Фрэнсис Веллман - Искусство допроса. Как добиться признания вины?

То, что мистер Сейдж был железнодорожником, возбудило живой интерес в мистере Чоате. Он хотел знать все: название каждой линии, которую тот построил или помог построить, когда это было и с кем он работал. Он неоднократно задавал свои вопросы в общих чертах, объясняя, что он не хотел задавать свидетелю наглых вопросов, но просто хотел проверить его память. Финансист иногда отвечал, что для того, чтобы ответить на некоторые из вопросов, ему нужно будет проверить свои записные книги, и тогда адвокат делал вид, что очень удивлен тем, что свидетель даже не мог вспомнить названия дорог, над которыми он работал. Мистер Сейдж сказал «Быть может, мы подразумеваем разные вещи, говоря «помогал строить дорогу». Некоторые я помогал строить как директор, другие же – как акционер».

«Нет, мы не будем подразумевать, мы разделим вопрос, – сказал мистер Чоат. – Сначала назовите дороги, которые вы помогли построить в качестве директора, а потом те, которые вы помогли построить в качестве акционера». Свидетель или не захотел, или не смог, и, взволновав его сотней вопросов на эту тему, мистер Чоат в конце концов воскликнул: «Ну, давайте это оставим».

После этого допросчик попросил свидетеля рассказать о своем железнодорожном опыте после того, как тот покинул Трою и переехал в Нью-Йорк. Ему удалось показать, под эгидой проверки памяти свидетеля, что между мистером Сейджем и мистером Джеймсом Гуль-дом существовали близкие финансовые отношения, и, наконец, просто спросил в лоб, сколько дорог свидетель построил, при которых мистер Гульд был директором или акционером. После некоторого очень живого препирательства свидетель посчитал, что он был так или иначе связан с примерно тридцатью железными дорогами. «Назовите их!» – воскликнул мистер Чоат. Свидетель назвал три и остановился.

Мистер Чоат (глядя на свой список): Есть еще двадцать семь. Пожалуйста, поторопитесь, на работе вы гораздо проворнее!

Мистер Сейдж сказал что-то о нескольких добавочных дорогах, которые были объединены, и дорогах, которые были соединены, и неважных дорогах, директора которых редко встречались, и опять что-то о том, что ему нужно проверить свои записи.

Мистер Чоат: Ваши книги тут абсолютно ни при чем, так как я пытаюсь проверить вашу память.

Свидетель продолжал спорить, и, наконец, мистер Чоат воскликнул: «Разве не правда, что вы заработали миллионы на дорогах, которые вы не назвали?»

Все адвокаты защиты вскочили на ноги, возражая против этого вопроса, и мистер Чоат снял его и добавил: «Выходит, что вы не помните, вы не могли бы так и сказать?»

Свидетель отказался это говорить, и мистер Чоат воскликнул: «Ну, тут я сдаюсь!» и затем спросил: «Вы говорите, что вы банкир, каким банком вы управляете, это депозитный банк?» Свидетель сказал, что нет, и что это также не был банк по обращению банковских билетов. «Иногда я даю деньги взаймы», – сказал он.

Мистер Чоат: А, так вы ростовщик. Вы скупаете путы, и коллы, и так далее?

Свидетель сказал, что действительно этим занимается.

«Будьте так добры, объясните присяжным, что такое путы, коллы и страдлы?», – сказал адвокат ободряюще. Свидетель ответил: «Это способы помощи в операциях для людей с капиталом среднего размера».

Мистер Чоат: То есть своего рода филантропическая организация, а?

Мистер Сейдж: В некотором роде. Он предоставляет людям среднего достатка возможность изучить методы бизнеса.

Мистер Чоат: Вы имеете в виду путы или коллы?

Мистер Сейдж: И то, и другое.

Мистер Чоат: Я не понимаю.

Мистер Сейдж (с усмешкой): Я так и думал, что не поймете.

Чоат выглядел озадаченным и медленно спросил: «Это что-то типа: они делают коллы, а вы путы? Если курс понижается, то они получают компенсацию, а если повышается – то вы?

Мистер Сейдж : Я только получаю комиссионные. Мистер Чоат: А что такое страдл?

Мистер Сейдж: Страдл – это покупка опционов пут и колл.

«Но, – воскликнул мистер Чоат, поднимая брови, – это же смахивает на игру на удачу?»

Мистер Сейдж: Это игра на рынке.

«Можно и так сказать», – заметил мистер Чоат. Потом он спросил: – Однажды в этой игре рынок обернулся против Вас, не так ли?»

«Да, так», – ответил свидетель.

Мистер Чоат: В этом случае ваши покупатели могли делать коллы, но не путы?

Мистер Сейдж выглядел так, как будто он не понял, и не ответил.

Мистер Чоат добавил: «И разве тогда на ваш офис не напали?» Свидетель еле слышно ответил что-то о шайке балтиморских хулиганов, которые устроили скандал в его офисе на целый час, когда он отказался их впустить.

Эта часть вопроса была оставлена неопределенной, и перекрестный допросчик начал новую тему, развернув вырезку из газеты из трех полос, которая называлась «Беседа с Расселлом Сейджем».

Мистер Чоат: Журналисты связались с Вами вскоре после взрыва?

Мистер Сейдж: Да.

Мистер Чоат: Один из них даже пришел к вам домой?

Мистер Сейдж: Да.

Мистер Чоат: Вы читали то, что он написал, до публикации?

Мистер Сейдж: Нет.

Мистер Чоат: Вы читали это после публикации.

Мистер Сейдж: По-моему, читал.

Мистер Чоат: Здесь все верно?

Мистер Сейдж: Иногда журналисты слишком полагаются на собственное воображение.

Выяснилось, что статью, о которой говорил мистер Чоат, написал внучатый племянник свидетеля. Когда это обнаружилось, мистер Чоат снова спросил свидетеля, все ли в статье правильно.

Полковник Джеймс воскликнул: «Вы хотите, чтобы он под присягой сказал, что в этой статье все правда? Ни один человек не смог бы этого сделать!»

«Нет, – быстро ответил мистер Чоат, – я прошу его показать мне ошибки. Любой человек смог бы это сделать».

«Это, – сказал полковник Джеймс, – просто комедия ошибок». Свидетель прервал это отступление словами: «Журналист, который написал эту статью, был у меня дома всего пять минут».

«Тем не менее, – воскликнул мистер Чоат, размахивая вырезкой, – ему удалось гораздо больше из вас выудить, чем удается мне!»

Первый отрывок из газеты был следующего содержания: «Мистер Сейдж выглядит здоровым и бодрым для своих лет, и выглядит так, будто проживет еще много лет»

Мистер Чоат: Это правда?

Мистер Сейдж: Мы все стараемся держаться за жизнь как можно дольше.

Мистер Чоат: Вы говорите о себе, говоря «стараемся держаться» за все возможное.

Тут мистер Джеймс снова вскочил, и между ними опять завязался энергичный спор. Когда все, наконец, успокоилось, мистера Сейджа спросили, правильно ли статья описала его, как «на войне после сражения». Он сказал, что ему это показалось преувеличением. Статья упомянула о том, что в то утро мистер Сейдж побрился – это было через три дня после взрыва, и когда он это прочел, мистер Чоат спросил: «У вас были какие-то раны, которые были видны гостю?»