Джеймс Паттерсон - Охотники за сокровищами. Страшные приключения в Африке

Впрочем, длилось оно секунды две, не дольше.

В этом эпизоде я хочу процитировать свою сестру Бек: «Мамочки!» Из воды, разинув усеянную зубами пасть, поднялся гигантский бегемот. И пасть у него была ого-го: огромная, до смерти страшная, и распахнулась она буквально в полутора метрах от нашей утлой резиновой лодчонки.

Бегемотище гулко фыркнул, из ноздрей полетела вода, будто сопли, а я тем временем вспоминал все те любопытные факты о hippopotami (так на латыни называются бегемоты), которыми пичкала нас Шторм.

Эти грузные, практически безволосые существа целые дни проводят в прохладной воде и вылезают из нее лишь по ночам, чтобы пожевать травы – ну, или днем, если рядом вдруг окажутся какие-нибудь незадачливые дети в надувной лодке. Бегемот относится к числу самых тяжелых сухопутных млекопитающих мира (тяжелее его только слон и носороги некоторых видов), однако, несмотря на грузное тело и короткие толстые ноги, он бегает быстрее, чем мы с Бек. Вообразите себе зубастый танк весом в две тонны, который, распахнув пасть, несется за вами со скоростью тридцать километров в час, и вы получите точный портрет бегемота.

Кроме того, Шторм очень любезно упомянула, что «бегемот – одно из самых агрессивных животных планеты, входит в число наиболее опасных представителей африканской фауны». Еще она сказала, что зубы у бегемота затачиваются сами, друг о друга, а нижние клыки могут достигать пятидесяти сантиметров в длину.

Как полезно знать такие вещи. Особенно когда смотришь в раззявленную пасть такого вот бегемота. Не хотел бы я лечить этому парню зубы. Если вам кажется, что по утрам у вас изо рта плохо пахнет, попросите какого-нибудь бегемота на вас дыхнуть.

Но бегемот не стал рвать нас своими кинжальными зубищами.

Он придумал кое-что похуже.

Бегемот перевернул лодку!

Сунул свою огромную башку под днище и вытряхнул нас вон, будто непропеченные блинчики со сковородки.

Мы с Бек полетели в воду.

Я сразу подумал о пираньях. О крокодилах. О водяных змеях! И конечно, о бегемоте с его зубищами.

И о пиявках, которые вот-вот облепят меня с головы до ног.

Да-да, бултыхаясь в мутной воде, побуревшей от поднятого со дна ила, я думал о целой куче страшных, ядовитых, хищных существ, насчет которых предупреждала нас Шторм.

Я слепо шарил вокруг себя руками, надеясь найти Бек и вместе с тем боясь сунуть ненароком руку в пасть бегемоту. К счастью, мои пальцы ухватились за ладонь сестры, и мы, не видя друг друга, замолотили ногами и ринулись наверх, к свету.

Когда мы выскочили на поверхность и стали хватать ртом воздух, бегемота нигде не было.

Лорда Фреда – тоже.

– Может, его съел бегемот? – спросила Бек.

– Может быть, – ответил я. – Или крокодил. Или пираньи. Или ядовитая водяная змея.

– В любом случае выходит, что он погиб, да?

Мы стали озираться, не забывая высматривать неспешно плывущие бревна (они же крокодилы). Я сбросил кроссовки, потому что босиком плаваю лучше.

– Может быть, Фред все-таки спасся, – сказал я. – Он же говорил, что был шпионом. Вдруг их там в МИ-5 учили, как выживать в таких случаях.

– Ну ладно, а нам-то теперь что делать? – спросила Бек. – Он был нашим проводником, и что? Бросил нас посреди озера с изорванной надувной лодкой?

Сдувшаяся лодка как раз проплывала мимо и очень походила на надувной бассейн, который хорошенько потыкали вилами.

– Надо будет потребовать от Сонкве возмещения убытков, – предложил я.

– Уж я потребую!

– А пока что, – предложил я, – поплыли вон на тот остров.

– Это не остров, Бик. Это две скалы и чахлое деревце между ними.

– Зато там нет бегемотов, – сказал я. – И пираний, и пиявок, и…

– Ладно, ладно. Поплыли.

И мы поплыли. Быстро поплыли.

Прожив почти всю свою жизнь на воде, мы с Бек отлично научились плавать. Мы резали воду с такой скоростью, словно летели на водных лыжах. Может быть, мы даже побили олимпийский рекорд по плаванию на сто метров вольным стилем. Подозреваю, что этой небывалой скоростью мы были обязаны крокодилу, который пустился за нами в погоню. Крокодилы отлично умеют подгонять отстающих.

Мы доплыли до двух скал.

И впервые за все те годы, что прожили на море, оказались на самом настоящем необитаемом острове… в самом сердце джунглей!

По ночам в джунглях очень темно. Здесь нет больших городов с их светом, и ничто не мешает любоваться усыпанным звездами небом Африки.

Мы с Бек прижались к единственному дереву между двух скал. Я пожалел, что у меня нет с собой папиного дождевика. Ночь выдалась холодная.

Я дрожал мелкой дрожью. Бек стучала зубами.

Потом мы услышали, как хлестнул хвостом проплывающий мимо «острова» крокодил. Услышали, как фыркают бегемоты. И как режут воду змеи. Где-то вдалеке раздалось рычание крупной кошки. Этого еще не хватало.

– Слушай, Бек…

– А?

– Я знаю, домашние кошки не любят плавать, а вот африканские львы? Они умеют?

– Наверное, – сказала Бек. – Особенно когда голодные.

– А гепарды?

– Только когда гонятся за добычей.

– А леопарды? Леопарды умеют плавать?

– Наверняка. Особенно если хотят урвать кусочек, пока львы с гепардами все не слопали. Хватит с тебя?

– Угу. Спасибо.

Мы умолкли и молчали, наверное, целый час. Побили, можно сказать, все мировые рекорды.

Вдруг Бек вскочила на ноги.

– Слышал?

– Что? – спросил я.

– Тихо! Прислушайся.

– Я только слышу, как стучит мое сердце. И как крокодилы решают, что будут есть на ужин, если лев доберется до нас первым!

– Тихо ты! Я серьезно. Кажется, кто-то нас позвал.

Я весь превратился в слух.

И тоже услышал. Откуда-то издалека в темноте звучали голоса: «Бик! Бек! Ребекка! Бикфорд! Где вы, ребята?»