Джеймс Паттерсон - Охотники за сокровищами. Страшные приключения в Африке

Бек заорала первой. Я отстал от нее на одну миллисекунду.

Исполинский вихляющийся червяк имел по меньшей мере десять метров в длину. Я не преувеличиваю. Десять метров и ни сантиметром меньше. Весил он при этом как футбольный полузащитник, то есть килограммов сто.

Обвившись вокруг вас, африканский питон начинает сжимать кольца, и сжимает их до тех пор, пока кровь не хлынет у вас из глаз и из каждой поры вашего тела. Питон способен распахнуть пасть неправдоподобно широко, так что туда влезает целая антилопа – а антилопы куда крупнее, чем Бек или я.

Плюс к тому, африканский иероглифовый питон ест только мясо. Вегетарианцев они на своих вечеринках не привечают. Питоны едят крокодилов, свиней, коз, газелей и маленьких детей, которые бродят по джунглям в поисках копей царя Соломона.

Представили себе?

К счастью, объединенных усилий четверых Киддов хватило, чтобы вытащить сопротивляющуюся змею из воды и прогнать, пока она не задушила и не съела Бек. (Извини, Бек, ты же знаешь, что ты вкуснее меня.)

Основываясь на полученном в этом приключении опыте, я всячески рекомендую не слушать тех, кто (как я) заманивает вас на поиски сокровищ в Африку, и воздерживаться от любых экспедиций такого рода.

В следующий раз я и сам себя не стану слушать.

Но вот наконец случилось чудо: дождь кончился. Над долиной у гор, которые Шторм упорно звала Сулеймановым хребтом, изогнулась яркая радуга.

– Срежем вот здесь, – сказала Шторм, – и доберемся до крааля Ситанды.

– А что такое крааль? – спросил я.

– Так на языке африкаанс называется круглый загон для скота с глинобитными стенами.

– Там уже копи?

– Нет, это просто одна из точек на пути. Потом надо будет найти песчаный коппе.

– А это что такое? – спросила Бек. – Круглый загон для лошадей со стенами из песка?

– Да нет, скорее похоже на огромный муравейник в тридцать метров высотой. Занимает почти гектар земли.

– Ты все придумала!

Шторм ухмыльнулась.

– Это не я. Ну, идемте. Надо найти дорогу Соломона и подобраться поближе ко входу в пещеру с сокровищами.

Мы устали, смертельный марш по джунглям высосал из нас энергию, но откуда-то появились силы, мы побежали по тропе, миновали узкий проход, спустились в долину и – та-дамм! – оказались в точности там, куда указывала Шторм.

Была только одна маленькая проблема. Ладно, две.

Во-первых, там не было ни крааля, ни огромного муравейника.

Во-вторых, дорога, на которой мы стояли, не имела названия. Собственно говоря, это и не дорога вовсе была. Просто две колесные колеи в грязи.

Пусть в воображении Шторм это место было помечено крестиком, но в реальности оно ничем не отличалось от всего того, что мы и так видели вокруг в последние несколько недель.

– Слушай, Шторм, – сказал Томми, – это точно тут?

– Точно. Именно сюда вел путь на карте.

– Ну здорово, – сказал Томми. – И где же мы теперь?

– Мы только что пересекли границу Демократической Республики Конго – страны, которая много лет находится в состоянии войны. В последнем бюллетене министерства иностранных дел гражданам США рекомендуется воздержаться от посещения Конго ввиду нестабильности обстановки и многочисленных случаев насилия.

– Ну, э-э, и что теперь будем делать? – спросил я.

– Подождем Ги Дюбонне Мерка. А может, и Натана Коллиера.

Если тот кусочек джунглей, где Шторм решила поджидать наших соперников, и отличался чем-то от остальных, то разве что количеством и кусачестью москитов, которые там обитали.

Их были миллиарды.

Не верите – попробуйте подсчитать количество укусов у меня на ногах. Вы и до колен дойти не успеете, как получите первый миллион. Кстати, заметка на память: когда мы в следующий раз отправимся на поиски сокровищ в джунгли, надену длинные штаны.

Некоторые из этих летучих кровососов были размером с птицу. У иных хоботки были толщиной с носик спринцовки. А тут еще и Шторм решила, что мало нам москитов, и принялась транслировать интересные факты об этих кровопийцах и об их родственниках.

– Москиты – разносчики малярии, болезни, от которой чаще всего погибают дети в Африке. И другие болезни они тоже переносят. Москиты убивают миллион человек в год и являются самыми смертоносными обитателями планеты.

А пока москиты откачивали из нас кровь, в лагерь, как нарочно, заявилась еще и стая злобных шимпанзе.

Они не имели ничего общего с веселыми обезьянками с открыток и календарей. Ни костюмов, ни смешных шапочек, ни роликовых коньков. Шимпанзе были сердиты. Они издавали пронзительные крики, махали руками и швырялись в нас пометом.

– Их тут по меньшей мере две дюжины, – сказала Бек, быстро посчитав по головам. – Они нас окружают.

– Плохо дело, – сказал я. – Помнишь фильм «Планета обезьян»? У нас еще хуже.

– Это который из фильмов? – спросил Тугодум Томми. – Их же там штук десять. «Тайна планеты обезьян», «Бегство с планеты обезьян», «Завоевание планеты»…

Томми оправдывал свое прозвище.

– Хватит! – закричал я, чтобы вывести его из этого умственного штопора.

Пронзительно крича, обезьяны сжимали кольцо. Они храпели, фыркали, скалили зубы и пыхтели на нас.

Мы попятились. Они стали наступать.

Как, спрашивается, отбиваться от армии обозленных шимпанзе?

Как нам теперь от них спастись?

Кажется, этот вопрос мы унесем с собой в могилу!

И вот в тот момент, когда мы уже практически распрощались с жизнью, – угадайте, кто из нас придумал план спасения?

Томми. Представляете! Видимо, вдохновился всеми этими фильмами про планету обезьян.

– Присядьте, ребята, – шепнул он.

Мы с Бек и Шторм сели на корточки.

Томми сгорбился и заковылял вокруг, опираясь о землю ладонями и коленями и издавая звуки вроде «у-ух, у-ух, у-ух» и прочее.