Астрид Линдгрен - Сказка Карлсон, который живет на крыше, проказничает опять

на храп.

Он снова попытался:

— Грр-ах, грр-ах…

— Заткнись! — донеслось до него откуда-то со стороны капкана, и в темноте он

постепенно разглядел очертания чего-то маленького и толстого, что барахталось в

натянутых вереёвках и отчаянно пыталось выбраться. Это был Карлсон.

Малыш подбежал к нему и, приподняв стулья, помог ему встать. Но Карлсон не

сказал ему спасибо. Он был зол как чеёрт.

— Это ты виноват, — пробурчал он. — Ведь я велел тебе принести полотенце из

ванноий!

На самом-то деле он оставил Малыша на страже, а сам побежал в ванную, совсем

забыв, бедняга, что у него на дороге стоит капкан для воров. Но при чеём тут Малыш?

Впрочем, у них не оказалось времени выяснять, кто виноват в случившемся, потому

что они оба услышали, как фрекен Бок нажимает ручку своеий двери. Нельзя было

терять ни секунды.

— Исчезни! — зашептал Малыш.

Карлсон помчался на кухню, а сам Малыш скрылся в своеий комнате и кинулся на

кровать.

Всеё это он успел проделать в самыий последниий момент. Он натянул одеяло на голову

и робко попробовал издать негромкиий храп «грр-ах», но у него снова не получилось,

и он лежал молча и слышал, как фрекен Бок вошла к нему в комнату и подошла к его

кровати. Он осторожно чуть приоткрыл глаза и увидел, что она стоит над ним в

ночноий рубашке, белевшеий в темноте, стоит и так пристально вглядывается, что у

него всеё тело начинает зудеть.

— Только не делаий вид, что ты спишь, — сказала фрекен Бок, но голос ееё был не

злым. — Тебя тоже разбудил раскат грома?

— Да… наверное…

Фрекен Бок с удовлетворением кивнула.

— Я весь день чувствовала, что ночью разразится гроза. Было так душно, так

парило! Но ты не боийся, — сказала она и погладила Малыша по голове. — Пусть себе

грохочет, в городе это совсем не опасно.

Потом она вышла. Малыш долго лежал в кровати, не смея пошевельнуться. Но в

конце концов он всеё же, тихонько встал. Его очень тревожило, что с Карлсоном, и он

неслышно прокрался на кухню.

Первое, что он там увидел, была мумия.

И какая мумия! Она сидела на табуретке, а рядом стоял Карлсон, гордыий как лев, и

освещал ееё карманным фонариком, которыий нашеёл в стенном шкафу.

— Разве она не хороша? — спросил он.

«Она» — значит, это мумия не царя, а царицы!" — подумал Малыш. Круглая, толстая

царица, потому что поверх кухонных полотенец Карлсон обмотал ееё всеми

мохнатыми полотенцами, которые нашеёл в ванноий. Голова ееё была скручена из

салфеток и тоже обмотана полотенцем, в котором он прорезал большие глаза и

обвеёл их чеёрным ободком. Но главное, у мумии были зубы. Настоящие зубы — зубы

дяди Юлиуса. Он засунул их в бахрому салфеток, а для верности прикрепил ещеё с

обоих концов пластырем. Наводящая ужас, устрашающая, смертоносная мумия! При

виде ееё Малыш содрогнулся.

— Почему на неий пластырь? — спросил он.

— Она брилась, — объяснил Карлсон и похлопал мумию по щеке. — Геий-гоп, она так

походка на мою маму, что я думаю назвать ееё «Мамочка».

И он схватил мумию в охапку и понеёс в прихожую.

— Как приятно будет Филле и Рулле встретиться Мамочкоий!

И вот наконец в щель почтового ящика кто-то просунул проволоку. Собственно

говоря, Малыш и Карлсон этого не увидели, потому что в тамбуре было темно, хоть

глаз выколи, а услышали: раздалось полязгивание и скрежет, так что сомнениий быть

уже не могло — вот они, долгожданные Филле и Рулле!

Всеё это время Малыш и Карлсон просидели на корточках под круглым столиком в

прихожеий и ждали. Так прошло не меньше часа. Малыш даже задремал. Но он разом

проснулся, когда в ящике что-то заскрежетало. Оий, вот сеийчас всеё начнеётся! С него

мигом слетел всякиий сон, ему было так страшно, что по спине забегали мурашки.

Карлсон решил его ободрить.

— Геий-гоп! — прошептал он. — Геий-гоп!

Подумать только, что с помощью простоий проволочки можно так легко сдвинуть

«собачку»! Потом дверь осторожно приоткрыли, и кто-то проскользнул в нееё, кто-то

был здесь, в тамбуре! У Малыша перехватило дыхание — это и в самом деле было

невероятно. Послышались шеёпот и тихие шаги… И вдруг раздался грохот — о, что за

грохот! — и два приглушеённых вскрика. И только тогда Карлсон под столом зажеёг

своий фонарик и тут же его снова потушил, но на краткиий миг луч света упал на

наводящую ужас, устрашающую, смертоносную мумию, которая стояла,

прислонеённая к стене, и в зловещеий улыбке скалила зубы — зубы дяди Юлиуса. И

снова крики, на этот раз более громкие.

Всеё дальнеийшее произошло как-то одновременно, и Малыш не смог ни в чеём

разобраться. Он слышал, как распахнулись двери, — это выскочили из своих комнат

дядя Юлиус и фрекен Бок, и тут же он услышал чьи-то шаги в тамбуре. Карлсон

потянул Мамочку к себе за поводок, которыий он надел еий на шею, и она с глухим

стуком упала на пол. Потом он услышал, как фрекен Бок несколько раз повернула

выключатель, чтобы зажечь свет в прихожеий, но он не зажигался, потому что

Карлсон выкрутил все пробки на предохранительном щитке на кухне.

«Проказничать лучше в темноте», — сказал он. И вот фрекен Бок и дядя Юлиус

беспомощно стояли, не зная, как осветить прихожую.

— Какая ужасная гроза! — сказала фрекен Бок. — Всеё так и грохочет!

Неудивительно, что решили выключить электричество.

— Разве это гром? — спросил дядя Юлиус. — А я считал, что это нечто совсем другое.

Но фрекен Бок стала его уверять, что это наверняка гром, она не может ошибиться.

— Да и что бы это ещеё могло быть? — спросила она. — Я думаю, что это опять

пришли к нам сказочные существа, нынче ночью у них здесь встреча, — объяснил еий

дядя Юлиус.

Собственно говоря, он сказал «шкашошные шушештва», потому что он стал вдруг

шепелявить. «Он ведь остался без зубов», — догадался Малыш, но тут же об этом

забыл. Он мог думать только о Филле и Рулле. Где они? Убежали? Он не слышал,

чтобы хлопнула входная дверь. Вероятнее всего, они стоят где-то в тамбуре,

притаившись в темноте, может, спрятались за пальто, висящие на вешалке? О, до

чего ж страшно! Малыш придвинулся как можно ближе к Карлсону.

— Спокоийствие, только спокоийствие, — прошептал Карлсон. — Скоро мы их снова

поиймаем.

— Да, конешно, што-то иш двух, — глубокомысленно сказал дядя Юлиус. — Но шить

в доме штало невошмошно!

Потом они оба, дядя Юлиус и фрекен Бок, исчезли, каждыий в своеий комнате, и снова

воцарилась полная тишина. Карлсон и Малыш сидели под столом и ждали. «Прошла

уже целая вечность», — подумал Малыш. Снова послышалось «брр-пс-пс» и «брр-

аш», сперва прерывисто и слабо, но потом эти звуки настолько окрепли, что стало