Венди Орр - Остров Ним [litres]

Фред прикончил свой кусок и – чавк! – жемчужина исчезла в его пасти.

И в этот миг Ним почувствовала, что у неё отняли самое прекрасное в её жизни. Понятно, что это неправда и вообще глупо так думать. И всё же она заплакала. Уже и футболка промокла насквозь, и икота одолела – и всё равно слёзы никак не желали иссякать.

Шелки огрела Фреда по спине ластой – и недожёванные кусочки кокоса выскочили наружу. А с ними и жемчужина.

Ним икнула ещё разок, схватила жемчужину и утащила в хижину.

До чего же она прекрасная! Особенно когда отмытая. Так даже лучше, чем внутри скорлупы, – когда она сама по себе, законченная, совершенная.

– Счастливая жемчужина, – прошептала Ним.

Ведь такая редкая находка просто обязана приносить удачу. А уж когда она не только редкая, но ещё и красивая, то это самая счастливая вещь на свете.

Ним пристроила жемчужину на отполированную волнами деревяшку и положила перед маминой фотографией. Солнце вот-вот начнёт садиться – пора писать письмо.

Ним включила компьютер, он мигнул, загудел, но, стоило ей открыть почту, монитор погас. Она забыла зарядить батарею.

Спрашивается, и зачем ей жемчужина, если даже Алексу Роверу о ней не написать? А ещё счастливая называется!

На следующее утро на колене снова взбухли красные прожилки и жёлтый гной засочился ещё сильнее. Всё тело у Ним было горячее, а голова словно распухла, и перед глазами всё плыло.

Солнечная панель исправно работала, значит батарея заряжалась, а всякие метеокарты и домашние дела её сейчас мало беспокоили. И есть не хотелось, но Шелки заставила её выпить стакан воды и проглотить банан.

Над головой пронёсся Галилей – он гнался за незадачливой птичкой, сжимавшей в клюве рыбёшку.

К его лапе было привязано письмо.

– Спасибо, «Отвязные туристы»! – сказала Ним, снимая послание. Галилей выдернул у неё из рук пурпурную кепку.

Дорогая Ним!

Отличные новости! Твой папа-самоделкин соорудил самодельный руль! Я уже плыву домой!

Планктон тоже на седьмом небе от счастья – прошлой ночью закатил в мою честь невиданное шоу. И я ОТКРЫЛ новую разновидность в зоопланктоне – простейших динофлагеллятов!

(Этот планктон не очень похож на тебя, но я всё равно назвал его в твою честь.)

Ветер встречный, но, если крепчать не будет, надеюсь уже завтра быть дома. Или послезавтра.

Люблю тебя (как большой планктон любит маленький планктон).

Ним понимала, что должна радоваться и надо написать Джеку ответ, но колено так нарывало, что она не смогла себя заставить. К тому же ответа от Джека ждать долго. А ей совет нужен как можно скорее.

Она подремала, привалившись к Шелки, и, когда стало совсем жарко, ушла в хижину. Батарея зарядилась.

У неё мелькнула мысль, что, может, Алексу Роверу уже и неинтересно ей писать, раз с плотами они разобрались. Но спрашивать совета ей больше было не у кого.

От: jack.rusoe@explorer.net

Кому: aka@incognito.net

Пятница, 09 апреля в 10:48

Здравствуйте, Алекс Ровер!

Извините, вчера я не смогла написать, потому что позабыла о научных делах. Компьютер разрядился и не потянул почту.

Скажите, что сделал бы Герой, если бы он поранил колено, когда лазил на Огненную гору, и у него были бы красные царапины, и жёлтый гной, и лоб горячий, а в голове туман?

А ещё скажите: ваш Герой чувствует себя несчастным и одиноким на своём острове, когда Героиня в плену у Плохих Парней? И если он вдруг нашёл жемчужину, может так быть, что и жемчужина его не радует, потому что некому о ней рассказать, ведь Шелки с Фредом в таком мало смыслят (Фред, правда, попытался её съесть, но это не считается).

Ним

Алекс проснулась ещё до рассвета: ей не давала покоя её история. В голове у неё, словно на киноэкране, мелькали образы: качающиеся пальмы, раскалённый золотой песок, сверкающий водопад, рокочущий вулкан, ясно-голубое море и безоблачное небо.

Взошло солнце. Алекс глянула вниз – на серебристые крыши и железную дорогу – и поставила диск «Песни морских птиц и дуэты дельфинов». «Вы словно побываете на море!» – радостно сулила реклама на обложке диска.

– Ну уж прямо побываете! – пробормотала Алекс, включая компьютер.

Она прочла письмо Ним и побледнела.

– Этого не может быть! – сказала она себе. – Ребёнок не может быть совсем один на острове! – И она перечла послание.

Потом Алекс распечатала все письма Ним и ещё раз их перечитала, потом посмотрела на карту, которую сама нарисовала. Она пробежала глазами письмо о походе на Огненную гору и о том, как выглядит остров… Ним нигде-нигде не упоминала других людей.

– Если в моей жизни и произойдёт что-то стоящее, – произнесла Алекс, – то вот оно начинается.

От: aka@incognito.net

Кому: jack.rusoe@explorer.net

Пятница, 09 апреля в 5:55

Дорогая Ним!

Если у Героя вдруг распухнет и заболит колено, он помочит его в морской воде, потом промоет рану чистым кокосовым соком и перевяжет. А после этого он будет ОТДЫХАТЬ в тени и пить МНОГО-МНОГО воды.

А если он почувствует себя несчастным и одиноким, он расскажет об этом кому-нибудь – например, в электронном письме. И если Герой – девочка и живёт на настоящем острове, он всё равно поступит именно так.

Разве ты совсем одна? Где твои родители? Тебя нужно спасать?

С любовью,

Алекс

Ним быстро прочитала письмо и выключила компьютер. Колено по-прежнему болело, но теперь-то она знала, что делать. Она взяла свою синюю бутылку с водой, пошла на берег и уселась там в тени утёса, положив больную ногу в воду. С одной стороны с ней рядом сидела Шелки, с другой – Фред. Шелки тревожилась, Фред мирно спал. А Ним, сидя между ними, потягивала воду и грезила наяву.

Когда Ним проснулась, солнце уже клонилось к горизонту. Всё тело затекло и ныло.

– Да я же тут весь день проторчала! – спохватилась она.

Непонятно, как повёл бы себя Герой, – может, и не стал бы сидеть на берегу весь день. Но в голове у неё определённо прояснилась, и это уже было хорошо.

В хижине Ним вооружилась чистым носовым платком, пробила дырку в кокосе и смыла молоком весь жёлтый гной и всю склизкую пакость. Теперь колено хоть и ныло, но уже не было таким горячим, и отёк спал. А потом она уселась за ноутбук и ещё раз прочла письмо Алекса Ровера.