу, он еще вдалеке спешился и

подошел ко мне. Здороваясь, Хусрау шах преклонил колени три раза, отходя назад — тоже три

раза; осведомляясь о здоровье и поднося подарки, он опять встал на колени один раз. Перед

Джехангир мирзой и Мирза ханом он тоже преклонил колени.

Таким образом, этот старый, толстый человечишко, который столько лет делал, что хотел, и

из всех отличий царской власти только хутбы не читал от своего имени, двадцать пять-двадцать

шесть раз подряд преклонял колени и ходил передо мной туда и назад. Он так устал, что едва не

упал совсем. Несколько лет бекства и султанства совершенно слетели у него с носа.

После приветствий и поднесения подарков я приказал Хусрау шаху сесть. Мы просидели

один или два гари, разговаривая и беседуя о том, о сем. При своей трусости и неблагодарности

Хусрау шах был к тому же пустой и бестолковый болтун. В такое время, когда его верные и

уважаемые нукеры у него на глазах отряд за отрядом приходили и становились моими

нукерами, когда его дела до того расстроились, что этот человечишко, державший себя раньше,

как государь, явился ко мне в таком унижении, против воли и таким образом выражал мне

почтение, он высказал два диковинных суждения. Первое: когда я утешал его по поводу ухода

его нукеров, он сказал: «Эти нукеры уже четыре раза уходили от меня таким образом и опять

приходили».

Во-вторых: я спросил про его младшего брата Вали — когда он явится и в каком месте

перейдет через Аму-Дарью, и Хусрау шах сказал: «Если найдется переправа, он должен явиться

скоро, но когда вода прибывает, места переправ меняются. Есть пословица: «Вода унесла эту

переправу». Бог вложил ему в уста такие слова, когда его власть и его нукеры уходили от него.

Один или два гари 256 спустя я сел на коня и оправился в лагерь, Хусрау шах тоже уехал к

месту своей стоянки. С этого дня беки и нукеры Хусрау шаха, большие и малые, знатные и

худородные, покидая его, начали, отряд за отрядом, переходить ко мне со своими семьями и

скотом. На следующий день к полуденной или к предзакатной молитве, при нем не осталось ни

одного человека. «Скажи, о боже мой, о властитель власти, ты даешь власть, кому хочешь; и

отнимаешь власть у кого хочешь; ты возвышаешь, кого хочешь, и унижаешь, кого хочешь, в

руке твоей благо, и во всякой вещи ты властен 257».

Дивен творец! Человек был повелителем двадцати или тридцати тысяч нукеров, и все земли,

принадлежавшие Султану Махмуд мирзе, от Кахлуга — это место называют также Дарбанд-и

Аханин — до гор Хиндукуша были ему подвластны, а один из его сборщиков по имени Хасан

Барлас, старый человечишко, грубо, как и подобает сборщику налогов, гонял нас с места на

место от Илака до Уваджа. И вот в какие-нибудь полтора дня, без боя, без сопротивления, бог

сделал этого властителя столь униженным, бессильным и слабым перед таким бедным и

беспомощным человеком, как я с моими двумя с половиной сотнями людей, что не осталось у

него власти ни над нукерами, ни над имуществом, ни над собственной жизнью.

В тот вечер, когда я возвратился, повидав Хусрау шаха, ко мне пришел Мирза хан и

потребовал мести за кровь своих братьев. Некоторые из наших людей стояли за это. И

Библиотека www.ziyouz.com – литература в узбекском языке и узбекская литература на иностранных языках

103

Захир ад-Дин Бабур. Бабур-наме

действительно, по закону и обычаю следовало, чтобы такие люди понесли наказание, но так как

мы дали обязательство, то вышел приказ, чтобы Хусрау шах увез с собой все, что он может

увезти. Нагрузив три-четыре каравана мулов и верблюдов дорогими камнями, золотом,

серебром и драгоценностями, он увез все это. Мы отправили с ним Ширим Тагая, чтобы тот

проводил Хусрау шаха через Гури и Дехане в Хорасан, а сам пошел в Кахмерд и привел моих

домочадцев за нами следом в Кабул.

Снявшись с этой стоянки и направляясь в Кабул, мы пришли в Ходжа-Зейд и остановились

там. В этот день добытчики Узбека под начальством Хамза бий мангита совершили набег на

окрестности Души. Туда были посланы Сейид Касим ишик-ага и Ахмед Касим Кухбур с

несколькими йигитами. Они поехали, здорово поколотили добытчиков, отрезали и привезли

несколько голов.

На этой стоянке поделили кольчуги, находившиеся на оружейном складе Хусрау шаха. Там

оказалось семьсот или восемьсот кольчуг, лат и конских доспехов — часть тех вещей, которые

остались после Хусрау шаха. Кроме того, нам досталось много фарфора; больше там не было

ничего, заслуживающего внимания.

Сделав четыре-пять переходов от Ходжа-Зейда, мы пришли в Гур-Банд. Когда мы

остановились в Уштур-Шахаре, то узнали, что Ширак Аргун, полновластный бек Мукима,

ничего не ведая о нас, собрал войско и стоит на берегах реки Баран. Он намеревался помешать

всякому, кто придет через Панджхир, пройти к Абд ар-Раззак мирзе, который в то время бежал

из Кабула и находился среди афганцев Таркалани, в окрестностях Ламгана.

Узнав об этом, мы в часы между двумя молитвами снялись с лагеря и, пройдя всю ночь, на

заре перешли перевал Хупиан. Я еще никогда, ни разу не видел звезды Сухейла 258; когда мы