Глубина

И вдруг он уловил приглушённое звериное рычание. И совсем не с той стороны, откуда можно было ожидать. Зловещий звук исходил со стороны завала, образованного сразу несколькими поваленными крупными деревьями с вывороченными гигантскими корнями. Обильно поросшие мхом дебри из трухлявой мёртвой древесины к тому же густо поросли молодыми еловыми побегами, кустами и прочей растительностью. Расстояние между ним и природным могильником шагов пятьдесят. Бурелом будто создан для засады. Но если там кто-то и притаился, то густая растительность надёжно скрывает его до поры.

«Ну и чёрт с ним! - сердито отмахнулся Гордей. - Пусть себе сидит и рычит, коль охота! А у меня есть дела и поважней, чем пялиться туда выпученными глазами и трястись от страха». Он постарался не обращать внимания на холодок ужаса, снова пробежавший по спине. Один раз воображение в этом лесу уже сыграло с ним злую шутку. Нельзя допустить, чтобы это повторилось. Необходимо выяснить, что тут происходит. Иначе он просто перестанет себя уважать. А раз так, то к черту эмоции! Как раз поблизости Мазаев заметил поваленное дерево. Очень кстати! Мужчина отломал крупную ветку и, вооружившись ей, почувствовал себя более уверенно. Пускай даже это всего лишь ветер там воет в пустом гнилом дупле, всё равно, когда держишь в руках увесистую дубину, перестаёшь чувствовать себя куском сырого мяса…

Ограда вздымалась более чем на три метра ввысь, но благодаря выступающим камням и неплохой спортивной форме, Мазаев довольно легко оседлал её. Даже сам подивился собственной ловкости, хотя с армии не проделывал ничего подобного. Сидя верхом на заборе, непрошенный гость внимательно рассматривал пустой внутренний двор, как будто безлюдный дом, и прислушивался. Как назло с того момента как он принял для себя решение вторгнуться на чужую частную территорию, его слух не уловил больше ни одного призыва о помощи. Неужели проклятое место так играет с чужаками в свои дьявольские игры?

Впрочем, в центре двора было кое-что интересное: дыра в земле диаметром метра три-четыре, сверху она частично была прикрыта куском кровельного железа. На колодец вроде не похоже: нет сруба и журавля для подъёма ведра. Тогда что там? «А если это яма для содержания пленников?» – озарила Гордея догадка. Что ж, тогда дело за малым – спрыгнуть с забора и самому проверить.

В этот момент в окне дома слева от двери как будто шелохнулась занавеска. Мазаев напрягся и впился глазами в окно. Где-то неподалёку за спиной громко ахнула Агния.

Глава 31

Агния с растерянным видом сидела на земле и будто искала что-то вокруг себя, шаря руками по траве.

- Что с тобой? – с тревогой спросил Гордей, подбегая. – Что случилось?

Девушка показала пальцем как раз в ту сторону, где темнел завал из упавших деревьев.

- Что ты видела?

- Он… смотрел на меня.

- Кто?

Слишком напуганная для того, чтобы ответить что-то вразумительное, Агния повторила, словно в бреду:

- Он смотрел на меня… Будто сама смерть вглядывалась мне в душу.

Выяснилось, что испугавшись чего-то, библиотекарша с такой скоростью рванула прочь, что споткнулась и сильно подвернула ногу. К тому же при падении потеряла очки, которые к несчастью разбились – одно стекло треснуло, а второе вообще выскочило из оправы. А без них в наступающих сумерках Агния чувствовала себя ещё более беспомощной. При этом она хотела только одного - поскорее покинуть это место. Бежать и бежать, не оборачиваясь.

Гордей осторожно снял с её шеи футляр с фотоаппаратом, после чего поднял на руки. Она была такая лёгкая и такая хрупкая, что Мазаеву показалось, будто он несёт ребёнка…

Он торопился, но день угасал гораздо быстрее, чем они приближались к границе леса. В траве застрекотали сверчки, заходящее солнце полыхало уже над самым горизонтом. Ночной ветер тревожно шелестел в верхушках деревьев. Сгущались сумерки. Агния стала проявлять беспокойство, не заблудились ли они в незнакомом лесу.

- Положись на меня, - успокоил он. - Достаточно знать, что мох растёт на северной стороне дерева, а муравейник располагается на южной, чтобы держаться верного направления. Опушка уже близко.

Говоря так, Гордей лукавил. На самом деле ему уже стало ясно, что они застряли здесь до утра. Но к чему раньше времени паниковать. Поэтому, пока глаза различали путь, он продолжал движение, без конца рассказывая разные забавные истории. И только когда почти невозможно стало что-либо различить впереди, объявил привал.

Они расположились на покрытых мхом камнях. Гордей лёг навзничь на мягкую и тёплую подстилку, устремив взгляд в фантастическое южное небо. Агния утроилась в полуметре от него. Некоторое время лежали молча, прислушиваясь к окружающим звукам. Он не видел её лица, но по смятенному дыханию чувствовал, что она не спит и продолжает о чём-то напряжённо думать.

- Не понимаю… - вдруг вырвалось у неё.

- Что ты не понимаешь?

- Неужели всё это из-за каких-то денег?! По сути бумажек! Как могут человеческие жизни, счастье целых семей цениться выше по сути каких-то цветных фантиков?!

Мазаеву нечего было ответить. События последних нескольких часов лишь прибавили вопросов, на которые у него пока не было внятного ответа. Почти каждый новый день ему в руки попадали фрагменты некой тайны. Разрозненных кусочков собралось уже много, но готов ли он сложить из них картину происходящего? Нет! Зато впервые у него появилось чёткое ощущение нависшей непосредственно над ними персональной угрозы. Смятение, непонимание и ужас, которые охватили его там на поляне, усыпанной изорванными в клочки бумажными символами чужих жизней, не покидало Гордея. «Неужели, Агния права, и всех этих людей больше нет?» - этот вопрос ему тоже не давал покоя.

Нет, пока у Гордея в голове такое не укладывалось. И всё же, он твёрдо решил, что завтра утром Агния непременно должна уехать отсюда. Что же касается его самого, то окончательное решение он ещё не принял.

Дыхание девушки стало ровным, как у спящего младенца. Во сне она доверчиво прижалась к нему. И Гордей боялся пошевелиться, чтобы ненароком не потревожить её сон. Вдруг она дёрнулась, заметалась, закричала в бреду:

- Нет, не хочу! Отпустите меня!

Мужчина нежно обнял подругу и легко прикоснулся губами к нежной щеке. Она сразу успокоилась и до самого утра мирно дремала на его руке. Он же так и не сомкнул глаз.

Глава 32

День пятнадцатый

Опущенные веки дрогнули, задрожали – просыпаясь, Агния почувствовала на себе его внимательный взгляд. Девушка открыла глаза. Взгляд её был растерян и виноват.

- Ты давно проснулся? – преодолевая неловкий момент, спросила она.

Стас кивнул и, заложив руки за голову, потянулся. Потом буднично осведомился: