Робин Стивенс - Мышьяк к чаю [litres]

Эта сцена вызвала у меня неприятное ощущение, словно я смотрю назад сквозь время. Осталось надеяться, что никто из взрослых – тут я в первую очередь подумала о мисс Алстон – не войдет и не увидит, чем мы заняты.

– Начали, – заявила Дейзи, прерывая мои размышления. – Мы все согласны, что убийца взял яд из серванта в холле, поместил некоторое его количество в кусок бумаги и принес в столовую примерно таким образом… так?

Я вздрогнула.

Я могла с легкостью вообразить это – преступник замирает на мгновение перед сервантом, и ужасная идея заползает ему в голову; он вовсе не рискует в этот момент, поскольку я заглядывала в сервант, и знала, что там хранится уйма разных полезных вещей типа веревок, крема для обуви или тряпок, и он может сделать вид, что ищет что-то, если его застанут у распахнутой дверцы.

– Итак, – продолжила Дейзи. – Давайте теперь посмотрим, насколько просто пересыпать яд из бумажного свертка в чашку чая. Для этого нам не нужен кукольный дом. Мы воссоздадим все сами. Мой столик у кровати может быть чайным столом, и мы используем стаканчик для зубных щеток в качестве чашки. Вы трое – идите и встаньте вокруг, а я сяду на кровать Хэзел и буду изображать мистера Кёртиса в кресле. Хэзел, оторви кусок страницы из журнала и сложи его так, будто это бумажка с ядом внутри. Скажешь, когда будешь готова.

Я была откровенно рада, что мне не пришлось играть роль жертвы, ведь именно ее я и исполняла в прошлый раз. Это выглядело для меня ужасно опасным, как будто я сама напрашивалась, чтобы оказаться убитой.

– Я хочу, чтобы вы выбрали того, кто будет убийцей. Тихо, чтобы я не услышала. Затем я хочу, чтобы «убийца» выбрал момент, открыл сверток над чашкой и сделал вид, что высыпает мышьяк. Как только вы сделаете это, вскрикните, и посмотрим, сможете ли вы проделать все так, чтобы я не заметила. Вы готовы?

Мы втроем собрались кучкой около стола.

– Кто это сделает? – прошипела Китти. – Я? Я уверена, что я смогу все сделать… Дайте мне, это ужасно забавно…

– Нет, – прошептала я в ответ; Бини отчаянно ежилась рядом, глаза ее были широко раскрыты, и я могла поклясться, что ее одолевает зуд совершить нечто важное. – Бини.

– Я? – изумилась она. – О, отличненько!

– Говорите тише, – сказала Дейзи с кровати, или точнее, из кресла мистера Кёртиса. – Я пытаюсь жужжать, но вы меня почти заглушаете.

– Да, ты, – прошептала я. – Ты можешь это сделать. Я знаю, что сможешь. Представь только, ты потом скажешь, что сумела обвести Дейзи вокруг пальца.

– О, я не думаю, что мне нравится, как это звучит, – сказала Бини печально. – Выглядит невежливо. Вы уверены? О… о, ладно. Не щипли меня, Китти. Я попробую.

– Мы готовы, – сказала я Дейзи.

Затем мы с Китти принялись толкать и пихать локтями друг друга, и Бини тоже. Одновременно склонились к столу, используя обе руки, чтобы хватать воображаемые булочки с кремом и куски торта.

Это оказалось на удивление неплохим развлечением, и даже Бини, запищавшая поначалу, вскоре увлеклась. Стаканчик для зубных щеток стоял у самого бедра Китти, и я настолько погрузилась в сражение за особенно вкусный на вид кекс, с которого едва не капало масло, – честно говоря, в этот момент я не отказалась бы от пары кексов, – что едва не пропустила момент, когда Бини развернула спрятанный в кулаке кусок бумаги и подержала его над «чашкой».

Дейзи продолжала жужжать, и когда мы повернулись к ней, она выглядела сердитой.

– И что, вы до сих пор ничего не сделали? – поинтересовалась она.

– Я сделала! – закричала Бини. – Ооо, разве ты меня не увидела? Как здорово! Оказалось так легко… О боже, я только что притворилась убийцей…

– Не беспокойся, Бинс, – сказала Китти, ободряюще похлопывая подругу по плечу. – Ты справилась просто отлично. И это все ненастоящее, ты знаешь.

– Вы правда это сделали? – спросила Дейзи. – Небеса! Тогда это и вправду просто. Вы знаете, я совершенно ничего не заметила. Там была такая давка.

– И я тоже еле-еле увидела, – влезла я, – и это несмотря на то, что знала обо всем. Так что мы доказали – нет ничего странного в том, что никто в столовой не заметил, как яд попал в чашку.

– Да, все прошло на удивление хорошо, – сказала довольная Дейзи, затем поднялась и двинулась к кукольному домику. – Теперь второй этап, и мы должны мысленно вернуться к тому важному моменту, для которого мы все тут подготовили. Давайте расставим подозреваемых так, как они располагались в субботу. Эта вот уродливая кукла будет мистером Кёртисом, а эта маленькая изобразит Стивена. Очевидно, что для вас троих не понадобятся куклы, поскольку вы стояли рядом со мной у двери в холл.

Мы сгрудились вокруг кукольного домика.

Процесс выглядел очень странно – глупая детская игра и в то же время до смерти серьезное дело. Куклу мистера Кёртиса – в самом деле выглядевшую отвратительно – поместили в кресло, в стороне от стола, Чапмана Дейзи поставила около стены в противоположном от жертвы углу. Затем мы выбрали позиции для лорда и леди Гастингс, дяди Феликса, Берти, Стивена и тетушки Саскьи, расположив их вокруг стола так, как встали настоящие люди в субботу.

– Болтовня-болтовня-болтовня, – сказала Дейзи, покачивая куклу Берти туда-сюда. – Свалка-свалка… тетушка Саскья ринулась за корзиночками, – она заставила соответствующую фигурку наклониться вперед, так что я едва не рассмеялась. – Мамочка заявила: «Я буду Матерью», но все ее проигнорировали… – Китти потрясла леди Гастингс. – Потом она сказала: «Подайте чашечку чая мистеру Кёртису», и затем…

Воспоминания ударили меня точно мягкий, но тяжелый мешок: круглая багровая физиономия лорда Гастингса, выражение, застывшее на нем, и рука, протягивающая чайную чашку.

Я держала куклу лорда Гастингса, лицо столь же веселое, как и в жизни.

Вот только в тот момент он вовсе не казался веселым, он выглядел… робким, странным, как будто сделал что-то нехорошее и знал об этом. Я не хотела, чтобы это оказалось правдой, но знала, что должна быть честной по поводу того, что видела.

– Затем лорд Гастингс передал чашку чая мистеру Кёртису, и тот ее выпил, – сказала я.

Кукла Берти замерла, Дейзи стала вдруг очень тихой.

– Фу! – воскликнула Бини тихим кукольным голосом, изображая мистера Кёртиса. – Чай отвратителен!

Мы все посмотрели на нее, и я почувствовала, как в сердце мне впилась игла боли.

– Он так и сказал! – заявила Бини, лупая глазищами. – Я только это запомнила!

– Я знаю, что так и было, – проговорила Дейзи, возвращаясь к реальности. – Я… ну… Замечательная память, Бини. И Хэзел. Да. Ты тоже. Что… Что я имела в виду, это…

Это был один из тех немногих случаев, когда я видела ее запинающейся.

– Но возможно, яд уже был в чашке к этому моменту, – сказала Дейзи после паузы. – Кто угодно за столом мог поместить в нее мышьяк и затем передать папочке, чтобы он вручил ее мистеру Кёртису.