Windows User - Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 2

Литература: Швейцарская (немецкая) реформация рассматривается нередко в сочинениях, посвященных реформации в Германии по связи, которая существовала между обеими странами одного и того же языка и культуры, а кроме того, в общих историях Швейцарии (на русск. яз. переводной труд Ван Мюйдена) или историях отдельных городов (напр., Bluntschli. Geschichte der Republik Zürich), особенно же в биографиях Цвингли, принадлежащих многим авторам, из которых назовем Hoffinger'а, Sigwart'а, Roedefa, Spörri, Mörikofer'а (лучшая) , Stähelin'а, и в других биографиях (Herzog. Das Leben Oecolampads und die Reformation zu Basel). Кроме того, см. Escher. Die Glaubensparteien in der Eidgenossenschaft – А . Baur. Zwinglis Theologie, ihr Werden und ihr System. Usteri. Zwingli und Erasmus. – О сектантском движении в Швейцарии те же сочинения, которые названы в главах VII и XI.

[2] Равно как и немецкие имперские города.

[3] Лютер родился в конце 1483 г., Цвингли – в начале 1484 г. (в Вильдгаузе).

[4] Базель, Берн, Венский и Базельский университеты.

[5] Цвингли также перевел Библию на немецкий язык.

Жан Кальвин и кальвинизм

XV. Происхождение кальвинизма.

Исторический момент возникновения кальвинизма и общее значение последнего в религиозной и политической истории Запада. – Романское происхождение кальвинизма. – Женевская история. – Превращение Женевы при Кальвине. – Биографии Кальвина до 1536 года. – Его участие во французском реформационном движении. – Institutio religionis christianae. – Религиозное учение Кальвина. – Женевская реформация. – Изгнание Кальвина. – Его господствующее положение в Женеве с 1541 г. по 1564 г.

Объясняя различия, установившиеся между отдельными формами протестантизма, из культурно-социальных условий возникновения этих форм и из индивидуальных особенностей реформаторов, мы должны применить эту точку зрения и к истории происхождения кальвинизма, в некоторых отношениях продолжавшего собою цвинглианство, но в то же время и отличного от него некоторыми своими сторонами. Возникновение кальвинизма в республиканской Женеве сближало его с цвинглианством, но сам Кальвин был не похож ни на Лютера, ни на Цвингли, что сказалось и на созданном им учении. Наконец, нужно еще принять в расчет одно условие, отличавшее историю кальвинизма от истории лютеранства и цвинглианства, именно, исторический момент появления и развития этой новой формы протестантизма.

Портрет Жана Кальвина

Кальвин, родившийся в 1509 г., принадлежал совсем к другому поколению, чем Лютер и Цвингли, бывшие старше его на целую четверть века: он был еще мальчиком, когда началась реформация; Цвингли уже не было в живых, когда только что совершилось обращение Кальвина в протестантизм: Лютер уже кончал свою деятельность, когда Кальвин, наоборот, только что ее начинал; лишь десять лет отделяют появление в свет главного сочинения Кальвина, в котором он изложил свою систему (Institutio religionis christianae, 1536 г.), от смерти немецкого реформатора. Новому реформатору приходилось действовать уже при изменившихся обстоятельствах. Реформация Лютера и Цвингли заключала в себе элементы национальной оппозиции немецкого народа в Германии и Швейцарии против Рима, но ко времени появления реформы Кальвина протестантизм уже не был исключительно национально‑немецким явлением, так как в конце двадцатых и начале тридцатых годов XVI века реформация произошла в Швеции, Дании и Англии, и начались уже индивидуальные отпадения от старой церкви и в других странах. Таким образом протестантизм делался уже явлением общеевропейским, и требовалось создание для него более универсальной формы, отрешение его от той национальной окраски, какую он имел в лютеранстве и цвинглианстве, мало распространявшихся за пределами Германии и Швейцарии: кальвинизм и явился в качестве такой универсальной формы. С другой стороны, и в Германии, и в Швейцарии реформационное движение потерпело во многих отношениях неудачу, далеко не оправдав тех надежд, какие на него возлагались. Это ослабляло реформационное движение, и оно поэтому теряло свою прежнюю энергию особенно после того, как в Германии лютеранство связало свое дело с интересами одних князей. В то время, как реформационный пыл начинал ослабевать, начинало развиваться движение противоположное: возникала и усиливалась католическая реакция, особенно в сороковых годах, когда был основан орден иезуитов (1540 г.), реорганизованы были цензура и инквизиция, и созван Тридентский собор (1545 г.), произведший впоследствии реформу католической церкви в антипротестантском духе. Для борьбы с католической реакцией протестантизму нужно было, так сказать, обновиться, противопоставить законченной системе и организации католицизма такую же законченную систему и организацию с своей стороны. Кальвин со своей сильной логикой, со своим твердым характером и организаторским талантом был как бы нарочно создан для деятельности, требовавшейся тогдашними обстоятельствами. Но ему и легче было выполнить выпавшую на его долю задачу. Лютер и Цвингли только что пробивали брешь в твердыне католицизма, действовали во многих отношениях ощупью, в пылу спора заходили дальше, чем позволяли им (особенно Лютеру) их собственные принципы; им приходилось решать многие вопросы с постоянными колебаниями и противоречиями. Иное было положение Кальвина: ему пришлось действовать уже на почве, расчищенной его предшественниками: уже были готовые решения многих вопросов в духе нового учения, ему не было надобности действовать наспех, под влиянием нетерпящих отлагательства обстоятельств. Поэтому он мог с большим успехом систематизировать новое учение. Старшие реформаторы занялись этою работою только позднее, тогда как Кальвин с неё‑то и начинает: и, например, между аугсбургским исповеданием (1530 г.) и «Изложением христианской веры» (1531) Цвингли, с одной стороны, и «Наставлением христианской религии» Кальвина (1536 г.), с другой, проходит только пять‑шесть лет.

Кальвин был и лично лучше подготовлен к этой работе. Если Лютер был мистик, Цвингли – гуманист, то Кальвин был юрист [2]. Вмолодых годах он прилежно изучал римское право с его ясными определениями, с его логическими умозаключениями, с его стройною системою, на которых и воспитался ум будущего реформатора. С другой стороны, в этом изучении Кальвин приобрел и практические знания, пригодившиеся ему впоследствии, так как ему суждено было, как и Цвингли, стать и политическим организатором. Кальвинизм и был силен логичностью и систематичностью своего вероучения и своею организацией. Это еще не все, что в этой форме протестантизма может быть объяснено историческим моментом. В середине XVI века кальвинизм распространяется во многих странах, правительства которых остаются католическими и начинают сильно преследовать протестантов. Последние выступают на путь оппозиции, защищая свое вероисповедание, но эта оппозиция соединяется с оппозицией чисто политической, и её принципы заимствуются опять‑таки в кальвинизме. Кальвину пришлось действовать в Женеве вскоре после того, как она отстояла свою независимость, и женевская реформация прониклась республиканским духом. Кальвин дал дальнейшее развитие и церковному устройству, и политическим принципам Цвингли, а исторический момент как нельзя более благоприятствовал тому, чтобы эти принципы получили широкое распространение: во Франции, в Шотландии, в Нидерландах происходила борьба протестантских подданных с католическими государями, борьба не только религиозная, но и политическая. Те политические начала, которые при Цвингли не выходили за тесные пределы швейцарской жизни, в эпоху Кальвина играли роль уже в разных странах Запада. Вообще, если оставить в стороне маленькие швейцарские кантоны и немецкие имперские города, принявшие цвинглианство, реформация первой половины XVI века имела характер по преимуществу монархический (немецкие княжества, герцогство прусское, скандинавские королевства, Англия), тогда как кальвинизм соответствует уже той эпохе, когда происходило политическое движение против королевского абсолютизма. Жан Кальвин (собственно Cauvin) был француз, родом из города Нойона в Пикардии. На его реформацию, получившую совершенно универсальный характер, иногда смотрят, как на чисто французскую, но Кальвину суждено было действовать не на родине, а в политически чуждом Франции городе, в государстве с французскою, правда, национальностью, но принадлежавшем первоначально империи и лежавшем на границе разных национальностей. И сам реформатор, попавший на чужбину, и его новое отечество, находившееся на перекрестке дорог трех соседних наций, были, так сказать, предназначены к тому, чтобы созданная в Женеве Кальвином форма протестантизма получила универсальный характер. Если кальвинизм по происхождению своему и был реформацией романского племени, как лютеранство и цвинглианство – реформацией племени германского, а гуситство – славянского, то все‑таки он не только не сделался религией романских наций, но даже не удержался в самой Франции. Между тем последователей он нашел и среди народов германского племени (в Германии, Нидерландах, Англии и Шотландии), и у славян (в Польше), и у венгров.